«Эх, – думает, – плохо пишут. Учить чертей надо…»
И карандашиком, знаете ли, почиркал кое-что. И на полях приписал свои туманные заключения. А одну статеечку даже совсем вымарал, к чертовой бабушке. И приписал сбоку: «Бросьте ерунду писать! – рабкор № 1028 “Гудок”». И, исполнив этот свой светлый гражданский долг, рабкор пошел от витрины, тихонько и весело посвистывая.
Но не свисти, рабкор Овсянников! Обожди свистать-то, милый. Дело есть.
Увидел местком, чего с ихней газетиной сделано, обиделся и распалился. И жалобу подал в белебеевское кантонное отделение. А кантонное отделение – нам: дескать, товарищ Гаврила, будьте любезны.
Вот бумажка за № 828, полученная из города Белебея:
«Препровождая при сем копию акта месткома Белебеевской Кант’юстиции, из коего усматривается, что рабкор «Гудка» № 1028 т. Овсянников позволил себе выходки, свойственные старорежимному Царскому цензору по отношению к издаваемой месткомом стенной газете, а потому Правление убедительно просит тов. Гаврилу “расписать” рабкора Овсянникова так, чтобы в будущем отбить у него аппетит на звание Царского цензора».
Поступок у рабкора вредный – не заступаемся. Но только зачем же, товарищи, такие строгие слова выносить – царский цензор? Да ведь, может, это он по глупости делал? Просим ему снисхождения.
В другой раз пущай с нас пример берет. Разве мы чиркаем ерунду? Да вот недалеко ходить. Вот эта самая бумажка за № 828, которую нам из Белебея прислали. Да там слово «царский» дважды с большой буквы написано. Явная ерунда. А мы ничего – печатаем без особых заключений. А ведь ерунда такая, что читать от этого противно.
Так-то, товарищи. Кто из нас без греха…
Ну, а касаемо № 1028 – надо бы ему слегка хвост накрутить. Потому действительно уж очень поступок вредный. Не защищаем. Хотя и просим снисхождения.
Скверный анекдот (Марью-то Петровну)
Марью-то Петровну, оказывается, из Союза работников искусств выперли. В Бухаре дело было.
Гаврила навел справочку, отчего и почему выперли бедную Марью Петровну. Оказывается, по нижеследующим причинам:
«Девица Марья Петровна Ш-ская имеет незаконного мужа. В высшей степени недисциплинированный член союза, обливающий грязью всех членов союза, не имея на то права и данных».
Прав-то, может, и нет у Марьи Петровны грязью обливать, а вот данные-то есть. Сами теперь видим. Не спрячешь. Ишь, черти, за что барышню уволили! Сам же председатель рабиса небось дважды женат законным браком, оттого небось и выбран в председатели.
Скверный анекдот (Дело такое)
Дело это такое, граждане, что надо бы его самым крупным шрифтом набрать. Да только жалко нам такие жирные шрифты на такие дела растрачивать.
Да и контора, поди, ругаться будет.
– Что вы, – скажет, – объелись, какие шрифты изводите? Это, – скажет, – вам не реклама.
И действительно – не реклама. А напротив того. Для Пищетреста.
Ну, ладно. Пущай будет мелко. В крайнем случае близорукие граждане могут пенсне на нос надеть.
А дело все случилось в Пищетресте. Давненько. Месяца полтора назад.
Полтора, значит, месяца никто не ругал Пищетрест. И вообще многие граждане небось думали, что все уже заглохло. Но нет. Только что начинается. Держитесь, братцы!
Так вот, кажется, двадцать шестого мая был устроен грандиозный концерт. Концерт в пользу бывших политкаторжан и ссыльных, в Малом оперном театре.
Конечно, все учреждения с охотой брали билеты и раздавали своим служащим и рабочим.
И Пищетрест тоже взял. Рублей, – говорят, – на триста. Ну, взял. Посмотрел, чего другие учреждения с этими билетами делают. Видит – раздают. Ну, и тоже раздал. А может, и не успел всем раздать. Мы только про одного гражданина знаем. А перед самым концертом все и случилось. Близорукие граждане, надевайте очки!
Два начальника, по фамилии, не любим сплетничать, Куклин и Еремичев, испугались. И, испугавшись, подумали:
«Эге, – подумали, – билеты-то мы купили, денежки заплатили, а где ж оправдательные документы?»
Испугались, задрожали и велят поскорее отобрать эти выданные билеты и пришить их к делу.
Так и сделали. Отобрали и пришили.
Ну, и, конечно, на концерте из Пищетреста никого не было. Да и быть не могло. Потому, сами посудите, раз билеты пришиты к отчетности, то не тащить же на концерт бухгалтерские книги и столы?
Вот и все.
А теперь, ежели спросить какого-нибудь сотрудника из Пищетреста, был ли он, например, на концерте, сотрудник сконфузится и скажет:
– Да нет, знаете, не пришлось.
– А что так?
– Да так, знаете ли, как-то.
И махнет рукой.
И как же ему, читатель, не махать рукой, раз этакий скверный анекдот произошел в Пищетресте?
А так все остальное в Пищетресте хорошо и отлично. Дела идут, контора пишет.
А касаемо этого фактика – он проверен и подтвержден. В чем и расписуемся.
Гибель строителей
Оказывается, граждане, в Слепцовской станице Дворец труда имеется. Прямо что в Москве. Только что климат другой и постройка не та.
Постройка, прямо скажем, на манер хаты. Три оконца, дверка, ручка и труба. Вот вам и весь дворец.
Но раз так называется дворцом, то и пущай называется. Москва от зависти не подохнет.
А жизнь в этом дворце роскошная. Даже специальная уборщица имеется. Мало ли – убрать чего или, например, подмести какую-нибудь нужную бумажку.
И размещены в этом дворце разные союзы. Вообще всякие. Только что строителей нету. Был этот союз, да весь вышел. Ликвидировали его.
А почему его ликвидировали? Потому, товарищи, что он не в состоянии был поддерживать шикарную дворцовую жизнь.
Все, например, союзы плакали, а вносили уборщице свою долю – 3 рубля 61 копейку. А строителям не по карману была такая безумная роскошь и мотовство. Они не вносили. Раз или два внесли – и разорились вчистую.
Тут их и к ногтю.
– Либо, – говорят, – восстанавливайтесь в своих делах и вообще уборщице вносите, либо ликвидируйтесь налево.
Ну, и ликвидировали.
«Потому, – думают, – на кой кляп нам эти строители? И чего вообще они будут без денег строить? Только небо коптят».
Ну, и распустили.
И стоит этот дворец в станице, в Сунженском округе, что на Северном Кавказе. Разные там союзы имеются. А строителей нету. Погибли строители. Не выдержали роскошной жизни. И жалко нам этот союз. Хороший был союз, нужный.
Со временем мог бы он и построить что-нибудь. Например, настоящий дворец заместо хижины. Или, например, крылечко починить, если сломается. Или трубу вычистить.
Зря уели этот союз.
Юбилей
Юбилей, граждане, праздновать лучше всего печатникам. Все-таки, знаете, бумага под рукой, наборщики. Мало ли! Можно, например, пригласительные билеты отпечатать с