☽ ✶ ☾
Птицы над городом сходят с ума. Разбуженные затемно, они хлещут крыльями, не находя приюта на крышах, проносятся так низко, что почти задевают головы бегущих. Нутряки прячутся по домам. Наверняка, спустились в винные погреба в надежде отсидеться. Внешники громят лавки. Скату неведомо, на что надеются те, кто не заразился, но поддался стадному чувству.
«Будь что будет!» – философия проста.
Если выживут, настанет пора подумать. Дело сложное и неблагодарное. Некоторые не утруждали себя, плывя по течению изо дня в день, полагаясь на родню, городской Совет или Истинных… А те, если и были, взирали безучастно.
«Свет не погаснет». Зря он послушал Пепла и оставил их с Мышем одних. Оставил Умбру в самый страшный из дней, хотя мог пойти с ней на Ярмарочную площадь…
Скат оборачивается за миг до того, как чужие пальцы впиваются в рукав.
– Давай к колодцу! Все наши там. – Горчак не тратит время на приветствия и любезности. За это Скат его особенно ценит. Среди братьев именно с Горчаком он предпочитал работать в паре, когда они шли на вылазку, но Сом часто решал иначе, уравновешивая партнёров. Вот только Карпа с ним не ставил. Никогда. Знал, что дело кончится плохо.
Примерно так, то есть хуже некуда, выглядит болтун, когда они добираются к месту встречи. Бледный как полотно; куртка залита кровью. Рядом ужом вьётся Рыбёшка, и всё бы ничего, да Скат замечает рваный подол платья, будто зубами вырвали клок. Пальцы сжимаются в кулаки, но Сом его опережает:
– Выкладывай.
– У нас пятнадцать минут, не больше. – Скат бросает быстрый взгляд на Карпа, спрашивая, сдюжит ли. – Я договорился. Нужно успеть к западному причалу.
– С кем ты договорился? Лодку не выпустят, потопят сразу.
– Не лодку, – поправляет Скат, – подводную лодку.
– Брешешь! – не сдерживается Ёршик, молчавший всё это время, и тут же закрывает рот ладошкой.
– Нет. Правда.
– Да какая разница! На крейсерах радары, нас всё равно засекут.
– Проклятый зануда, – бормочет Карп, но его никто не слушает.
– Мы можем решить на ходу? – встревает Горчак. – А ещё лучше – после. На борту той самой лодки.
– То есть ты «за»? – уточняет Сом. В голосе звенит металл.
– Это шанс. Не то чтобы у нас был выбор.
Вслед за Горчаком руку поднимает Ёршик. Карп шевелит пальцами. Рыбёшка хлопает ресницами, переводя взгляд с одного на другого. Правильно делает, что не голосует: план и так одобрен большинством.
– Ладно, – заключает Горчак, покосившись на Ската. – А теперь поднажмём!
От внимания Сома не укрыться.
– Ты будто призрака увидел, – шепчет он, придвигаясь ближе, – или саму смерть.
– Почти.
– Эй! Что на самом деле стряслось?
Взгляды сталкиваются на мгновение.
– Нам пора. – Скат первым устремляется в просвет – в ту часть города, куда ещё не докатилась волна безумцев, где ветер, дующий с моря, относительно свеж, а минуты тянутся медленно, даря надежду на то, что акулы выполнят свою часть сделки.
Он не оборачивается. Они с Сомом выяснят отношения позже, как в тот день, пять лет назад, когда приёмыщ Пепла Сеох впервые встретил Табби, потерявшего отца.
☽ ✶ ☾
15 день Зенита, 294 г. от ВП
Берег острова Ржавых Цепей
Он сидел на берегу – на большом плоском валуне, который Сеох считал своим.
Нечёсаные русые волосы слиплись на лбу, на щеке алела ссадина. Колючие синие глаза глядели с прищуром. Чужак сидел, подобравшись и прижав колени к груди. Когда Сеох застал его, он пялился на кромку горизонта: серая краска облаков вдалеке мешалась с лиловой.
– Это моё место.
Незнакомец повернул голову.
– На нём написано?
Ещё и дерзит! Мало того, что ковыль притоптал кругом…
– Ты бы шёл отсюда, – сказал, нахмурившись, Сеох, – по добру.
– А не то что?
Поганец продолжал отвечать вопросами. Ну и получил с размаха в нос. Потом Сеоху прилетело в ухо. Они покатились по земле, обнявшись и осыпая друг друга тумаками – отбили рёбра о валун. У Сеоха глаз заплыл: Пепел вздыхал, когда пришлось промывать отваром горевицы. Он еще долго щурился, хотя зрение, в отличие от чужака, имел превосходное.
А в тот день, провожая солнце, сидели на камне спина к спине.
– Тебя как?..
– Табберт. – Синеглазый шмыгнул носом, утирая кровавые сопли.
– Почему не ушёл, Табби?
– Тебе незнакомый выскочка скажет «с маяка прыгни». Ты прыгнешь?
Сеох рассмеялся сквозь боль.
– Да и нет его, добра-то, – продолжил тот, – идти некуда.
– Ты безматок7, что ли?
– Матери не знал, – тот дёрнул плечом, – а отца сегодня убили. В драку полез, набравшись… ну и получил ножом под рёбра. Карманы вытрясли до последнего хола, а меня заставили глядеть.
Они молчали долго, пока не стемнело и холодный ветер не залез под рубахи.
– Жрать хочешь? – Сеох поднялся первым и протянул руку со сбитыми костяшками.
– Пить, – коротко ответил уже-не-чужак.
Его пальцы обхватили предплечье названого брата. Там, где кровь мешается, всегда вырастает что-то крепкое – закон природы.
☽ ✶ ☾
21 день Заката, 299 г. от ВП
Остров Ржавых Цепей, Пристань
Кровь остаётся на ладони. Нура стремится помочь, но Карп только улыбается: «брось, Веснушка». Он шагает, опираясь на плечо Горчака. Сом забегает вперёд, догоняя Ската. Ветер доносит обрывки разговора, но Нура не может – или не хочет – понять. В какой-то момент чаша наполняется до краёв: даже если вода продолжает литься, она уже не попадает внутрь. Так и Нура – чаша на двух ножках. Спешит вперёд навстречу неизвестно чему. Не думает, целиком обращаясь вовне. Как лист тагавы, поворачивающийся к свету, или маленький рачок, что прячется под корягой от хищников.
Знает только, что времени мало.
А дальше? Один остров исчез у неё на глазах, а ведь казался незыблемым, вечным…
Нура взбегает по ступенькам, ведущим на длинный причал. Нет в жизни ничего вечного: даже боги оставляют смертных, а континенты уходят под воду.
– Мы здесь! – кричит Скат. Он направляется к группе людей, одетых в чёрное.
Высокий человек, стоящий в центре, что-то отвечает. Ветер уносит слова, но Нура ощущает вдруг тоску, будто её лишают чего-то важного.
«Не давай!» – хочется крикнуть, но она ждёт, как и остальные братья, захлёбываясь порывами ветра, отворачиваясь от летящих в глаза брызг.
– Это акулы, – шепчет Ёршик, – их все боятся.
– Они опасны?
– Они убийцы, – чеканит Горчак. – И Скат им что-то пообещал.
– Хитрый щучий сын… – Глаза Карпа закатываются. Нура спешит подставить второе плечо. Он слишком тяжёл для щуплого