–"До свидания, Кирилл. Приятно было познакомится. Даст Бог, свидимся еще".
Двери с шипеньем закрылись, и маршрутка уехала.
–"Странный тип",– шепнул тихо Кирилл про себя.
Кинув взгляд на место, где только что сидел дедушка, увидел небольшой овальный серебристый камень, похожий на кулон, в виде талисмана. Взяв же его в руки, удивился весу. А весил он никак не меньше килограмма.
–"Блин свинцовый он, что ли",– подумал он и со вздохом положил вещь в сумку. Вслух сказав:
–"И где же мне этого деда искать то".
Подошел нужный по маршруту троллейбус. Кирилл забежал в него, сев спереди у окна. Доехав до конечной станции и затем по выходу из транспорта, неспешно топая до бабушкиного сада, его все время не покидала мысль:
–"Как же вернуть потерянный стариком амулет".
Который на самом деле оказался очень загадочным. При его повторном осмотре Кир заметил благородный орнамент, изображенный на одной из сторон камня в виде красивой вязи неизвестных букв. В солнечных лучах полуденного солнца они ярко мерцали, переливаясь всеми цветами радуги. Небольшое ушко на талисмане, видимо, предназначалось для крепления к нему цепочки или шнурка. Удивлял вес необычной вещи. Слишком тяжелым казался он для такого небольшого предмета. Еще раз полюбовавшись его радужными переливами, он бережно убрал камушек обратно в сумку.
Подойдя к своему садовому домику и открыв дверцу ворот, Кир весело произнес:
–"Родные мои. Ваш мушкетер прибыл. Готов к созидательному труду на благо семьи".
Бабуля, едва завидев внука у калитки, громко прокричала:
–"Ура! Наш главный помощник явился. Переодевайся и будешь нам помогать. Батя твой уже почти пол участка скосил".
Огородные дела Кира совсем не впечатляли, впрочем, как и отца. А вот лопать дачные дары очень любили оба.
Завершив все работы, усталые и довольные окончанием пахоты. Кирюха с папаней завалились в баньку, где от души попарились. Отстегав друг дружку березовыми вениками. А по выходу из парной их ждал брусничный морс, молодые огурчики с помидорами и вкуснейший рыбный пирог, который испекла бабушка, пока они плескались.
Первый день прошел.
Глава 2
Маленькая Люсия, скривив пухленькие губки, пыталась заплакать, но у нее никак это не получалось. Ведь она очень хотела обратить на себя внимание старшей сестры Олии, вечно сидевшую у камина со своими книжками. А их было не счесть в замковой библиотеке папеньки. Видимо, и сегодня играть с ней никто не собирался.
Тут все-таки всхлипы младшей сестренки достигли ушей Олии. Она, повернувшись к ребенку, взмахнула руками. И было от чего. Палитра с акварелью и холст, которые недавно были подарены отцом в день ее шестнадцатилетия, валялись на каменном полу. Люсия, размазав по холсту, лицу и платьицу все краски, походила на размалеванную в боевой раскрас мелкую разбойницу. Вот и влетит же ей от мамы с папой.
Это происшествие не случилось, если бы нянечка выполняла свою работу. Но неделю назад воспитательница пропала из их имения. Взрослые пояснили детям, что она тяжело заболела. А новую служанку почему-то родители брать не хотели. Приходилось старшей сестре взять на себя данную роль, с которой она очень плохо справлялась.
В ее возрасте, когда ровесницы безоглядно порхают по различным балам и маскарадам при дворце императора, ей не хотелось этой никчемной суеты. Девушка любила одиночество. Холсты, краски и книги были ее отдушиной. И даже строгий наказ родителей следить за ребенком не смогли заставить изменить ее времяпрепровождение.
Олия позвонила в колокольчик, чтобы позвать слугу Грума, который начал служить еще при ее дедушке и практически стал членом их семьи. Вместе они хорошенько отмыли маленькую проказницу. Переодели в новое платьице, и старый мажордом унес чистенькую Люсию на кухню, где было чем заняться ее шаловливым ручонкам, а заодно и сытно покушать.
Олия попыталась снова сесть в кресло, чтобы продолжить чтение, но решительно захлопнула книгу. Мысли смешались, как в палитре краски. Не исчезал из памяти прекрасный сон, который она видела сегодняшней ночью. Стоило девушке закрыть глаза, тут же сознание рисовало ей яркий образ молодого пажа, круживший ее в вальсе. И страстный сладкий поцелуй с ним в обвитой плющом беседке.
Девушка вынула золотую заколку из волос и тряхнула своими смоляно-черными кудрями, пытаясь развеять наваждение. Но прекрасное лицо юноши не уходило из памяти.
Подняв холст и кисти, взяв палитру в руки, она с вдохновением начала писать картину своих ночных грёз.
На западной границе королевства давно полыхала война. Приходили смутные и жуткие вести, что вместе с войной на страну движется страшный мор. Деревни, села и города, пораженные этим смертельным поветрием, почти полностью вымирали. Лишь волчий вой раздавался на улицах разоренных болезнью поселений.
Леконте Дювалье смотрел на полыхающую деревню с нескрываемым злорадством.
–"Все должно быть уничтожено в очищающем пламени, и этот чистый огонь принесет он: ротный капитан королевской гвардии. Каждого, кто унизил его, ждет возмездие",– пафосно произнес барон.
Офицер слыл человеком честолюбивым, жестоким и коварным. Отчаянным рубакой и дуэлянтом его сделала суровая армейская жизнь бедного дворянина. Никто не смел посягнуть на его честь либо на честь дамы его сердца, юной Олии.
Родители его возлюбленной отказали ему в категоричной форме, когда он попытался поговорить с ними о помолвке и заключении семейного союза двух сердец из благородных домов. Огласив ему вердикт: барон недостаточно знатен и богат, чтобы взять в жены их дочь графиню.
Он помнил, как в ярости выбежал из замка и при выезде из поместья в бешенстве разрубил своим палашом садовый вазон с красивым кустом роз.
–"Прочь плохие воспоминания! Я свое в любом случае возьму, либо срублю под корень эту розу",– прошипел со злостью капитан и, сильно вонзив шпоры в бока лошади, галопом помчался прочь с пепелища.
Прибыв в расположение гарнизона, Леконте, бросив поводья своего скакуна подбежавшему ординарцу, спешно направился в штаб Верховного констебля. Где его ждала встреча с неким господином, имени которого он не знал. Однако понимал, что визитер являлся довольно могущественной особой, так как слышал, каким образом тот был принят главнокомандующим армией.
Подойдя к ставке Верховного, доложил дежурному офицеру о цели визита. Получив разрешение на вход и зайдя внутрь, взору барона предстала следующая картина: богато украшенная восточными коврами и дорогой мебелью из красного дерева обстановка зала. По углам