В ЦСК было полно людей. Все застыли в ожидании: пустовало только кресло Андера. Инспектор бодрой походкой вошел в зал и поздоровался с присутствующими, после чего сел на свое место.
– Субофицер Отаменди, агенты. – Креспо кивнул, приветствуя сотрудников местной полиции. – Простите за опоздание, в Бильбао ужасные пробки. Может, нам стоит получше регулировать движение на дорогах? – пошутил он.
Отаменди поудобнее устроился в кресле. Он был похож на ожившего египетского сфинкса: надменный взгляд и аристократические манеры, вытянутое лицо и ярко выраженные скулы, выпирающий подбородок – все вместе эти черты придавали ему крайне властный вид. Густые каштановые волосы были разделены правым пробором и зачесаны на одну сторону, а униформа сияла безупречной чистотой.
Рядом с субофицером сидели агенты Мирен Сарандона и Клаудио Биуррун. С Клаудио Андеру неоднократно приходилось сталкиваться по работе: это был порядочный агент, трудяга, на которого не страшно положиться в сложной ситуации. О новенькой, Мирен, он не знал ничего, хотя ее поведение на посту в Олабеаге ему понравилось. Он увидел в ней сильную личность, что сейчас было редкостью.
– Инспектор Креспо, добрый день. Инспектор Гардеасабаль и агент Арреги уже ввели нас в курс дела. – Отаменди говорил вкрадчивым голосом заклинателя змей. – Мы собрались здесь, чтобы наладить взаимодействие между двумя органами правопорядка в связи с убийством в Олабеаге, не так ли?
– Все верно. Расследование продолжается, но мы не будем углубляться в детали – чем меньше людей о них знает, тем лучше, – ответил Андер. – Как уже отметил субофицер Отаменди, цель нашей встречи – организовать коммуникацию между нашими полицейскими структурами, – продолжил он, обращаясь к остальным сотрудникам, в основном к Мирен и Клаудио. – Мы изучаем гипотезу, согласно которой убийца может снова объявиться в Бильбао в ближайшее время. Нам нужна ваша помощь, чтобы попытаться это предотвратить.
– Как и всегда, инспектор. – Отаменди прищурился, сжимая ручку в руках. – С чем мы имеем дело? Что ищем?
– Не исключено, что перед нами самый опасный убийца, которого когда-либо знал наш город, – сказал Андер и откинулся на спинку кресла. – Чтобы его поймать, нужно начать с двух вещей. Первое: необходимо изучить все записи с камер видеонаблюдения в радиусе километра от места преступления, начиная с полуночи, когда тело еще не появилось, и до того момента, когда присутствующие здесь коллеги прибыли на вызов на причал в Олабеаге. Второе: хочу, чтобы вы останавливали все без исключения белые фургоны на дорогах Бильбао: проверяйте документы, осматривайте салон на предмет следов крови… Мы, в свою очередь, сделаем то же самое за пределами города.
– Без проблем. Камерами займутся агенты Биуррун и Сарандона. – Отаменди показал на них рукой. – Что касается досмотра на дороге, мне нужно будет запросить разрешение комиссара. Как вы понимаете, инспектор, я не самый главный винтик в этом механизме, – добавил он с притворной скромностью.
– Хорошо, договорились. – Креспо пожал руку троим офицерам муниципальной полиции. – До связи.
Капли летнего дождя, стучащие по оконным ставням, вывели Карлоса из состояния глубокого сна. Ошеломленный, он вслушивался в звуки свободы за стеной. Он хватался за них, как человек, тонущий в море, хватается за веревку, которая вернет его на борт и вырвет из рук смерти.
Мужчина проморгался. Тьма сменилась полумраком. Зрачки его были расширены, казалось, он не видел света. Только прищурившись, он начал различать обстановку: голые стены крошечной комнаты молча наблюдали за ним.
– Где я?
Он попытался встать, но что-то ему помешало. Карлос с ужасом обнаружил, что прикован к кровати.
– Помогите! Кто-нибудь, помогите! – изо всех сил кричал он, пока не потерял голос. Мужчина отчаянно дергал металлические цепи, но те, прочно закрепленные в стене, не поддавались.
Через час, изнеможенный тщетными попытками освободиться, он услышал звук поворачивающегося в замке ключа. Дверь распахнулась, впуская поток искусственного света. Тот пробежал по полу из обшарпанных досок и взобрался по краям кровати. В проеме появилась высокая фигура. После секундного колебания она двинулась к пленнику.
– Рад, что вы проснулись, господин Бонапарте. Нам с вами есть о чем поговорить.
Вошедший склонился над ним, и Карлос наконец смог разглядеть его лицо.
– Этого не может быть, – прошептал мужчина.
Это был он. Восставший из мертвых.
4
Андер припарковал машину у пригородного вокзала Ренфе в Пеньоте. На часах была половина двенадцатого утра. Сильный морской ветер приносил с собой влажность и неповторимый запах соли и пробирал до костей. Инспектор застегнул молнию на анораке и натянул капюшон.
Группки родителей с детьми спешили в близлежащий спортивный комплекс в Сантурци, чтобы хоть чем-то занять бесконечное утро осеннего выходного дня. Андер смотрел на бегущих впереди малышей, которые предвкушали, как будут резвиться в бассейне. Мужчина ощутил укол зависти к этим отцам и матерям, которые так здорово проводили время с детьми. Сам он столько работал, что слишком поздно осознал: его дочь уже давно не та малышка, которую он водил за руку в парк Доньи Касильды кормить уток.
Андер отогнал эти мысли. Он был и без того слишком подавлен воспоминаниями о пропаже Энары, чтобы корить себя еще и за фиаско первых лет отцовства.
Нужно сосредоточиться на деле Н9. Креспо понимал, что предположение Альдая о числах, оставленных на стене причала в Олабеаге, могло оказаться простым совпадением. Он также прекрасно осознавал, что явиться спустя двадцать пять лет после исчезновения дочери к ее родителям, которые, вероятно, пытались оставить прошлое позади, – настоящее скотство. Тут он одернул сам себя: после утраты ребенка никто не сможет начать жизнь с чистого листа. Это просто невозможно. Как ведущий дело инспектор, он был обязан расследовать возможную связь между Глорией Редондо и Селией Гомес. Андер решил лично побеседовать с семьей Селии, потому что как никто знал, какую боль они пережили тогда, и мог представить, что чувствовали сейчас.
Семья Гомес жила в шестиэтажном доме из светло-коричневого кирпича, фасад которого украшали широкие балконы, вносившие в облик здания некоторый хаос. Внутри же подъезд выглядел совсем иначе – образец неоклассической строгости, полный света и умиротворения.
– Проходите, инспектор, – пригласил его Хосе Гомес. – Пройдемте в гостиную. Моя жена Роса скоро к нам присоединится.
Отец Селии был высоким и очень худым и хрупким человеком. Он напоминал стебель бамбука, согнутый сильным ветром. Под глазами залегли глубокие темные круги – следы долгих лет тоски, отчаяния и гнева. Сеньор Гомес проводил Андера по коридору в просторную гостиную, в центре которой стоял великолепный гарнитур из черной кожаной мебели, расставленный в форме подковы. Хосе двигался