Перед глазами встала алая пелена, а воздух вокруг зарябил от жара. Огонь рвался наружу, желая карать и защищать.
— Он старше и опытнее, Кристиан! Ты пострадаешь! Нет законного повода вмешаться! Неужели ты не понимаешь?
Он с трудом выдохнул сквозь зубы, понимая ее правоту, и ухватился за другую возможность:
— Хорошо, тогда разведись с ним! У вас нет детей! По закону бездетный брак может быть расторгнут!
— Отец бы не позволил… — выдохнула Гретхен, прикусив губу.
— Отец мертв! Император теперь Георг! Он не даст над тобой издеваться! Поехали со мной в столицу! Покажешься ему, и завтра будешь свободна!
Сестра зажмурилась и медленно покачала головой.
— Если я уеду, он бросится в погоню. Ты его не знаешь, Кристиан. Не знаешь. Лучше просто уезжай. Я справлюсь.
Дальше по дороге раздался шум, кто-то явно направлялся к ним и скоро должен был вывернуть из-за леса. Решать предстояло быстрее.
— Гретти!
Она тоже заметила шум и побледнела:
— Уезжай! Нигде не останавливайся! Я справлюсь!
Гретхен, подхватив юбки одной рукой, снова бросилась к лесу. А Кристиан еще несколько секунд колебался, желая решить все здесь и сейчас, но здравый смысл победил. Он развернул коня и направился в столицу, проклиная все и всех, а вечером уже был у Георга в кабинете…
— …переломов, повреждения внутренних органов, разрывы, — доктор все еще продолжал рассказывать. — К моменту нашей первой встречи почти все последствия ее брака уже исчезли, но я видел следы. И нисколько не сочувствовал герцогу, когда его казнили. Как я уже говорил, в последующие годы мы встречались крайне редко, и я лишь следил, чтобы состояние Ее Высочества оставалось стабильным. Стоит признать, что выглядеть она стала лучше. Я не вдавался в подробности, только радовался, что с ней все в порядке. Как я радовался за любого пациента.
Однако однажды поздним вечером в мой дом постучал доктор Брендель и велел собираться. Я решил, что-то случилось во дворце, схватил саквояж и немедленно отправился с ним. По дороге выяснилось, что мы направляемся в загородное поместье Сантамэлей, где проживала только принцесса, и откуда к доктору приехал слуга с посланием, что нужна его помощь. Мой наставник решил подстраховаться, взяв меня с собой. Уже на подъезде к поместью мы попали в ураган. Страшный ветер порывами, раскаты грома, молнии, потом налетел дождь… Карета увязла, я хотел остаться в ней, чтобы переждать, пока непогода уляжется, но наставник сказал собираться и идти. И мы пошли сквозь дождь, от которого едва спасали наши щиты.
Привыкая лишь к одному аспекту применения силы, маг постепенно утрачивает навык управления иными. Для двух лекарей преодолеть бурю было серьезным испытанием, пусть даже разбушевавшаяся стихия была им близка.
Вебер перевел дыхание и снова глотнул чай. Кристиан молчал, уже понимая, что услышит.
— Сейчас я понимаю, что принцесса умерла еще до нашего появления. Такие грозы случаются, когда погибает один из Сантамэлей и неважно, каким элементалем он владел. Буря охватывает место смерти и бушует несколько дней. Поэтому доктор Брендель велел идти. Мы бы просто не дождались конца.
Дождь хлестал в окно, но он даже отдаленно не походил на тот кошмар, что накрыл столицу после смерти Георга. В рассказе доктора имелся лишь один изъян: буря начинается лишь в случае убийства.
— Когда мы пришли, наставник потребовал, чтобы нас сразу проводили к принцессе. Она была в спальне. Бледная. Как будто спящая. Но сердце уже не билось. Дыхание отсутствовало. Брендель начал расспрашивать прислугу, а я попытался реанимировать ее. Начал делать массаж сердца. Вливал силу. Все было бестолку. Как я и говорил, принцесса умерла еще до нашего прихода. Она успела остыть. Брендель заставил меня просканировать тело и рассказать, что с ней случилось. Как именно наступила смерть. В доме уже царил какой-то хаос. Тогда я не понял, в чем дело, потому что занялся пациенткой. Оказалось, что за час до нашего появления она родила ребенка. Благополучно и довольно быстро для своего возраста и телосложения. Затем служанки привели принцессу в порядок и уложили спать. Младенца забрали. Ее Высочество умерла от нехватки воздуха. Сначала я подумал, что смерть вполне естественна. Но потом нашел следы воздействия: небольшие кровоподтеки в носоглотке. Принцесса уснула. Она была ослаблена. Ей дали легкое снотворное, чтобы она смогла отдохнуть. Смесь трав. А затем кто-то накрыл ее подушкой и держал, пока не наступила смерть. Никаких иных внешних признаков убийства не наблюдалось. Она не сопротивлялась, просто спала…
Кристиан сжал подлокотник так, что пальцы заболели. Стоило спасти сестру от мужа-садиста, чтобы она попала в руки другой сволочи. Терпеливой, хладнокровной и весьма умелой, раз никто не заподозрил в нем потенциального убийцу.
— Брендель выяснил, что младенец пропал, — доктор пил чай и говорил сухо и отстраненно. — Как и его отец — секретарь принцессы. Буря продолжала бушевать. Мы не могли уехать. Слуги отказывались покидать поместье в такое ненастье. Нам оставалось только ждать. Утром прибыл император с эскортом. Мы обо всем рассказали и получили указание молчать. К вечеру Его Величество смог успокоить бурю. Насколько я знаю, он отправил людей на поиски сбежавшего секретаря и младенца, но… Я так и не знаю, дали ли они результаты. Признаться, несколько лет после той истории я ждал, что мальчик появится. И когда вы объявили о Юстасе, даже понадеялся, что это он. Но… мои надежды не исполнились. Мой наставник умер пятнадцать лет назад, и с тех пор я один нес бремя той истории. Сегодня оно стало легче.
— Георг приказал вам указать в причине смерти сердечную болезнь, — с трудом проговорил герцог, собирая полную картину.
Когда пришло известие о смерти Гретхен, он уже закончил Академию, был женат и раздумывал о будущем. С сестрой они встречались на ежегодных семейных праздниках, где она снова выглядела спокойной и даже счастливой. Кристиан тоже успокоился и считал, что она в безопасности. А узнав о смерти, искренне огорчился, но даже подумать не мог об убийстве. А Георг ничего не сказал. За все прошедшие годы ни разу не намекнул.
— Да. Мы скрыли все следы, и никто, кроме слуг и следователей, которым император доверил вести то дело, не знал о ребенке. Я ничего не мог рассказать вам без прямого вопроса. Наша клятва весьма ограничивает. Поэтому я приношу свои извинения.
— Вам не за что извиняться, доктор. Вы исполнили приказ. И я благодарен вам за сегодняшний рассказ. А что касается мальчика, то прошлым летом он был еще жив…
А ведь Георг наверняка искал его.