— Вы мной довольны, Господин? — я смотрела на Альберта глазами преданной собаки, выпрашивающей ласку у хозяина.
— Ты не представляешь как. — прохрипел муж, обводя тыльной стороной ладони овал моего лица.
Я опустила ресницы, чтобы спрятать взгляд, полный гнева, и до боли прикусила зубками нижнюю губу. Так вот, что тебе нравится, предатель! Вот от чего ты моментально заводишься так, что ширинка едва не лопается!
Несмело положила ладонь на его пах и ощутила, как дёрнулся под ней твёрдый как гранит член.
Альберт был страшно возбуждён. Казалось, каждая напряжённая, стальная мышца его сильного тела гудела от желания. Пальцы второй, отпущенной вдоль тела руки, были сжаты в кулак и по тыльной стороне ладони прорисовались реки вздувшихся вен и жил.
— Господин желает прямо сейчас получить своё удовольствие? — я чуть надавила ладошкой на рвущийся наружу сквозь ткань брюк член. Альберт дрогнул всем телом, глухо застонал и качнулся навстречу моей руке.
— Или мой Господин хочет сначала принять душ с дороги? — я добавила в голос чуть-чуть настойчивости, возвращая мужа в реальность.
— Да, душ. — затуманенный вожделением взгляд Альберта чуть прояснился и, глядя на мои торчащие соски, муж облизал пересохшие губы. — Хочу принять его с тобой.
Это в мои планы не входило. Пока Алик подхватывал меня под подмышки и тащил в нашу комнату, я судорожно искала причину отказаться.
— А это что? — чуть притормозил у кровати, на шелковом покрывале которой были разложены ошейник, хлыст и кляп, которые он вместо любовницы по ошибке прислал мне.
— Это ваш подарок, Господин. — скромно прошептала я, внимательно наблюдая за реакцией Альберта. И лишний раз убедилась, что мой муж — отличный актер. На его лице не дрогнул ни один мускул. Альберт только заинтересованно приподнял пальцем ошейник, стразы на котором при свете горящих свеч сверкнули тысячами граней.
— Я не посмела его надеть сама. — прошипела, едва сдерживаясь, чтобы не влепить мужу пощёчину. — Думаю, это должны сделать вы, Господин.
В глазах Альберта свет свечей отразился всполохами дикого, адского пламени. Муж издал нечеловеческий рык.
— Ты сводишь меня с ума! — вцепился он в мои волосы и дёрнул на себя. Впился бешеным поцелуем в губы.
Я заставила себя расслабиться, отпустить своё тело, вытряхнуть все мысли из головы и отдаться поцелую. Я послушная! Я тварь бессловесная и покорная! Это игра!
И только в дверях ванной комнаты, куда Алик неумолимо тащил меня, немного завозилась сильных руках. Задёргалась, замычала, показывая, что мне нужно ему что-то сказать.
— Что? — просипел Альбер, оторвавшись от моих губ.
— Я помогу вам раздеться, господин. — я с трудом протолкнула воздух в лёгкие и упёрлась ладошками в каменную, мужскую грудь. Начала быстро перебирать маленькие пуговички рубашки, расстёгивая их. Потом добралась до брюк.
Альберт уже не просто рычал — нечленораздельно подвывал от нетерпения и адского возбуждения, а я всё трогала и трогала его. Мимолётно, чуть касаясь пальчикам гладкой, горячей кожи.
И когда муж оказался полностью обнажённым, прошлась по его великолепному телу прощальным взглядом. Вот и всё! Этот шикарный мужской образчик больше не мой. Мой Альберт был честным, любящим, внимательным и заботливым, а этот мужчина, стоящий передо мной во всей своей мужественной красоте, от которой перехватывало дыхание — циничный лжец и предатель.
— Куда? — рявкнул, хватая меня за предплечье.
— Заходите в душ, Господин. — мягко улыбнулась я. — Я только принесу ароматические масла и присоединюсь к вам.
— Какие к чёрту масла. — Альберт уже не сдерживал себя, вжимал меня в своё тело, нетерпеливо тёрся горячим твёрдым членом о мой живот, но я настойчиво пыталась отстраниться.
— Не мешайте мне делать вам хорошо, Господин. Вам понравится, обещаю. — соблазнительно провела пальчиком по его губам. — Сегодня всё только для вас.
— У тебя три секунды, малышка. — заведённый до предела Альберт прикусил зубами мочку моего ушка, прошёлся кончиком языка по его краю и наконец неохотно, с трудом пересилив себя, отпустил.
— Я управлюсь за две. — попятилась я к выходу из ванной.
Выскочила за дверь, и закрыв её, приложила ухо к деревянному полотну. Услышав, как зашумела вода в душе, кивнула головой и рванула в гардеробную.
Я всё продумала и подготовила ещё сегодня ночью.
Быстро натянув джинсы, футболку и свитер, схватила за ручку чемодан со своими вещами. По пути в прихожую забежала в гостиную за безмятежно спящей на своей королевской подушке из велюра Люсей. Подушку, на ходу запихнула в приготовленную и спрятанную за диваном сумку с собачьими принадлежностями и кормом. Сонную и тёплую Люсю сунула за шиворот под свой пуховик, одевать собачку было некогда, и, обведя прощальным взглядом квартиру, где я была так счастлива когда-то, вышла и закрыла за собой дверь.
Прощай, Альберт! И пусть тебя разорвёт от неудовлетворённости! Можешь сам себя отшлёпать хлыстом, вдруг полегчает.
Глава 4
Сказать что я охренел — это ничего не сказать. Причём охренел уже второй раз за последние полчаса.
Первый — когда вошёл в квартиру и увидел Милану. Голую, не считая несчастных ленточек вместо трусиков. Отреагировал как нормальный, здоровый мужик. Да кому не понравится, что его встречают после нескольких дней разлуки вот так вот? Голой и на всё согласной.
Не знал, что моя Лань мечтала о такой игре, даже не догадывался, что в её прекрасной головке такие фантазии бродят. А я что, я готов поддержать любую её инициативу в кровати. Я всегда хочу свою жену. Уже пять лет на других женщин не смотрю. Только Милана моя. Азартная и одновременно нежная красавица.
Да меня только от её робкого "господин" нешуточно повело. А уж когда на колени передо мной опустилась, думал кончу, раньше чем начну. Вид робкой и покорной Лины завел адски. Ресницы эти дрожащие, тонкие руки, снимающие с меня обувь, и вздымающаяся от взволнованного дыхания грудь с торчащими алыми сосками.
Уже в этот момент готов был взять всё что бы Лана не предложила. В голове шумело, в паху пульсировало, член колом стоял. Тащил её в душ и перед глазами уже стояла картина, как жена будет послушно открывать свой ротик и принимать меня.
С трудом отпустил за какими-то маслами, о которых она лепетала, обещая неземное наслаждение. Мне уже похер было на её игры. На прибамбасы, ждущие нас на кровати. Хлестать жену считал зашкваром, рот ей затыкать кляпом. Нахрена? Я и без него знал чем её рот занять. Но если Ланке хотелось в это поиграть, я поддержал. Поэтому и отпустил.
Зашёл в душ один, в