— В своём аспекте, само собой, — пояснил Борич, заметив моё недоверие. — Когда аспект закреплён, паразитные потери в разы снижаются. Аспирантам даже аколиты из дворян с врождённой склонностью к семейному аспекту в этом отношении уступают. Не так сильно, как мы, но всё равно уступают.
— Век живи — век учись! — покачал я головой, распрощался с новыми знакомыми и отправился в библиотеку.
Мелькнула мысль посидеть в читальном зале с учебником о комбинировании служебных приказов, но устал за день как собака, поэтому получил на руки пособие по логике и книгу, посвящённую влиянию на организм человека магических паразитов, к коим относилась и высшая порча, да и потопал на факультет тайных искусств.
Тренировочные площадки располагались в подвале, спустился туда и обнаружил небольшую комнатушку, где за столом резалась в карты четвёрка аспирантов. Играли два огневика, мужчина лет тридцати с глазами цвета индиго и парень лишь немногим старше меня с чистейшим изумрудным аспектом — такого видеть прежде ещё не доводилось.
— Эй, молодой! — окликнул он меня. — Куда собрался⁈
Я остановился и указал вдаль по коридору.
— Туда!
— Здесь очередь вообще-то!
Вполне возможно, что так дела и обстояли, но я не сдержался и выдал с говорком южноморского отребья:
— Дану?
Аспирант бросил на стол карты, поднялся с лавки и веско произнёс:
— Тут и для поединков комнаты есть!
Один из огневиков тотчас дёрнул задиру за руку.
— Сядь!
— Карты хватай! — потребовал другой.
Водных дел мастер тоже безучастным не остался.
— Вот партию закончим, а дальше делай что хочешь! — выдал он с нескрываемым раздражением. — А лучше ничего не делай. Не видишь разве — человек из-за моря вернулся!
— Ага, — кивнул один из огневиков, — народ там дичает-с. Да, Хорив?
Водных дел мастер насмешливо фыркнул, второй же тайнознатец с глазами чистого оранжа пригляделся ко мне и покрутил носом.
— А вообще, Демир, от него возмущения почти как от аспиранта идут. Ровно после преломления.
— Ну ты загнул! — фыркнул зеленоглазый задира. — У него даже врождённой склонности никакой нет. На радужки его глянь!
— Да что мне его радужки? Я тебе о возмущениях, ты мне о радужках!
Возмущения? Вот же чёрт! Грош цена моей маскировке под обычного аколита, если любой тайнознатец с повышенной чувствительностью или даже просто излишне наблюдательный такие моменты улавливать способен!
Вспомнился амулет, снятый с подосланного Бароном убийцы, и я загадал в самое ближайшее время разобраться в принципах его действия, после чего натянуто улыбнулся и отправился дальше, ибо никакой живой очередью тут и не пахло. Чуть дальше по коридору располагалась каморка здешнего служителя — именно он составлял график посещений тренировочных площадок.
— Без предварительной записи можешь даже не приходить! — объявил аспирант с желтовато-песочными глазами и раскрыл одну из амбарных книг, но пригляделся ко мне и протянул: — Хотя… На сколько узлов арканы отрабатывать собрался?
Вопрос поставил в тупик, и я принялся загибать пальцы, но определиться с количеством узлов попросту не успел.
— До дюжины? — спросил аспирант.
— Больше нельзя разве? — удивился я.
— Можно, но при отработке мощных арканов требуется ставить активную защиту, а со всякой ерундой я тебя хоть сейчас в любую свободную комнату запущу.
— Было бы неплохо. До двенадцати приказов мне ещё развиваться и развиваться.
Дальше мы расписали мои визиты на седмицу вперёд, а затем я оказался препровождён в круглый зал с куполообразным потолком, под которым сиял магический светильник.
— Начнёт мигать или гаснуть — сразу уходи, — предупредил аспирант и указал на вмурованную в стену плиту зачарованной стали. — Бей по ней, каменная кладка тоже укреплена, но, если переборщишь, сдерут за ремонт три шкуры.
— Понял, — кивнул я, пересёк помещение и встал напротив плиты из зачарованной стали, которая совершенно точно не была случайным куском обшивки броненосца. Судя по всему, изготовили её специально для этого зала — по крайней мере, она полностью вписывалась в изгиб стены. А ещё — отчётливо фонила.
Я поднёс руку и ощутил сопротивление, коснулся — и защипало кончики пальцев, подался назад — проскользнула искра.
О как!
— Время пошло! — объявил аспирант и до упора отвёл рычаг часового механизма, после чего вышел и прикрыл за собой дверь.
Та, к слову, тоже оказалась что надо. Подошёл, присмотрелся и покачал головой. Выбить её было вполне реально, но едва ли у меня ушло бы на это так уж сильно меньше отведённого на занятие часа.
Усмехнувшись, я вернулся к зачарованной стальной плите и легонько стукнул по ней ударным приказом. Ощутил странное сопротивление ещё даже прежде, чем заклинание достигло цели, а потом скорчился в три погибели и часто-часто задышал в попытке перебороть дурноту. Едва не провалился в обморок, а руку так и вовсе отсушило, пальцы с трудом сжались в кулак. Со столь мощной отдачей сталкиваться ещё не доводилось.
Хорошо!
И я ударил с левой руки. На сей раз прикрылся своей волей, отчасти это даже удалось — пусть кисть ненадолго и отнялась, но зато не пришлось сгибаться от боли. Увы, хватило меня лишь на серию из трёх ударов, а после пришлось задействовать приказ гашения отдачи. Был уверен, что освоил его в совершенстве, но очень скоро осознал собственное заблуждение, и минут через десять оказался вынужден погрузиться в медитацию, дабы выправить искажения духа.
В подвале было прохладно, но даже без пиджака и сорочки я хорошенько пропотел, а как взялся восполнять растраченную энергию, так и вовсе начал обтекать — решил даже на будущее прикупить гимнастический костюм вроде тех, в которых выступают балаганные акробаты. Попутно я время от времени шибал по зачарованной плите кровавыми искрами, но в поле фоновых искажений те неизменно теряли стабильность и при ударе бесполезно расплёскивались пурпурными брызгами. Пытался дополнительно сжать их и стабилизировать с помощью пасынка, только особого эффекта не заметил. А вот ещё один приказ ускорения показал себя наилучшим образом: арканы начали бить по мишени куда отчётливее и сильнее.
Затем я вновь пытался приноровиться к отдаче, а когда начало мутить и навалилась дурнота, раскрутил по оправе небесную силу и выстрелил в зачарованную плиту кровавым гарпуном. Зазубренный клинок попросту смяло, а меня