По уже сложившейся традиции, зайти в подъезд смог после того, как из него вышла местная бабуся. В этот раз милая и интеллигентная. В натуральной дублёночке и дорогих сапожках на маленьком, но всё же каблучке, и с каракулевым беретиком на голове.
Старушка прошлась по мне быстрым взглядом неожиданно очень умных и ясных глаз, и… промолчала. Я хмыкнул — ситуация вышла из привычных рамок, и проскочил в открывшуюся дверь.
Дверь в квартиру Ланы Морозовой была основательная. Металлическая и крепкая. Напрасно я настойчиво звонил в звонок и стучал кулаком по железному полотну. Мне никто не открыл. И даже соседи не выглянули на шум.
В бессильном разочаровании пнул напоследок пяткой ненавистную дверь, развернулся к лестнице, собираясь уходить, и столкнулся взглядом с мужиком, стоящим на площадке между этажами. Крепким, здоровым мужиком, который в ярости раздувал широкие ноздри.
— Ты! — разъярённым бизоном взревел мужик и рванул вверх по лестнице. — Ты! Убью!
Я отступил на шаг и сгруппировался, готовясь к нападению. Хрен знает, что он имел в виду, но летел явно на меня.
— Сука! Убью, тварь! Обоих убью!
Первый удар я отбил блоком, от второго уклонился, поддавшись всем корпусом в сторону, а вот третий догнал меня точно в бок, под рёбра.
— Ты чё, мужик? — крякнул я. — Охренел?
— Бабу мою трахаешь? — дурнем ревел бизон, и я скрестил руки, закрывая блоком живот от его кулака. — Светку мою шпилишь, когда меня нет?
— Какую Светку, твою мать! — не стерпев очередной, несправедливый удар, прошедший по касательной по моему уху, врезал апперкотом в крепкую челюсть.
Бизон только головой тряхнул, как муху с носа согнал, и снова ринулся на меня. На его стороне был вес и габариты. Я далеко не маленький, и уж точно не дохляк, но он был гораздо крупнее меня. Мое преимущество было в технике, а бизон дрался, как деревенский кулачник. Поэтому моей задачей было как можно быстрее вымотать его, уворачиваясь и уходя из-под ударов. Вот только места на лестничной площадке для манёвров было маловато.
— Не знаю я никакую Светку. — отбил я очередной удар, летевший в мою челюсть. — Понятия не имею, о ком ты.
— Убью! — ревел бизон, не слыша меня. — Обоих убью! Суки! За моей спиной!
Я резко убрал голову влево, и огромный кулак впечатался в стену рядом с моим ухом. Раздался треск, и шумно посыпалась штукатурка. Не замедляясь, словно вообще не чувствуя боли, бизон снова попытался ударить, и тут уже не выдержал я. Задолбал!
Прямой джеб в нос бизону заставил его на несколько секунд потерять ориентацию и покачнуться, чем я и воспользовался, зарядив несколько апперкотов по печени и в солнечное сплетение. Бизон выдохнул так, что у меня волосы назад сдуло.
— Падлааа… — прохрипел ошалевший от боли мужик и, заваливаясь, вцепился руками в воротник моей куртки, потащил за собой. Затрещала ткань, впиваясь в шею. Я попытался стряхнуть с себя руки бизона, но тот оступился с края верхней ступеньки и во весь свой огромный рост крякнулся вниз, на лестницу, утащив меня за собой.
Хрясь! Его затылок с жутким хрустом встретился с бетоном, а я, едва успев сгруппироваться, кубарем перелетел через распластанное тело вниз, на площадку между этажами, оставив в его руках воротник своей куртки. Со всего маха приложился плечом об встретившую мою тушку стену. Больно. До звёзд в глазах и перехватившего дыхания.
— Су-у-ка… — прохрипел бизон, ворочаясь на ступенях, и потянулся рукой к затылку. — Бр-р-р… Башку разбил, кажется.
— Дай, посмотрю. — начал я медленно подниматься с бетонного пола. — Лучше, не шевелись. Вдруг спину сломал.
— Пошёл ты на х… — сипел бизон, цепляясь за перила и пытаясь сесть. — Светку мою…
— Да не знаю я никакую Светку. — подполз я к громиле и попытался ощупать его голову. — В глаза не видел твою Светку. Я другого человека ищу.
Наверное, голова у бизона была чугунная, потому что ничего похожего на кровь на ней не было. И это после такого удара! Моя бы точно лопнула и на куски разлетелась.
— А чего ты к ней в дверь ломился? — бизон с удивлением посмотрел на воротник моей куртки, который зажимал в кулаке.
— Мне нужна Лана Морозова. — поняв, что мужик жив и окончательно очухался, я сел на ступеньку рядом с ним и прислонился спиной к стене. Лоб саднило, плечо ломило так, что во рту пересохло и в глазах мутный туман стоял. — Кажется, я плечо выбил. Придётся в травму пилить.
— Так это и есть моя Светка. Морозова. — прокряхтел бизон, устраиваясь поудобнее на ступени. — Светлана. Лана.
— А у меня жена Милана. И тоже Лана. — хохотнул я и тут же поморщился от прострелившей в плече боли. — Только Моро наша фамилия. А твою я искал, чтобы выяснить не её ли подарок по ошибке попал к моей жене. Ты своей Светлане, что подарил на Восьмое марта?
— Не твоё собачье дело. — бизон приложил оторванный воротник к своему затылку и посмотрел на меня из-под насупленных бровей.
Кажется, я попал по адресу! Вон как бизон покраснел. Залился румянцем, как красна девица. Морда на переспевший помидор стала похожа.
— Альберт. — протянул я ему руку.
— Жека. — недовольно буркнул бизон, но руку пожал.
— Так где твоя Лана-Светлана, Жека? Кажется, у неё мой подарок для жены. А твой, у моей Миланки. Клёвый, кстати. — со смешком толкнул ботинком кроссовок бизона. — Я прям вдохновился. Вот только жена устроила скандал. Приревновала.
— Не знаю я. — Жека, кряхтя и постанывая, попытался подняться на ноги. — Твою же мать, как больно-то! Рёбра ты мне, что ли, сломал?
— Это ты об ступеньки приложился. Вес-то у тебя приличный. — я поднялся на ноги и здоровой рукой потащил Жеку за плечо, помогая встать. — Группироваться не умеешь. Летел плашмя, как столб телеграфный. Так где Светлана твоя? Госпожа твоего сердца и тела.
— Пошёл ты! — побурел мордой Жека, поняв мою подколку. — Не знаю я. Второй день поймать её не могу. Мы восьмого повздорили немного, вот она и бегает от меня теперь.
— У подруг искал? На работе? — со знанием дела спросил я.
— Нет её ни у подруг, ни на работе. Никто не знает где. Ну или врут мне в лицо.
— Родители? У родителей её был?
— В Воронеже они живут. Я их адрес и телефон не знаю. Не представлен, так сказать, официально. — недовольно пробурчал Жека.
— Ладно. — вздохнул я. — Поехали в травму, что ли. Чугунок твой проверим и рёбра. И плечо мне вправить