— Громов не видел схему изнутри так, как вижу я, — пробормотал я, больше для себя.
Я порылся в ящиках с запчастями и нашел с помощью Зеты несколько старых плат от других устройств. Она быстро определила подходящие компоненты.
— Транзистор из этой платы подойдет, конденсаторы тоже можно взять отсюда. Контакты очистить спиртом и мелкой наждачкой.
Следующие двадцать минут я провел, выпаивая нужные детали и устанавливая их в приемник. Руки двигались чуть ли не сами по себе, словно я делал это сотни раз. Зета постоянно подсказывала оптимальную последовательность действий, предупреждала о возможных ошибках.
— Осторожно с этим контактом — он хрупкий. Вот так, правильно. Теперь припаяй провод к этой точке. Хорошо. Осталось обойти трещину в плате — нужно подать питание и я перенастрою схему, чтобы сигнал шел в обход.
Дрейк наблюдал за моей работой с нескрываемым изумлением:
— Макс, ты вообще охренел? Ты же раньше паяльник в руках держать боялся!
— Времена меняются, — усмехнулся я, заканчивая последний контакт. — Готово. Давай проверим.
Я закрыл корпус и нажал кнопку включения. Приемник ожил с тихим треском статики. Я покрутил регулятор настройки, и вдруг из динамика послышался далекий голос:
— … повторяю, это станция Убежище-Двенадцать. Всем, кто слышит этот сигнал — мы открыты для торговли и обмена информацией. Координаты…
Голос снова растворился в помехах, но факт был налицо — приемник заработал.
— Охренеть, — выдохнул Дрейк. — Ты его реально починил! За двадцать минут!
— Не так уж сложно, если знаешь, что делать, — я выключил приемник и поставил его на стол. — Скажешь Громову, что нашел проблему. Пусть проверит как следует и запустит в работу.
— Да Громов тебя расцелует, когда узнает! Мы уже год пытаемся наладить дальнюю связь с другими убежищами!
Я пожал плечами, стараясь не показывать, насколько легко мне далась эта работа. На самом деле без Зеты я бы не справился — слишком сложная была неисправность. Но признаваться в этом было нельзя.
— Ладно, — я потянулся, разминая затекшие мышцы. — Пошел я к себе. Устал после возни с реактором.
— Давай, вали, — Дрейк уже заносил данные о приемнике в планшет. — Кстати, вечером соберемся в баре — хотим отметить успешный запуск энергоблока. Придешь?
— Посмотрю по самочувствию, — уклончиво ответил я и направился к выходу.
Возвращаясь в жилой сектор, я думал о произошедшем. За один день с Зетой я сделал больше, чем можно было себе представить.
— Ты довольна результатами? — спросил я Зету, когда вошел в свою каморку и запер дверь.
— Более чем, — в ее голосе слышалось удовлетворение. — Мы хорошо работаем в паре.
— Что дальше?
— Предлагаю загрузить еще один пакет знаний. На этот раз — анализ людей. Это поможет тебе лучше понимать окружающих, предсказывать их действия, избегать конфликтов.
Глава 6
Я задумался. С одной стороны, такие знания были бы полезны — особенно в моей работе, где приходилось постоянно взаимодействовать с разными людьми. С другой стороны — это уже граничило с вторжением в чужую приватность.
— Я понимаю твои сомнения, — мягко сказала Зета. — Но пойми правильно — эти знания не сделают тебя телепатом. Ты просто научишься лучше читать язык тела, микровыражения лица, интонации голоса. То, чему профессиональные психологи учатся годами, ты получишь за час. Это не магия, а наука.
— Ладно, — согласился я после паузы. — Давай попробуем.
Я лег на кровать, расслабился и мысленно дал команду начать загрузку.
Процесс был похож на предыдущий — поток информации, аккуратно укладывающейся в сознание. Только на этот раз это были не технические схемы, а знания о человеческой психологии, поведении, невербальной коммуникации.
Я научился различать сотни микровыражений лица, понимать значение каждого жеста и позы, улавливать малейшие изменения в интонациях голоса. Узнал, как по расширению зрачков определить интерес или страх, как по напряжению мышц предсказать агрессию, как по дыханию понять ложь.
Целый час я провел в полутрансовом состоянии, пока Зета заполняла мою память новыми знаниями. Когда процесс завершился, я почувствовал себя немного опустошенным, но одновременно переполненным новыми возможностями.
— Загрузка завершена, — сообщила Зета. — Как самочувствие?
— Странное, — признался я, садясь на кровати. — Как будто я стал более… восприимчивым?
— Именно. Теперь ты замечаешь детали, которые раньше ускользали от внимания. Попробуй понаблюдать за кем-нибудь — увидишь разницу.
Я подошел к двери и выглянул в коридор. Как раз мимо проходила женщина лет тридцати — Ольга, если правильно помню, лаборант из медицинского отдела.
И сразу же увидел совсем другого человека.
Усталость — глубокие тени под глазами, опущенные плечи, медленная походка. Тревога — напряжение мышц лица, частое моргание, периодические взгляды через плечо. Физическая боль — она слегка прихрамывала на левую ногу, морщилась при каждом шаге.
— У нее проблемы со спиной, — подсказала Зета. — Судя по позе и походке, хроническая боль в поясничном отделе. Плюс недосыпание — минимум трое суток по три-четыре часа сна. И она о чем-то сильно беспокоится — возможно, о ком-то из близких.
Все это я увидел за пять секунд наблюдения. Раньше просто прошел бы мимо, не замечая ничего, кроме знакомого лица. Теперь же перед мной была открытая книга — каждый жест, каждое движение что-то рассказывали.
Я закрыл дверь и вернулся в комнату, чувствуя смесь восторга и какого-то шока.
— Зета, это же… это слишком много информации, — пробормотал я. — Я буду видеть каждого человека насквозь. Это неправильно.
— Понимаю твои опасения, — в голосе Зеты прозвучало сочувствие. — Но помни — знание не обязывает его использовать. Ты можешь применять эти навыки избирательно, только когда необходимо. Думай об этом как об инструменте — молоток можно использовать для строительства или для разрушения, выбор за тобой.
Она была права. Эти знания давали преимущество, но не заставляли злоупотреблять им.
Я прошелся по каморке, пытаясь привыкнуть к новому восприятию. За стеной слышались голоса соседей — раньше я не обращал на них внимания, но теперь различал каждую интонацию, каждую эмоциональную окраску.
Мужчина ругался с женщиной — судя по голосам, старый конфликт, повторяющийся уже не первый раз. Она обвиняла его в равнодушии, он защищался агрессией. Типичная семейная ссора, которая ни к чему не приведет, но выпустит пар.
Чуть дальше кто-то плакал — тихо, сдерживаясь, но слышно. Молодая девушка, возможно, подросток. Горе недавней потери или разочарование в чем-то важном.
Где-то смеялись дети — искренний, беззаботный смех, который был таким редким в Бункере.
— Мне кажется, я очень много слышу, — прошептал я. — Каждый голос, каждую эмоцию.
— Это временно, — успокоила Зета. — Первые часы после загрузки восприятие