Гордей Карпыч. Жена!
Пелагея Егоровна. Батюшка, Гордей Карпыч, не шути над материнским сердцем!.. Перестань!.. Истомил всю душу.
Гордей Карпыч. Жена, ты меня знаешь!.. Ты, Африкан Савич, не беспокойся: у меня сказано – сделано.
Коршунов. Обещал, так держи слово. (Встает, подходит к девушкам и говорит с ними тихо.)
Любовь Гордеевна (подходит к отцу.) Тятенька! Я из твоей воли ни на шаг не выду. Пожалей ты меня, бедную, не губи мою молодость!..
Гордей Карпыч. Ты, дура, сама не понимаешь своего счастья. В Москве будешь по-барски жить, в каретах будешь ездить. Одно дело – ты будешь жить на виду, а не в этакой глуши; а другое дело – я так приказываю.
Любовь Гордеевна. Я приказу твоего не смею ослушаться. Тятенька! (Кланяется в ноги.) Не захоти ты моего несчастья на всю мою жизнь!.. Передумай, тятенька!.. Что хочешь меня заставь, только не принуждай ты меня против сердца замуж идти за немилого!..
Гордей Карпыч. Я своего слова назад не беру. (Встает.)
Любовь Гордеевна. Твоя воля, батюшка! (Кланяется и отходит к матери.)
Коршунов. Вот и делу конец! Ну-ка, девушки, свадбишную!
Девушки (поют).
Поблекнут все цветики во саду,
Завянут лазоревы в зеленом,
Мой миленький, аленький без меня.
Вставай-ка ты, матушка, раненько,
Поливай все цветики частенько.
Утренней, вечернею зарей,
А еще своей горючею слезой.
Любовь Гордеевна. Не ту, не ту, запойте другую.
Гордей Карпыч. Пойдем, Африкан Савич, в гостиную. Жена! Приходите все туда.
Любовь Гордеевна. Куда мне деваться-то!..
Гордей Карпыч. Арина, перенеси вино.
Арина. Ох, постой, не до тебя. Дитятко ты мое!.. Девушки, голубушки, вот какую запоемте. (Запевает.)
Ты родимая моя матушка!
В день денна моя печальница.
В ночь ночная богомольница,
Векова моя сухотница!
Прогляди ты очи ясные,
На свою на дочку глядючи,
На свою на дочь любимую,
Во последний раз, в останешный!
Любовь Гордеевна. В останешний.
В продолжение этой песни Гордей Карпыч и Коршунов уходят; Любовь Гордеевна в объятиях матери; подруги окружают ее.
Действие третье
Небольшая комната в доме Торцова, заставленная разного рода шкафами, сундуками и этажерками с посудой и серебром; мебель: диваны, кресла, столы, все очень богато и поставлено тесно. Вообще, эта комната составляет род кабинета хозяйки, откуда она управляет всем домом и где принимает своих гостей запросто. Одна дверь в залу, где обедают гости, другая во внутренние комнаты.
Явление первое
Арина сидит на стуле у двери в залу; подле нее несколько девушек и женщин.
Арина (указывая в залу). Не ждали-то, матушки, не чаяли! Налетел ястребом, как снег на голову, вырвал нашу лебедушку из стада лебединого, от батюшки, от матушки, от родных, от подруженек. Не успели и опомниться!.. Уж и что это на белом свете деется! Люди-то нынче пошли злы-обманчивы, лукавы-подходчивы. Обошел Гордей Карпыча да тем, да другим, ровно туманом каким, а тот-то, на старости, да польстись на его богачество! Красоту-то нашу писаную да за старого, за постылого и сговорили. Вон она, моя голубушка, сидит – на свет не глядит. Ох, тошнехонько мне! На то ль я тебя выходила да вынянчила, на своих руках выносила, как птичку какую в хлопочках берегла!.. А еще недавнушко мы с ней так-то вот растолковалися. Не отдадим, говорю, тебя, дитятко, за простого человека; разве какой королевич из чужих земель наедет да у ворот в трубу затрубит. А вот и не вышло по-нашему. Вон он, разлучитель-то наш, сидит, толстый да губастый! Ишь на нее поглядывает да посмеивается – любо ему! О, чтоб тебе пусто было! Ну вот покушали, встают, ступайте за дело. (Встает со стула.)
Женщины уходят. Входит Пелагея Егоровна.
Явление второе
Арина и Пелагея Егоровна.
Пелагея Егоровна. Поди-ка ты, Аринушка, пособи со стола сбирать… да… А я отдохну, посижу – устала.
Арина. Как не устать, родная ты моя, день-деньской на ногах, молоденькая ли ты!..
Пелагея Егоровна (садится на диван). Ох… Да самовар-то чтоб туда подали в девичью, большой… который самый-то большой. Да сыщи Аннушку, пошли-ко мне.
Арина. Слушаю, слушаю.
Пелагея Егоровна. Да… поди, поди… Ох, моченьки моей нет!
Арина уходит.
Всю головушку разломило! Горе-то горем, а тут хлопоты еще. Да, да, хлопот-то что! ай, ай, ай! Сбилась с ног, совсем сбилась! Дела-то много, а в голове все не то… И там нужно, и здесь нужно, а ухватиться не знаю за что… Право… да… (Садится задумавшись.) Какой это жених, какой жених… ах, ах, ах!.. Где тут любви ждать!.. На богатство, что ли, она польстится?.. Она теперь девушка в самой поре, сердчишко ведь тоже, чай, бьется иногда. Ей бы теперь хоть бедненького, да друга милого… Вот бы и житье… вот бы и рай…
Анна Ивановна входит.
Явление третье
Пелагея Егоровна и Анна Ивановна.
Пелагея Егоровна. На-ка тебе ключи-то от чаю. Поди, разлей гостям-то; ну да там все, что нужно, уж сама знаешь. Я-то уж ноги отходила, а тебе что – ты бабочка молоденькая… да… послужи.
Анна Ивановна. Что ж не послужить, не велика работа, руки не отвалятся. (Берет ключи.)
Пелагея Егоровна. Вон там в шкапу чай-то, в ящичке в красненьком.
Анна Ивановна отпирает и достает ящичек. Митя входит.
Явление четвертое
Те же и Митя.
Пелагея Егоровна. Что тебе, Митенька, надобно?
Митя (сдерживая слезы). Я-с… я-с, Пелагея Егоровна, за всю вашу ласку и за все ваши снисхождения, и даже чего, может быть, и не стою… как вы, по сиротству моему, меня не оставляли и вместо матери… я… вами должен быть всю жизнь благодарен и завсегда Богу молить-с. (Кланяется в ноги.)
Пелагея Егоровна. Да что ты, Митя?
Митя. Благодарю вас за все-с. Теперича прощайте, Пелагея Егоровна! (Встает.)
Пелагея Егоровна. Куда ж ты?
Митя. К матушке хочу ехать-с.
Пелагея Егоровна. Надолго ли же ты едешь?
Митя. Да я у хозяина отпросился на праздники, а уж надо так полагать, что я там вовсе останусь.
Пелагея Егоровна. За что ты это, Митя, нас бросить хочешь?
Митя (переминаясь). Да так уж!.. Уж что же…