Её голос оставался ровным и усталым, будто она просто так интересовалась, но по телу пробежала дрожь.
— Подарили, — хмыкнул я. — Приятели.
— Хорошие у тебя приятели. Они же помогли его активировать, да? И артефакт запечатать?
— Инъектор я запечатал сам, — с профессиональной гордостью ответил я. — И нет, приятели не помогали мне с Оком. Я разобрался сам. — Последнюю фразу я добавил спустя небольшую паузу. Надеюсь, Воронова её не заметила.
Если бы я сказал, что он до сих пор обычное украшение, то меня бы явно заподозрили в самом страшном грехе этого мира — божественности. С другой стороны, значит есть способ его как-то превратить в артефакт. Осталось понять как.
— Может тогда мне вернуть тебе Инъектор, раз ты у нас теперь официально Хранитель? — спросила Воронова.
— Пусть побудет у вас. Сейчас я всё ещё не могу обеспечить ему безопасность.
Да и толку от него сейчас нет.
— Хорошо, — медленно сказала Александра Валерьевна. — Тогда береги себя и не лезь на рожон. Мои люди проверят армейских, как смогут.
— Спасибо. Я сам их проверю.
Мы распрощались, я положил трубку и покачал головой. Скорее всего она не стоит за этим покушением. И даже готова защищать меня, раз не отозвала своих людей приказом. Но доверять ей я тоже не могу. А уж этот интерес к Оку Шторма.
Я вытащил украшение из-под рубашки, осмотрел. Красивая штука, тонкая работа. Но «божественный артефакт»?
Чего-то я не понимаю. Но сейчас нужно сосредоточиться на решении актуальных задач. Допрос свидетелей.
Я прикинул списки того, что у меня есть и что нужно — недоставало платиновых пластин и хорошо было бы кость магического животного для лучшего воздействия. Но сейчас мне не хотелось вылезать из дома, да и вряд ли магазин Гильдии работает в девять вечера.
Хорошо, что я перед отъездом на полигон заскочил в «Золотое руно» и прикупил стартовый набор. В мусорной корзине в этот раз было пусто, так что бесплатных ништяков урвать не удалось.
— Кстати, это идея!
Я достал красную металлическую пирамидку и поставил на стол перед собой. Совсем недавно я сглупил и посчитал, что она огненного атрибута. А оказалось, что она атрибута крови — смесь базовых жизни, земли и воды.
Атрибут крови хорошо подходит для лечения, убийства и… контроля. Если ты контролируешь чужую кровь, то фактически управляешь чужим телом. Мощная и трудная для изучения грань Дара.
Этот металл можно использовать вместо кости — будет сродство по крови и влияние артефакта усилится. Платину же заменим обычной медью с таушировкой из серебра.
Но самое главное, конечно, — ядро из аметиста, который я нашёл в гараже предков. Он достаточно крупный, чтобы создать сильное поле влияния.
— Это уже Дар контроля, но если на экзамене Гильдии используют аметисты, то почему я не могу? — бормотал я себе под нос, отсекая лишнее с кристалла.
Пришлось его предварительно огранить в сердцевидную форму. Осколки аккуратно убрал в мешочек и положил его в стол. Поверх вычерчивал руны и контуры, придавая потоку энергии внутри камня подходящую форму.
Также руны создавали точки воздействия — всё-таки нужно вливать в артефакт Дар, чтобы он работал. В этом мире это требовалось особенно. Непонятно почему, если материалы, зачастую даже самые обычные, были напитаны энергией по самое не могу.
В итоге вышла плоская медная коробочка, похожая на флягу, внутри которой пряталось аметистовое сердце. Вершина красной пирамидки с другими рунами торчала с верхней стороны коробочки, в то время как основание упиралось как раз в аметист.
Внутри поверхность коробочки была испещрена контурами и выемками, куда я вбил нити серебра, сплавляя их чистой энергией Дара. Внимательный взгляд обнаружил бы здесь и пентакли, и треугольники, и даже спирали, которые соединялись в единый узор, в единое предложение.
Артефакты можно назвать проигрывателями Дара внутри материи. Заключённая и направленная энергия материала, умноженная на Дар артефактора или пользователя, должна выброситься наружу определённым образом. Именно начертание знаков и формул на артефакте позволяет получить необходимый эффект.
Так что к часу ночи у меня был модифицированная версия «Говоруна» — артефакта, который позволяет упростить разговор с теми, кто говорить не хочет.
Быстро умывшись, я пошёл спать.
На утро, быстро позавтракав, мы поехали по указанному Анной Петровной адресу. Там нас должны были ждать танкисты для допроса. Говорун лежал в кармане на груди, рядом с Оком Шторма.
Кефир так и не появился. Лиса не было уже сутки, и я начинал переживать.
Проехав вдоль реки и понаблюдав парк на противоположной стороне, мы остановились у массивного здания.
— Забавно, они держат подозреваемых в Центральном здании, — усмехнулся Сухов, открывая передо мной дверь. — Я бы на их месте спрятал этот позор человечества куда поглубже и потемнее.
— Слишком много шума вышло. — К нам подошёл Егор Валуев.
Он надел подобие военного кителя, который сидел на нём мешковато. Зато повязка на глазу стала гораздо опрятнее, и марля из-под неё не торчала.
— Нас тоже вызвали, будем отчитываться руководству, — ответил он на не заданный вопрос. — А пока я вас провожу к допросной.
Егор завёл нас в здание, показал свой пропуск и помог оформить временные нам. Мы сдали оружие, но артефакты мне оставили — сканеры на них тупо не сработали.
— Ничего, дальше будут проверять лучше, — с улыбкой заметил Егор. — Мы вчера с Яростным ещё два часа яростно обсуждали ваши нововведения, — довольно потёр руки Валуев. — Интересно с вами, Хранители.
Я промолчал, наблюдая за окружающей действительностью. Скупо украшенные коридоры, коричневая плитка на полу, казарменно-простая краска на стенах. Иногда попадались штандарты, картины и растения, но в целом помещения казались пустыми. Если не считать многочисленных солдат с автоматами.
Возможно, внутри кабинетов повеселее, но двери в них были тщательно закрыты и, если даже мы подходили к открытым, то их сразу же перед нашим носом закрывали.
— Параноики, — проворчал Андрей.
Через пять минут Егор остановился у стеклянных дверей.
— Вам туда. По коридору до конца и там вас встретят. Там же проверят артефакты, — он подмигнул. — Я пошёл по своим делам, Анна Петровна ждёт.
Он ушёл, а мы отправились на допрос. Как и сказал Валуев, здесь нас проверили гораздо тщательнее. Снова сработал детектор божественности, но я заранее показал им Око Шторма и назвал свой новый статус — Хранитель.
После этого ощупывать меня стали гораздо аккуратнее.
Сухову пришлось сдать свою батарейку, я для вида отдал несколько мелких артефактов и даже картонную коробку со Следопытом. Попросил не открывать, чтобы не испортить (а точнее, чтобы крысиный череп не видели).
Убедившись,