Точно она, платок сполз на плечи, кудри в разные стороны, сама белая как смерть под светом луны и все бормочет что-то себе под нос. Нервничает. А это недобрый знак. Ох, какой не добрый.
— О! Господин Безликий! — кидается ко мне, едва я пересекаю двор в несколько шагов, да смотрит так, будто к ней сам бог явился, а не один из опаснейших агентов в королевстве, под видом которого я здесь брожу уже несколько дней.
В этот раз даже удосужился иллюзию сменить на настоящую форму, и одним богам известно, как она мне жмет. Лет десять ее не носил.
— Что случилось? — вглядываюсь в обеспокоенное круглое лицо кухарки, и нутром чувствую — в Оливии дело.
— Хозяйка.. Хозяйка.. она… — как назло, два слова связать не может.
— Где Оливия? — рык такой, что сова, кажется, с дерева навернулась, а кухарка застыла.
Видят боги, не хотел я ее пугать. Но мне нужен ответ сейчас.
— В “Фиалку” пошла…
— Куда?!
— К господину Сайрусу. Он дом хотел отнять… — начинает что-то мелить, но последние слова я почти не слышу.
Зато Сайруса помню смутно. Тот еще бандит, да только темные дела свои так воротит, что пойман за руку ни разу не был, но карателям знатно нервы потрепал.
Однако умаслил некоторых слабовольных бесплатным входом в свои злачные дома. Выходит, “Фиалка” один из них.
— Где это “Фиалка”?! — требую ответ с кухарки, а она дрожащим пальцем за забор указывает.
— Прямо по этой дороге на другой стороне деревн… — не успевает договорить, как я срываюсь с места.
Мчусь так, как будто это мой первый в жизни бой, как будто от моей скорости судьба мира и жизни десятков солдат зависят. В голове грохочет: “Какого гоблина, Оливия, тебя туда понесло?! Почему без меня?!”
И тут же все эти вопросы кажутся такими несуразными, как и сама злость. Нужно успеть! Успеть, гоблины меня дери.
Какие-то старички у забора взмахивают руками, словно рады меня видеть. Кажется, это родня тех больных, что лечит Оливия, сейчас толком не разобрать, но и неважно. Два амбала — вот моя задача. Щелк, клац, бах — и путь свободен.
“Простите, братцы, не до разговоров сейчас! У меня жена в публичный дом потопала!”.
Влетаю на порог, внутри все так клокочет, что кажется, не то что чешуя на скулах выступила, а уже и хвост дал о себе знать. Плевать. Если ее хоть кто-то своим грязным пальцем тут тронет, ни капли крови ни камня на камне тут не останется.
— Оливия! — выкрикиваю так, что стены дрожат, а шум голосов из душной залы и музыка разом стихают, образуя жуткую тишину.
И лишь грохот из темного закутка ее нарушает. А затем раздается крик, который заставляет все внутри покрыться колючим инеем.
— Я — Кайрон. Руки прочь, урод!
Оливия. Это точно Оливия!
Тут же кидаюсь на звук ее голоса. Лестница, деревянная, а вот и Оливия… держит за волосы какого-то белобрысого свина, а он… он пытается ее придушить.
Ах ты ж смертник во плоти!
Глава 57. Горячая кровь
Ольга-Оливия:
— Пустите! — выпаливаю белобрысому гаду, когда он хватает меня на этой проклятой лестнице.
Идиот! Слышал бы он, что только что сказал мне главный, на цыпочках бы ходил, но нет… И слова сказать не получается от вышки боли, когда этот блондин толком меня приплющивает к стене и закрывает мне ладонью рот.
— Сама сюда явилась! А мне кое-кто дополнительно за ценный для тебя урок заплатить! — шипит мне прямо в лицо, и меня будто током пронзает.
Злость внутри возникает такая, что роняю мешок. Ноги и руки двигаются сами. Коленом, черт его знаю, куда попадаю. Разозлится. Пускай! Вот рот мне отпустит, я так заору, что его сам Сайрус на лоскуты порвет.
На тебе, скотина! На! Хватаю его за волосы, как бешеная женщина, лишь бы возможность кричать появилась. Были бы силы у меня, как у мужика, сама бы сейчас в таком запале отделала.
— Ай, сумасшедшая стерва!
— Я — Кайрон! Руки прочь, идиот! — кричу что есть силы. Должны услышать! Должны.
Но в глазах мельтешит от адреналина, в ушах так шумит пульс, что за ним и возней, почти ничего не слышу. Но, кажется, были шаги… Кто-то идет? Сюда?
“Нет… Не успеет!” — болезненной вспышкой осознания пролетает мысль в голове, когда блондин припечатывает свою лапу на мою шею и сжимает ее так резко, что в глазах начинает темнеть.
Вместе умрем, гад! Тяну его патлы, пытаясь вырвать. “А лучше, глаза ему как кошка выдеру, чтобы не так обидно было”, — только возникает мысль в уме, только, хочу замахнуться, как блондина невидимой силой отрывает от меня. Он буквально подлетает в воздухе, впечатывается в стену так, что дом дрожит, а затем, упав, катится кубарем по ступеням вниз.
— Цела?! — оглушает вопрос,
и лишь сейчас я сквозь пятна в глазах, вижу, что сила, оторвавшая от меня душегуба, вовсе не невидимая.
Безликий?
— Ты в порядке? — тут же кидается ко мне, осматривая, с головы до ног так, что даже как-то не по себе становится. Будто отец пришел дочь защитить, и если хоть царапину найдет, здесь развернётся сама земля.
— Я… д-да, — тут же прихожу в себя, но будучи еще в каком-то шоке, вместо того, чтобы поблагодарить, начинаю паниковать.
Мешок! Мой мешок с договором куда-то пропал.
Ах, нет! Вот он! На ступени!
Тут же наклоняюсь за ним и краем глаза замечаю, как белобрысый пытается встать с пола у подножья лестницы, и даже начинает что-то говорить. Секунда, и меня обдает таким ветром, что приходится зажмуриться, а когда вновь открываю глаза, уже слышатся крики и визги. И кричит вовсе не блондин. А те, что слетелись на драку в холл.
Хотя какая это драка? Один удар, второй. Блондин уже и шевелиться не может, а несколько зубов, тарахтя, падают на темный пол.
— Боги! Что вы творите в моем доме?! Прекратите! — раздается хриплый бас за спиной, и обернувшись, я вижу летящего вниз Сайруса.
Чудом успеваю прижаться к стене вместе с мешочком, чтобы габаритный бандит не нес меня на своем пути.
Он вылетает в холл, я спешу следом. Тут же на пороге появляются два тех самых охранника с ворот, только