Золотой век русской поэзии - Вильгельм Карлович Кюхельбекер. Страница 43

Боже! вина, вина!

Трезвому жизнь скучна,

   Пьяному рай!

Жизнь мне прелестную

И неизвестную,

Чашу ж не тесную,

   Боже, подай!

Пьянства любителей,

Мира презрителей,

   Боже, храни!

Души свободные,

С Вакховой сходные,

Вина безводные

   Ты помяни!

Чаши высокие

И преширокие,

   Боже, храни!

Вина им цельные

И неподдельные!

Вина ж не хмельные

   Прочь отжени!

Пиры полуночные,

Зато непорочные,

   Боже, спасай!

Студентам гуляющим,

Вино обожающим,

Тебе не мешающим,

   Ты не мешай!

Как я люблю тебя, халат!

Одежда праздности и лени,

Товарищ тайных наслаждений

И поэтических отрад!

Пускай служителям Арея

Мила их тесная ливрея;

Я волен телом, как душой.

От века нашего заразы,

От жизни бранной и пустой

Я исцелен – и мир со мной!

Царей проказы и приказы

Не портят юности моей —

И дни мои, как я в халате,

Стократ пленительнее дней

Царя, живущего некстате.

Ночного неба президент,

Луна сияет золотая;

Уснула суетность мирская —

Не дремлет мыслящий студент:

Окутан авторским халатом,

Презрев слепого света шум,

Смеется он, в восторге дум,

Над современным Геростратом [158];

Ему не видятся в мечтах

Кинжалы Занда и Лувеля [159],

И наша слава-пустомеля

Душе возвышенной – не страх.

Простой чубук в его устах,

Пред ним, уныло догорая,

Стоит свеча невосковая;

Небрежно, гордо он сидит

С мечтами гения живого —

И терпеливого портного

За свой халат благодарит!

Еще молчит гроза народа,

Еще окован русский ум,

И угнетенная свобода

Таит порывы смелых дум.

О! долго цепи вековые

С рамен отчизны не спадут,

Столетья грозно протекут, —

И не пробудится Россия!

Краса полуночной природы,

Любовь очей, моя страна!

Твоя живая тишина,

Твои лихие непогоды,

Твои леса, твои луга,

И Волги пышные брега,

И Волги радостные воды —

Все мило мне, как жар стихов,

Как жажда пламенная славы,

Как шум прибе́режной дубравы

И разыгравшихся валов.

Всегда люблю я, вечно живы

На крепкой памяти моей

Предметы юношеских дней

И сердца первые порывы;

Когда волшебница мечта

Красноречивые места

Мне оживляет и рисует,

Она свежа, она чиста,

Она блестит, она ликует.

Но там, где русская природа,

Как наших дедов времена,

И величава, и грозна,

И благодатна, как свобода, —

Там вяло дни мои лились,

Там не внимают вдохновенью

И люди мирно обреклись

Непринужденному забвенью.

Целуй меня, моя Лилета,

Целуй, целуй! Опять с тобой

Восторги вольного поэта,

И сила страсти молодой,

И голос лиры вдохновенной!

Покинув край непросвещенный,

Душой высокое любя,

Опять тобой воспламененный,

Я стану петь и шум военный,

И меченосцев, и тебя!

Вчера гуляла непогода,

Сегодня то же, что вчера, —

И я от утра до утра

Уныл и мрачен, как природа.

Не то, не то в душе моей,

Что восхитительно и мило,

Что сердце юноше сулило

Для головы и для очей:

Болезнь встревоженного духа

Мне дум высоких не дает,

И, как сибирская пищуха,

Моя поэзия поет.

Счастлив, кто с юношеских дней,

Живыми чувствами убогой,

Идет проселочной дорогой

К мечте таинственной своей!

Кто рассудительной душою

Без горьких опытов узнал

Всю бедность жизни под луною

И ничему не доверял!

Зачем не мне такую долю

Определили небеса?

Идя по жизненному полю,

Твержу: мой рай, моя краса,

А вижу лишь мою неволю!

Свободен я; уже не трачу

Ни дня, ни ночи, ни стихов

За милый взгляд, за пару слов,

Мне подаренных наудачу

В часы бездушных вечеров;

Мои светлеют упованья,

Печаль от сердца отошла,

И с ней любовь: так пар дыханья

Слетает с чистого стекла!

Поэт свободен. Что награда

Его высокого труда?

Не милость царственного взгляда,

Не золото и не звезда!

Служа несозданному Богу,

Он даст ли нашим божествам

Назначить мету и дорогу

Своим торжественным мечтам?

Он даст ли творческий свой гений

В земные цепи заковать,

Его ль на подвиг вдохновений

Коварной лаской вызывать?

Когда, гремя и пламенея,

Пророк на небо улетал —

Огонь могучий проникал

Живую душу Елисея:

Святыми чувствами полна,

Мужала, крепла, возвышалась,

И вдохновеньем озарялась,

И Бога слышала она! [160]

Так гений радостно трепещет,

Свое величье познает,

Когда пред ним гремит и блещет

Иного гения полет;

Его воскреснувшая сила

Мгновенно зреет для чудес…

И миру новые светила —

Дела избранника небес!