«Перестроившись после электроники и глэм-рока на гитарную волну, мы ничего другого играть и не хотели, – говорит Копылов. – Всех нас дико достала массовая депешмодовщина вокруг».
Не самым сильным звеном в группе оказались барабаны, однако простые ритмические рисунки Сенин исполнял практически без ошибок. Будучи небесталанным комбинатором слов и фраз, он являлся соавтором многих текстов «Петли Нестерова». Основу лирики составляли депрессивные, с сумрачным оттенком тексты, по настроению напоминавшие творчество Яна Кертиса. В песнях «Петли» герои теряли рассудок и отчаянно отстаивали свое «право на смерть». Жизнь воспринималась ими исключительно в мрачных и суицидальных тонах: «Холодный воющий ветер гонит обрывки газет / Холод бетона и стали, едкий неоновый свет / Скрипач, поджигающий скрипку, греет озябшие руки / Слезами он гасит улыбку, в огонь превращаются звуки».
…Первые клубные концерты практически сразу обеспечили «Петле Нестерова» реноме «современно мыслящей команды», которое следовало поддержать выпуском дебютного альбома. Группа уже имела опыт студийной работы у Вишни, но тот погрузился в изготовление собственных альбомов и в силу этого долгое время не желал никого записывать. Тогда музыканты попытались зафиксировать несколько номеров на портастудии «Кино», продолжая при этом «доламывать» Вишню.
Вишня, как существо несобранное, жутко сопротивлялся, капризничал и никак не хотел начинать работу. Но по старой памяти все-таки решился – особенно когда узнал, что программа полностью готова и возиться с ней долго не придется.
Альбом записывался с помощью арендованного у группы «Санкт-Петербург» сверхсовременного ритм-бокса Alesis, отличавшегося тонированным звуком и несколькими градациями чувствительности для каждого барабана. Сенин с Вишней запрограммировали барабанные партии, которые вместе с приджазованной бас-гитарой Копылова составили болванку. «Мы были очень сконцентрированными и внимательными, – вспоминает Копылов. – Нам хотелось побыстрее сделать альбом, побыстрее его выпустить и побыстрее обозначиться».
Затем в студию были приглашены гитаристы Юрий Каспарян («Кино») и Андрей Нуждин («Игры») – усилить плотность гитарного звука на альбоме. Надо заметить, что Нуждин все свои партии («Ностальгия», «Попытка уснуть», «Ветер» и «К…») исполнял чисто импровизационно. «Извиняюсь, если я это где-то слышал, – сказал он после записи. – Но сейчас на ум пришла именно такая мелодия».
Поскольку в ту пору «Кино» и «Игры» двигались в близких с «Петлей» стилистических направлениях («наши первоисточники были примерно одинаковые» – Нестеренко), приглашение Каспаряна и Нуждина выглядело оправданным продюсерским ходом.
Несмотря на присутствие на альбоме трех разных гитаристов, по звуку он получился удивительно цельным и динамичным. В квартирных условиях музыканты не пользовались никакой звукоусиливающей аппаратурой, гитары пропускались через дилей и напрямую писались в пульт. Затем записывался вокал Нестеренко, полный отчаяния и депрессивности.
В последний день сессии выпал первый снег. Каспарян закончил писать гитару в «Шансе», вынул штекер из пульта, посмотрел в окно и, не выходя из образа «черного странника», устало сказал: «Ебаная зима».
Настроение Каспаряна можно понять. «Кто здесь?» был довольно бескомпромиссным альбомом – с налетом инфернальности в текстах и с жесткими гитарными аранжировками. Как любил говорить Нестеренко – «танцы на крышке гроба». Света в этих песнях было немного.
После окончания записи Копылов, променявший работу в кочегарке на должность художника-оформителя в Доме моделей, нарисовал к альбому обложку. В центре композиции находились силуэты самолета и трех музыкантов – под углом, равным углу наклона штурвала в нижней точке «петли Нестерова». Затем обложка была отксерена… в Берлине, и там же альбом был размножен на кассетах. В Ленинграде дебютная работа «Петли» активно распространялась через Вишню и вскоре получила достаточно внушительный резонанс.
«Все произошло крайне спонтанно, – считает Вишня. – Во время записи многое строилось на эмоциях. Когда в студии зазвучали хорошие барабаны, захотелось записать хорошую гитару. О том, что альбом окажется таким удачным, никто из участников и не подозревал».
Любопытно, что самыми пронзительными в «Кто здесь?» получились композиции, на которых Нестеренко играл на гитаре сам, – марш «Я не в силах» и финальный опус «Выжить» с душераздирающим рефреном «Я должен выжить». Нечто подобное – музыкально менее удачное, но с более сильным песенным материалом – сделал спустя пару лет «Наутилус Помпилиус» на альбоме «Чужая земля». На басу там играл Копылов – «Петли Нестерова» к этому моменту уже не существовало.
После выхода «Кто здесь?» Нестеренко со товарищи провели целый год в туре, оказавшись одной из самых гастролирующих альтернативных рок-команд страны. Они сеяли гитарный смерч в Карпатах и на Камчатке, органично смотрелись на фестивале «Сырок-89», где запомнились мощной «стеной звука», выстроенной при помощи фирменных примочек, одолженных у музыкантов «Телевизора». «В тот момент за счет хорошей аппаратуры трансляция наших идей достигла 90–95 процентов, – вспоминает Нестеренко. – Я был потрясен».
Вскоре «Петля» выступила перед десятью тысячами зрителей спортивно-концертного комплекса в Ленинграде – с серией совместных концертов с «Кино». «Если бы публика пришла тогда на две неизвестные команды, то героем стала бы „Петля Нестерова“, – вспоминает Вишня. – Они были более сыгранными, более стильными, более кайфовыми».
Подготовив новую программу готическо-суицидального плана («Остров мертвых», «Замок», «Я – смерть»), группа, столкнувшись с невозможностью ее записать, распадается. Один из последних концертов «Петля Нестерова» сыграла весной 91-го года на фестивале, посвященном десятилетию Ленинградского рок-клуба. К этому времени Копылов уже постоянно играл в «Наутилусе», а Нестеренко выступал в качестве приглашенного гитариста в «Дурном влиянии», «Младших братьях», а чуть позднее в – Happy Birthday и некоторых проектах Александра Титова.
Спустя несколько лет Эдик с новыми музыкантами попытался реанимировать «Петлю Нестерова», но без особого успеха. Альбом «Кто здесь?» был переиздан в 97-м году в кассетном варианте (под названием «Ностальгия») – как своеобразный памятник еще одной группе, сумевшей опередить время, но так и оставшейся невостребованной.
Коллежский асессор