Понимаю, что из уст подростка это звучит смешно, но не мог я удержаться. Слишком уж оборзел этот Харитон. Иногда можно выслушать и стерпеть, чтобы сохранить свою жизнь. Но тут уже перебор.
Он очерняет нас с отцом. На ровном месте! Без доказательств. И это после того, как я выплатил ему весомую часть суммы. Так дело не пойдёт. Тут уж я промолчать никак не могу.
— Простите, но я правда не могу больше ждать! Там Митрий со своей семьёй валяется. Он очень просил позвать знахарей! — взмолился присланный мужичок.
— Митрий? — удивился мой отец. — Это тот, что свиней разводит?
— Он самый, Добромир. Совсем загибается бедняга. Куда ж мы без него денемся? Я работу потеряю, да ещё несколько добрых мужиков! Спасать его надо.
— Хорошо, — махнул рукой Харитон. — Лихо вас всех подери, что ж ты сразу не сказал, что с Митрием плохо? Он же мне поставку обещал на следующей неделе. Кто мне будет платить? Его труп? Добромир, Лад, ступайте. Так уж и быть, на этот раз я вам поверю.
Ну конечно… Раз Митрий деньги должен, значит его надо спасать. А раз вся семья разболелась, то и продать будет некого. Готов поспорить, что в случае гибели Митрия и его семьи Харитон просто заберёт их свиней. И никто ему слова против не скажет.
— Пойдём, Лад. Заодно покажешь мне, чему смог научиться тут без меня, — прокашлявшись, произнёс отец. Для меня это звучало как вызов. — Митрий — хороший человек. Он всегда нашей семье доверял. В отличие от многих никогда над тобой не смеялся. Обязательно ему поможем.
— Вот, смотри, — я передал отцу сумку с травами. — Это всё, что мне удалось собрать. Больше ничего нет.
Хотя у меня есть и другой козырь. Я могу помочь семье Митрия и другими методами. Своей новообретённой силой. «Базовая биомантия» должна убрать хотя бы часть симптомов.
Вот только показывать эту силу отцу пока что не стоит. Лучше действовать аккуратно. Нужно дождаться момента, когда отец начнёт мне доверять. Когда он поверит, что перед ним настоящий Лад и возьмётся меня обучать своему ремеслу, тогда-то я и поведаю ему о своих способностях.
Возможно, через какое-то время он сможет их принять. Поймёт, что мы оба получим пользу от этих сил.
— Где ты был? — шагая к дому Митрия, спросил отец. — Куда ты ушёл сегодня утром? Знаю, что я тебя расстроил своими словами, но… Не знаю, может, ты теперь и вправду в состоянии меня понять, — Добромир пожал плечами. — Я просто был в ужасе из-за того, как ты изменился, Лад. Мне это показалось ненормальным…
— Я был в церкви Скалеса. Разговаривал со жрецом Хотеном, — я достал из-за пазухи деревянный оберег, который отдал мне священник. — Вот. В качестве доказательства, что я — не монстр. Видишь? На груди ношу. Хотен сказал, что твои молитвы были услышаны. Возможно, поэтому ко мне вернулся разум.
Добромир несколько раз кивнул, а затем тут же отвернулся. Понял меня, поверил. Но не хотел, чтобы я видел его слёзы.
— Прости, что вынудил тебя пойти на такие меры, Лад, — вздохнул он. — Зря я тебе не поверил. Видимо, башка до сих пор в себя не пришла после лихорадки.
Он был искренен в своих словах.
— Всё хорошо, — помотал головой я. — Если честно, я и сам удивился, что… так резко получил возможность мыслить.
— Ты прав, Лад. И Хотен прав. Видимо, дело не в том, что случилось в лесу. Это Скалес тебя благословил. Да, точно! — Добромир начал убеждать сам себя. Выбрал вариант, который ему самому по душе, а не тот, который вызывает больше всего подозрений. — Мы теперь с тобой, Лад, ох как заживём! Если ты правда научился… — он осёкся. Как раз в этот момент рука отца забралась в мою сумку. Он осмотрел несколько трав, удивлённо взглянул на меня. Даже вопрос не стал задавать. Я сам понял, что он хочет от меня услышать.
— Да, совался несколько раз за Черту. На болоте собирал некоторые цветки. И водоросли тоже оттуда. Всё строго по твоим записям, — объяснил я.
— Знаешь, как любой нормальный отец, я должен дать тебе подзатыльник за то, что ты выбрался за Черту! — покачал головой Добромир. — Но не стану. Только благодаря тебе я жив. И это мы ещё не разобрались, откуда ты взял столько денег для Харитона. Обсудим всё это дома, когда закончим с Митрием.
Что ж, вроде бы контакт налажен! Ссориться с отцом не вариант. Так я далеко не уеду. Поэтому надо хорошо обдумать суть предстоящего разговора.
Зато теперь он снова воспринимает меня как своего сына. Как бы только это не закончилось какой-нибудь бестолковой гиперопекой.
Ведь на его месте многие бы поступили именно так. Сын родился слабоумным, годами от него не было никакого толку, а тут вдруг он неожиданно прозрел!
В таком случае многие родители начинают излишне оберегать своих детей. А мне это как раз совершенно не нужно. Когда наступит время переговорить с отцом на эту тему, нужно сразу дать ему знать, что я работаю со Скитальцами. Ещё не вступил в их ряды, но собираюсь это сделать.
Пусть лучше он примет этот факт как можно скорее. Не хватало мне ещё от собственного отца постоянно скрываться.
Нас с Добромиром провели в дом, где жила семья скотовода Митрия. Проходя через главную дверь, я чуть не расшиб себе голову о проём. Никогда не понимал, почему в деревнях вырубают такие низкие дверные проёмы, что даже подросток в них едва пролезает. Будто тут не люди, а гномы какие-то живут.
Причём, помню, такая же проблема была и в моём мире. Мой сменщик как-то раз уехал на вызов в село, а вернулся оттуда в неврологическое отделение. Приложился головой о низкий проём так, что заработал себе сотрясение мозга. Даже кожу на лбу зашивать пришлось.
— Вот, уважаемые, проходите скорее, — зазывал нас мужчина. Он так до сих пор и не представился. Как я понял, этот человек работал на Митрия и очень хотел, чтобы мы помогли пострадавшему как можно скорее.
Видимо, отец прав. Хороший человек, должно быть, этот Митрий, раз даже его работники так о нём беспокоятся.
Эх, хотел бы я посмотреть, как поведут себя сотрудники