Решено! Завтра пойду на лекции!
Глядишь, хоть чего полезного нахватаюсь, неспроста же Дарьян так эти университеты расхваливал.
Глава 13
15−14
На занятия следующим утром я едва не проспал. До полуночи сидел у окна и наблюдал за обиталищем Сурьмы, точнее — пялился на проглядывавшие через листву отсветы окон да пытался разобраться в искажениях, производимых магической защитой особняка. Гармония с небом позволяла ощущать их предельно чётко, а вот сообразить, с чем именно имею дело, банально не хватало знаний.
В этом плане посещение лекций ни на что повлиять не могло, но позевал-позевал да и поборол лень. Оделся, изучил отражение в купленном вчера по случаю карманном зеркальце и, поскольку радужка осталась зелёной, алхимический состав закапывать не стал. Позавтракал и отправился в университет, на ходу небрежно помахивая саквояжем с карандашами и тетрадями.
Внутри неуютно посасывало, а поднимаясь по мраморным ступеням широченного крыльца, я и вовсе ощутил себя самым настоящим самозванцем, но упрямо вскинул подбородок и назад не повернул. В потоке спешивших на лекции молодых людей и немногочисленных барышень втянулся в двери, а там выломался из него и свернул к доске, на которой мелом вывели затейливые буквицы, никак не желавшие складываться в названия дисциплин. Но отыскал-таки нужную строчку и номер аудитории, поднялся на второй этаж, радуясь тому, что вчера ничего не напутал, и занятия по математике действительно проводятся в главном корпусе, а не где-то ещё.
На входе дежурил староста — появлению нового слушателя он безмерно удивился, но картонка-пропуск сделала своё дело, и мне разрешили проходить. Увы, при первом же взгляде на исписанную непонятными формулами доску я сообразил, что вставал в такую рань совершенно напрасно, ибо все эти учёные премудрости были для меня тёмным лесом.
И так звёзд с неба не хватаю, а тут ещё и конец учебного года!
То ли моё замешательство не укрылось от молодого преподавателя в чёрной мантии и странного вида шапочке, то ли он просто приметил незнакомое лицо, но, прежде чем я успел убраться куда-нибудь на задний ряд, лектор подозвал и поинтересовался уровнем знаний.
— Этот, как его… — наморщил я лоб. — Полный ноль, вот! — И пояснил: — Хочу к вступительным испытаниям на факультет тайных искусств за лето подготовиться, а без математики там, говорят, никак не обойтись.
— Не обойтись, — подтвердил преподаватель и уточнил: — Есть куда записать или запомнишь?
Я достал тетрадь и вооружился карандашом, молодой человек продиктовал название решебника, а заодно посоветовал учебник по предмету для профанов вроде меня.
— Книги на руки выдать могут, если сидеть в читальном зале желания нет, — обрадовал он меня напоследок. — А здесь только время впустую потеряешь.
Ничего не оставалось, кроме как внять совету и отправиться на поиски библиотеки. Та располагалась в отдельном здании, соединённом с главным корпусом крытым переходом, и пришлось изрядно побродить по запутанным коридорам, прежде чем оказался на месте — через улицу бы точно быстрее дошёл.
Решебник выдали на руки по первому требованию, а вот за учебник пришлось внести залог в размере пяти целковых.
— Книга не самая востребованная, — заявил седовласый библиотекарь. — Оставляй до конца месяца, потом приходи за продлением.
— А решебник?
Дядька только рукой махнул.
— Набор грамматиков ближе к осени начнётся, не раньше.
Незнакомое слово немало озадачило, но значением его я не поинтересовался и отправился на занятия по логике. Те проводились в одном из учебных корпусов по соседству — пришёл туда и попал не на лекцию, а на диспут. Слушателям курсов требовалось переубедить своего оппонента с помощью логических построений, но эмоции били через край, а преподаватель осаживал студентов лишь в самых исключительных случаях, поэтому зачастую те драли глотки, обзывались, угрожали друг другу и даже размахивали кулаками. До мордобоя, правда, дело не доходило, зато о дуэли парочка горячих голов столковалась прямо во время сравнения достоинств паровых самодвижущихся колясок и тяглового транспорта. Судя по шрамам на отдельных физиономиях, шпаги в студенческой среде пускались в ход не так уж и редко.
На Заречной стороне умение жонглировать словесами полагалось для заправил едва ли не обязательным, так что я улучил момент и обратился к лектору за перечнем рекомендованных книг, но сразу с этим списком в библиотеку не пошёл и вместо этого отправился на поиски анатомического театра. Занятий по медицине в моём расписании сегодня не было, просто решил заранее переговорить с преподавателем, читавшим лекции по строению человеческого тела, дабы не терять время попусту и получить на руки книги по единственному предмету, в котором я хоть что-то понимал.
В холодном подвале воняло мертвечиной, и дело было отнюдь не в распотрошённом теле на железном столе: мерзкий запах накрепко въелся в сами стены. Часть студентов прижимала к носам пропитанные ароматическими составами платки, другие крепились, несмотря на зеленоватые лица, и было не так уж много тех, кого не трогали ни зловоние, ни вид вскрытого покойника.
Как ни странно, небольшая группка барышень в одинаковых тёмных платьях с белыми кружевными передниками и белыми же чепцами держалась куда лучше большинства юношей. Я какое-то время глазел на них, но никакой симпатичной девицы не приметил, поэтому заскучал и зевнул. Сказался недостаток сна, но проводивший занятие лектор расценил это иначе.
— Молодой человек! — обратился он ко мне. — Да-да! Именно вы! Вам скучно?
Я покачал головой и привычным для себя образом ответил:
— Никак нет.
Но представителя медицинского факультета сие отрицание отнюдь не удовлетворило.
— Подойдите! — потребовал он.
Я обречённо вздохнул и начал проталкиваться через студентов. Преподаватель отличался крепким сложением, закатанные рукава открывали мускулистые волосатые предплечья, а в качестве указки выступал ампутационный нож, поэтому я, памятуя о вспыльчивом нраве учёной братии, встал с другой стороны стола.
— Доводилось проводить вскрытие? — поинтересовался лектор, после того как изучил мою карточку с перечнем выбранных дисциплин.
— Даже не представляю, зачем бы мне это понадобилось, — покачал я головой. — Но саму процедуру в исполнении товарища лицезрел неоднократно и ничего сложного в ней не вижу. Мертвецы не орут и не дёргаются. Обычно.
Послышались смешки, дядька понимающе хмыкнул и уточнил:
— Хирург?
— Третьего класса, — подтвердил я и, предупреждая расспросы, пояснил: — Ещё лекарь второго класса. На первый сдать не смог — срезался на теории. Вот и решил её подтянуть.
— Похвально, — усмехнулся преподаватель и