Руки чесались позвонить домой и узнать, что ещё там случилось плохого, но я удержалась. Не буду портить себе нервы, мне совсем не обязательно знать обо всем, что сейчас творится в моей квартире. Почти уверена, что ничего хорошего дома не происходит.
В самый разгар Галочкиной трудотерапии я выключила комп, предварительно запаролив его. Не давать же Галине шанс посидеть за компьютером в спальне Колесникова, пока я немного прогуляюсь!
Остаток дня прошёл спокойно. Я выпила приличный кофе в пекарне, заела его пирожным, прошлась по улице, а когда вернулась – Галочки уже не было дома. Что ж, мы с ней провели вместе несколько продуктивных часов. Хорошенького понемножку, тут я с ней солидарна, пора сделать перерыв в нашем общении. Так что до вечера я спокойно дочитала книгу о психологических вампирах, опознав в одном из типажей Галочку, и вымыла пол в квартире – везде, кроме кабинета. В квартире было грязновато, и это понятно, учитывая рабочий график Ярослава и полное нежелание Галины заниматься домашним хозяйством.
Галочка вернулась, когда я ужинала сготовленными ею макаронами с сыром, вприкуску с сосиской. Вид у девушки был хмурый.
– Привет! – я махнула рукой из кухни. – Долго гуляешь.
– Работу искала, – буркнула Галина. – Опять ничего не получилось, как будто сглазил кто-то! Хожу-хожу на собеседования, а все без толку.
Я хмыкнула. С разговорами о сглазах и порчах – к моей мамуле. Меня этой темой не проймёшь. Галочка не может найти работу по очень простой причине: она ничего не ищет. Зачем перенапрягаться, если можно жить в свое удовольствие, а деньги тянуть с любовника и – понемногу – с жалостливого Ярослава?
– Какая работа тебе нужна? – поинтересовалась я, наблюдая, как она снимает дорогущие сапожки. – У меня много знакомых в разных сферах. Возможно, я смогу помочь.
Разумеется, я ни за что не порекомендовала бы Галочку, как работника, никому из своих знакомых, но надо же дать понять, что я настроена решительно.
– Вообще-то у меня диплом театрального училища, – печально сообщила она. – И я даже не представляю, куда можно устроиться с таким образованием. В театр меня если и возьмут, то в массовку и на такую зарплату, что только на еду и хватит, а мне ведь нужно решить проблему с жильём. Идти продавцом в магазин – тоже бессмысленно. Веришь, я бы и уборщицей устроилась, если бы зарплаты хватило на съемную комнату.
Почему-то я не верила. Галочка даже в оккупированном ею кабинете пыль вытереть не в состоянии. Она вошла в кухню и села напротив меня.
– Да, знакомая проблема, – я кивнула. – Но вообще-то в декабре и январе, особенно на праздники, с таким образованием есть много возможностей подзаработать. Можно найти Деда Мороза, которому нужна Снегурочка и походить по заказам. Неплохая сумма за два-три дня наберётся, это проверено. Можно сунуться в развлекательные центры, особенно детские, но и в торговых тоже бывают неплохие заработки. Новый год скоро, акции, так что там нужны всякие Снегурки, кошечки, зайчики, или те, кого можно запихнуть в костюм телефона, сосиски, майонеза… – увлечённо описывала я возможные перспективы для молодого таланта.
– Сосиски? – с ироническим интересом переспросила Галочка.
– Почему нет? Я сама пробовала, правда, ещё когда училась, – я пожала плечами. – Нормальная подработка, на хлеб с колбасой вполне хватало. Но если не хочешь быть сосиской – есть много других вариантов. Около магазина сегодня танцевала конфета, раздавала всем мармеладки по рекламной акции. Можешь попробовать себя в этом амплуа. Если возьмут, конечно. Ты танцевать умеешь?
– Ты сейчас издеваешься? – она прищурилась.
– Нет, просто хочу жить с Яриком вдвоём, без тебя, – я усмехнулась. – Мне все равно, будешь ты работать сосиской, Снегурочкой или лошадью в санях Деда Мороза, лишь бы ты свалила отсюда поскорее. Это понятно, надеюсь? Я даже готова сама найти тебе работу, и попробуй только при Ярике сказать, что тебе что-то не подходит. Он, конечно, добрый и жалостливый, но вряд ли поймёт, почему ты отказываешься от несложной работы, которую тебе приносят на блюдечке.
Вот так, теперь война официально объявлена. Галочка задумчиво смотрела на меня. Улыбаться перестала – уже хорошо. Я с интересом ждала её реакции и неторопливо дожевывала сосиску. Выдерживать паузу Галина умеет так же, как и я, но когда-то же она должна будет заговорить.
– Твоя позиция ясна, – произнесла Галочка где-то через минуту. – И могу понять, что я тебя тут напрягаю. Но ты же знаешь ситуацию. Я не могу сказать Вовчику, что работаю сосиской или конфетой, чтобы уйти от Ярослава.
Я пожала плечами. Разумеется, не может. Хотя бы потому, что это сильно усложнило бы отношения Галочки с её основным источником дохода. Владимира устраивает, что любовница замужем и ни на что не претендует. Большой вопрос, как он отреагирует на возможные изменения ее статуса.
– Это твои трудности, что рассказывать любовнику и сколько килограмм лапши навесить ему на уши, – сухо произнесла я.
– Ладно, – Галочка энергично кивнула. – Попробуем договориться. Что тебе нужно, чтобы я еще какое-то время могла спокойно здесь жить?
Я подняла бровь. Да уж, ушлая девица, ничего не скажешь! Проверяет меня, что ли? Или всерьёз думает, что с девушкой Колесникова можно было бы «договориться»?
– Ты реально не поняла, – я глубоко вздохнула. – Всё, что мне нужно, у меня и так есть. И ты в этот список не входишь.
– Это взаимно, – Галина хмыкнула. – Давай по-человечески. Я готовлю, убираю, по возможности вам не мешаю, а ты не пытаешься меня отсюда выжить, пока я не разберусь со своими делами. Такой вариант подойдёт?
Я скептически посмотрела на неё.
– И сколько ты собираешься решать свои дела?
– Постараюсь как можно скорее, – расплывчато ответила Галочка.
– Три дня, – отчеканила я.
– Мало, – не дрогнув, заявила она.
– Хватит, – отрезала я. – И если вздумаешь жаловаться Владимиру, учти, что мне тоже