Тут нужно отметить, что Пятая республика — всё же президентское государство, поэтому и основная ответственность лежала на Миттеране. При этом премьер-министр Жак Ширак, представляющий правую половину французского политического спектра, быстро начал отползать в сторону, заявляя о нежелании нести ответственность за действия социалистов. Плюс еще и скандал со второй семьей Миттерана бахнул совсем не вовремя, вообще-то французы подобные шалости своим политикам обычно прощают достаточно легко, но точно не в тот момент, когда стоимость топлива на заправках улетает в небеса.
Короче говоря, ситуация в течение конца 1986 — начала 1987 года накалилась до предела и закончилась тем, что Жак Ширак просто подал в отставку, что автоматически означало новые выборы. Миттеран еще попытался создать правительство меньшинства, пару раз вносил кандидатуры своих людей на рассмотрение национальной ассамблеей, но всё это было уже попытками зацепиться за воздух. В итоге на июль 1987 года были назначены перевыборы, и по всем прогнозам правые — то есть голлисты Ширака — должны были только усилить свое положение в парламенте. А поскольку основную проблему это никак не решало, назначить правительство Миттеран всё так же не сможет, а проводить новые парламентские выборы чаще чем раз в год во Франции запрещено, всё очевидно шло к досрочным президентским гонкам. И тут я бы совсем не поставил на «социалиста» Миттерана. В той истории он сумел победить с достаточно небольшим перевесом, здесь имел все шансы проиграть.
«Весело» было в Израиле. Начавшаяся еще прошлой осенью интифада достаточно быстро — ну как быстро, за полгода примерно — перешла от стадии «войны камней» в стадию горячего противостояния. Тут, конечно же, не обошлось без влияния одного не в меру деятельного генсека, который дал команду не только снабдить палестинцев оружием, но еще и переправить на Западный Берег и в сектор Газы доставшихся нам по наследству от Ирака военных. Из Ирака в Сирию «эвакуировалось» около семидесяти тысяч опытных вояк, которые Асада сильно напрягали одним своим присутствием на сирийской земле, поэтому он тоже способствовал как можно более оперативной переправке этих прошедших огонь и воду солдат — шутка ли, сначала война с Ираном, продлившаяся добрых 7 лет, а потом война с США — конечным адресатам.
Часть этого человеческого материала мы забрали себе в Союз, перенимать опыт городских боев, часть «раздали» союзникам, часть начали готовить как ЧВК для работы в Африке, ну и часть добровольцев отправили в Палестину на помощь собратьям в войне против Еврейского государства. Лично я против евреев ничего не имел, но Израиль сам выбрал сторону и, конечно, в качестве ближайшего и вернейшего союзника-сателлита США, для СССР это государство в любом случае оставалось недружественным.
Ну и понеслось. От камней палестинцы быстро перешли на самодельные фугасы, обстрелы из ручного оружия и прочие подобные «веселые старты». Тяжелое вооружение переправить через Иорданию и Египет было практически невозможно — да, в эти времена забора вокруг Сектора Газы еще не было, но всё равно танк египетские пограничники мимо себя протащить бы не позволили — зато автоматы, гранатометы, мины и даже ПЗРК грузились в регион практически без ограничений.
«Переломным» в ситуации стало 13 апреля 1987 года, когда большая еврейская колонна из нескольких БТРов, выехавшая на патрулирование Западного Берега, попала в засаду и была полностью уничтожена, погибло больше шестидесяти израильских солдат, почти столько же, сколько во время шестидневной войны, когда Израиль воевал со всем арабским миром вместе. Ну ладно, не столько же, но числа все равно сравнимы.
Вслед за этим в течение двух месяцев произошел еще ряд нападений и терактов, в которых Израиль терял людей чуть ли не каждый день. Тут же активизировались боевики «Хезболлы» в южном Ливане, которые тоже получили часть помощи от нас и от Ирана — забавно, как мы с Тегераном в моменте стали едва ли не союзниками — оккупированная ЦАХАЛом «зона безопасности» на юге страны подвергалась постоянным обстрелам, которые практически не скрываясь координировались со стороны Сирии.
Всё это стало для Тель-Авива максимально болезненным, реакция последовала мгновенно. В Палестине были введены тотальные комендантские часы, начались постоянные контрпартизанские рейды с целью выловить боевиков, инструкторов и места хранения оружия. Одновременно Иордания и Египет ужесточили контроль на границах, а Израиль принялся в пожарном порядке возводить стены и заграждения, отгораживаясь от неспокойных анклавов.
Чем всё это закончится, было непонятно, но уже в начале лета 1987 года правительство «национального единства» под руководством премьер-министра Ицхака Шамира начало разваливаться буквально на глазах. Все те проблемы, из-за которых «Ликуд» смог выиграть выборы в 1983 году, решены фактически не были, народ устал от постоянного кризиса. С другой стороны, на втором конце политического спектра находилась «левая» партия «Авода», и там тоже не могли предложить адекватного решения проблемы, которая, как показала история, его просто не имела.
(Ицхак Шамир)
Отдельно стоит упомянуть эфиопский вопрос. В этой забытой богом стране война без перерывов продолжалась уже добрых двадцать пять лет и, наверное, не начни я свои изменения, направленные на прагматизацию отношений СССР с «союзниками», могла продолжаться еще столько же. Вот только с начала 1985 наша помощь Аддис-Абебе начала сокращаться, и дела этой африканской страны пошли совсем плохо. Если в плане войны с помощью расквартированных там советских войск эфиопцы еще как-то держались, то вот внутренняя экономика, кажется, окончательно решила помахать рукой.
Впрочем, там несколько факторов наложилось, включая и дорогую нефть, и неурожаи, из-за которых по разным данным погибло от полумиллиона до полутора миллионов человек. Короче говоря, всем стало понятно, что конфликт нужно заканчивать. Вот только имелась одна проблема — сама фигура эфиопского главного «коммуниста» Менгисту Хайле Мариама. Редкостная сука, хоть и «наша сука». Массовые казни, пытки, репрессии по национальному признаку, военные преступления — полный набор африканского диктатора, короче говоря. Ну и, конечно, от «красноты» в его идеологии реально имелась только человеческая кровь на руках. Ко второй половине 1980-х он к тому же окончательно начал терять контроль над ситуацией, и вооруженные бунты уже стали вспыхивать к него «в тылу», намекая на скорый конец режима.
В общем, было принято решение менять лошадь. Аккуратно вышли на еще одного персонажа, позиционирующего себя как стоящего на марксистско-ленинских принципах — Мелеса Зенауи, лидера Народного фронта освобождения Тыграя — и предложили ему сотрудничество. Несмотря на предыдущую критику СССР как государства, отступившего от ленинского курса, этот персонаж быстро принял наше предложение, а остальное, учитывая возможности Союза в регионе, было уже делом техники.
(Мелес Зенауи)
В начале 1987 года прямо на территории советской военной базы Дахлак был создан Временный Революционный Совет Спасения, куда приняли часть оппозиционных сил и собственно правящую в Эфиопии Рабочую партию. Там уже внутри организации быстренько провели снятие Хайле Мариама с должности и назначение нового лидера.
Самого же Хайле Мариама уже к середине весны начали критиковать за создание «культа личности», авторитаризм, всяческие преступления, после чего он тихо уехал в СССР, без всяких надежд на дальнейшую политическую карьеру. Тоже знаковое действие — с одной стороны, мы ставленника сами же и сняли, с другой — не позволили его банально пристрелить, хоть, будем честны, желающие имелись, да и было за что.