На самом деле затраты на «спецснабжение» членов партии на общем фоне выглядели настолько мелко, что даже в микроскоп их разглядеть было сложно. Даже если считать вообще все «привилегии», включая не только спецраспределители, дающие доступ к дефицитным товарам, но и всякие ведомственные санатории, дома отдыха, служебные автомобили, медицину более высокого класса и домашнюю обслугу, это все выходило в сумме примерно на 0,3%-0,5% от госбюджета СССР. И это на полмиллиона ориентировочно партийцев, занимающих разного уровня номенклатурные должности. Тысяча рублей в год или восемьдесят рублей в месяц в среднем на каждого бенефициара без учета его семьи. Обнять и плакать.
Единственный вред от этого состоял в том, что данная система раздражала простой народ, но учитывая все последние изменения в стране… Короче говоря, даже вспоминать смысла нет. Зато как рычаг давления на партийцев — очень даже, ну как тут было его не задействовать?
— Куда, Михаил Сергеевич?
— Домой, Володя, — вечером 18 мая, уже после закрытия Съезда, наконец позволил себе немного расслабиться. Никогда таким не страдал, но прямо в лимузине достал из крайне редко открываемого отсека с напитками бутылку водки, стакан и махом опрокинул в себя грамм 70 водки. Вот так сходу и без закуски. Огненная вода горячим комком прокатилась по пищеводу и ухнула в желудок, распуская во все стороны волны тяжелого расслабления. С сомнением посмотрел на бутылку «Посольской»: добавки не хотелось, так и правда можно либо алкоголиком стать, либо инфаркт получить, не дожив до шестидесяти, вот же номер будет.
Автомобиль мерно заурчал двигателем и не торопясь, со всем полагающимся «борту номер один» достоинством, покатился на выезд из Кремля. Можно было подвести некоторые предварительные итоги.
Несмотря на то, что протолкнуть получилось далеко не все, я все же считал, что XXVIII Съезд КПСС можно зачесть в качестве успеха. Как минимум потому, что если брать списки делегатов и сравнивать их с прошлогодним — очередным XXVII Съездом КПСС — то совпадут они в лучшем случае процентов на 40. Произошла мощная чистка партактива, пришли новые люди — хоть, будем честны, это далеко не всегда так уж хорошо — и, конечно, удалось затащить на ответственные должности тех, кого я помнил из прошлой жизни.
Был у меня список фамилий — к сожалению, не столь длинный, как хотелось бы — людей, которые уже после развала СССР в самые тяжелые и темные для страны времена проявили себя с самой лучшей стороны. Как честные, ответственные и принципиальные личности. Были такие среди политиков, среди правоохранителей, военных, общественных деятелей и даже молодой поросли предпринимателей. И вот всех этих людей — по возможности, конечно, некоторые еще просто по возрасту не дотягивали — я потихоньку старался точечно вытягивать наверх.
Например, Марычев Вячеслав Антонович, который в той истории запомнился как фрик из ГосДумы, изобличающий пороки общества. При этом до конца проживший в однушке и искалеченный неизвестными прямо на пороге собственной квартиры. Если даже в условиях тотальной разрухи и предательства человек сумел сохранить веру в добро и справедливость, то каких успехов он может достичь, имея за плечами нормально выстроенную государственную систему. До Съезда он работал директором клуба на заводе, а теперь, побывав делегатом на самом главном партийном мероприятии страны, готовился к переводу в Ленинградский горком.
(Марычев В. А.)
И таких людей, упоминание о которых в будущем как о принципиальных и честных я сумел накопать в голове, добрых три десятка. Здесь, конечно, возникает философская дилемма, обратная дилемме ответственности за несовершенные еще преступления. Будет ли человек столь честен при наличии постоянной заманчивой возможности что-нибудь нарушить в свою пользу? Кто знает…
— Кто знает… — пробормотал я, имея в виду вообще все изменившееся уже будущее.
Глава 3
Международное лето 1987
Май-июнь 1987 года
DER SPIEGEL: «Тень беззакония»: расследование о внесудебных расправах на юго-востоке Турции
Наши журналисты получили шокирующие доказательства того, что турецкие военные и праворадикальные боевики проводят систематические внесудебные расправы над гражданским населением на юго-востоке страны. Операции, маскируемые под «борьбу с терроризмом», на деле являются планомерным уничтожением целых деревень и городских кварталов.
Согласно документам и свидетельским показаниям, полученным Spiegel, турецкое правительство активно использует ультранационалистическую организацию «Серые волки», ранее запрещённую за связи с неофашистскими движениями, в качестве неофициальных карательных отрядов. Эти группы, действуя при попустительстве и прямом руководстве военных, проводят карательные рейды, похищения и казни без суда и следствия.
По оценкам правозащитников, основанным на данных местных клиник и похоронных бюро, число жертв среди мирного населения может достигать десятков тысяч. Целые районы обезлюдели, тысячи людей были вынуждены бежать в соседние Сирию и Ирак.
Особое внимание в расследовании уделяется тактике «операций под ложным флагом». Согласно отчётам, «Серые волки» и специальные подразделения турецкой армии нередко маскируются под боевиков Рабочей партии Курдистана (PПK), чтобы дискредитировать курдское сопротивление и оправдать новые волны репрессий. Один из перебежчиков из числа бывших «волков», пожелавший скрыть своё имя, подтвердил: «Нам выдавали форму и оружие, похожее на то, что используют у PПK. Мы должны были совершать нападения на полицейские участки и военные объекты, чтобы создать видимость активности террористов».
Среди ключевых фигур, причастных к координации этих операций, источники называют генерала Кенана Эврена, лидера военного переворота 1980 года, и полковника Мехмета Али Джейлана, известного своей жёсткой позицией в курдском вопросе. Именно они, по данным расследования, отдали приказ о создании нерегулярных формирований для «зачистки» неблагонадёжных регионов.
Турецкое правительство категорически отрицает все обвинения. Официальный представитель МИД Турции заявил, что эти «лживые утверждения являются частью пропагандистской кампании, направленной на подрыв стабильности Турции».
Однако улики, собранные нашими корреспондентами, включая фотографии, внутренние отчёты и показания очевидцев, рисуют иную картину — картину государственного террора, осуществляемого с беспрецедентной жестокостью.
Международные правозащитные организации, уже призвали к немедленному расследованию этих преступлений. Но пока Запад продолжает видеть в Турции лишь стратегического союзника по НАТО, кровь на юго-востоке страны продолжает литься рекой.
Пока мы с товарищами делили власть — или, вернее, я как человек, наконец сумевший сосредоточить все рычаги управления в своих руках, теперь объяснял остальным новую политику партии — события в окружающем мире продолжили течь своим чередом.
В конце мая на севере Индии всколыхнули массовые протесты — больше похожие на бунты — мусульманского населения. Как обычно, мусульмане и индуисты не поделили какое-то там священное место, власти попытались принять решение «ни вашим, ни нашим», позволив там молиться представителям обеих конфессий, в результате всё вылилось в стычки с привлечением полиции и даже армии и сотнями жертв. Учитывая то затихающие то вновь вспыхивающие стычки с Китаем, такое выступление мусульман было воспринято в Дели как настоящий удар в спину, поэтому никто церемониться с протестующими не собирался.
В начале июня неожиданно полыхнула — попыталась полыхнуть — Южная Корея. Эта страна в данные годы разительно отличалась от того, что привыкли видеть там люди XXI века. Впрочем, и тогда в Корее сажали чуть ли не каждого «бывшего» президента, а уж в XX веке диктаторскими в полной мере можно было назвать обе части разделённой по 38-й параллели страны.