После лирической хардроковой вещи «Сон», альбом с успехом закрывал тяжелый фортепьянный рэгтайм «Черный пес», в котором гитара с фуззом играла в унисон с органом «Юность», а хрипловатый вокал Морозова придавал шарм, казалось бы, обыденным словам:
Когда я пьян, когда целую женщин,
Когда в тюрьме ловлю блеск звезд.
Примечательно, что в этой композиции звучит виртуозное пианино в исполнении шурина автора Сергея Лузина, принимавшего фрагментарное участие в записи других альбомов Морозова, и в частности «Вишневого сада Джимми Хендрикса».
…В подпольном роке существуют свои правила и законы. Поэтому следует помнить, что многие группы и солисты сами по себе в те годы не всегда придерживались зарубежного стандарта, когда условный «диск» компоновался с учетом длины стороны кассеты или магнитофонной катушки. Поскольку «Свадьба кретинов» длилась всего 23 минуты, при перезаписи ее на одну сторону 525-метровой бобины автор рекомендовал, как добивку, цикл песен 77-го года: «Там, где дали темны» – фолк-рок огромной живительной силы (одноименная песня из этого цикла впоследствии с успехом исполнялась Мариной Капуро). Заглавная же рок-баллада «Обезьяна»
Ку-ку мой сигнал.
Самки слышат возле скал! —
имела необыкновенную известность в СССР, хотя никто и не знал, кто ее автор. Вероятно, в те времена фамилия Морозов не имела рекламной притягательности.
Дополняя друг друга, оба сборника песен, «Кретин» и «Там где дали темны», составили полноценный по длительности «диск», распространявшийся с конца 70-х годов именно в таком виде.
Сам же Морозов, ведя скромный образ жизни сов. служащего грамзаписи, к середине восьмидесятых в силу нестоличного стиля жизни и неудач собственного творчества утратил былую популярность и значимость. Несмотря на совместные концерты в конце 80-х (с ритм-секцией «ДДТ»), выпуск нескольких виниловых пластинок и активную звукорежиссерскую деятельность в 90-х, он известен в первую очередь как человек, сочинивший свыше тридцати магнитофонных альбомов. В том числе знаменитых «Кретинов».
Андрей Барановский
Для энциклопедии «100 магнитоальбомов советского рока». 1996 год
1978
Машина времени
День рождения (1978)
сторона A
Избавление
День рождения
Посвящение хорошему знакомому
Ты или я
Девятый вал
сторона B
Полный штиль
Марионетки
Маски
Флаг над замком
Гимн забору
Самая тихая песня
сторона C
Белый день
День гнева
Песня о капитане
Песня о скрипаче, который играл на танцах
Наш дом
Солдат
Посвящение Стиви Уандеру
сторона D
Блюз о безусловном вреде пьянства
Шок
Люди в лодках
Снег
Это было так давно
Телега
Они были первыми. Они были первой рок-группой, которую массово полюбила страна. Их музыка звучала на танцплощадках в вольной интерпретации сотен ансамблей, их песни пели в скверах и подъездах под расстроенные гитары вперемежку с песнями Высоцкого и Окуджавы. Поклонники «Машины» выписывали тексты в толстые тетрадки, вчитывались в них как в откровение и упивались ими, словно глотком свежего воздуха.
Идеолог «Машины» Андрей Макаревич первым начал создавать осмысленные, серьезные и одновременно доступные тексты. Это была рок-поэзия, на которой училось не одно поколение будущих рок-музыкантов. И никого не смущал тот факт, что продвинутые эстеты называли «Машину» «московскими философами», острословы пытались пародировать их тексты, а иные критики порой упрекали команду Макаревича в «злокачественной интеллигентности». Все они были тогда в первых рядах публики, пытавшейся прорваться на концерты этой легендарной группы.
Подмосковные Дома культуры и залы столичных институтов брались штурмом, двери срывались с петель, самые отчаянные из зрителей умудрялись проникать внутрь по пожарным лестницам, а то и вовсе через канализационные люки.
Как бы там ни было, еще задолго до победы на рок-фестивале в Тбилиси «Машина» стала народной группой. По стране «платиновыми» тиражами расходились их концертные записи – как правило, ужасающего качества. Бывали, конечно, и исключения – в частности, записанная Андреем Тропилло концертная программа «Маленький принц» (79-й год) и составленный им же сборник песен «День рождения» (78-й год). В большинстве же своем бутлеги «Машины» были вопиюще далеки от идеалов студийной работы. «Наши бедные самостийные записи», – говорил впоследствии Макаревич.
Музыканты понимали, что необходимость качественной студийной записи назрела весьма остро. После ухода из «Машины времени» Александра Кутикова (75-й год) у состава Макаревич – Маргулис – Кавагоэ было несколько попыток зафиксировать свои песни в студии. Первая из проб состоялась в самом логове врага – в одном из тон-ателье государственного телевидения. Сессия проходила под надежной броней грузинского телеканала, заказавшего небольшое рок-шоу для республиканской новогодней программы 77-го года. За запись и прилагающееся к ней выступление музыкантам был обещан гонорар в 50 рублей – несложно догадаться, что ни денег, ни телетрансляции «Машина времени» так и не дождалась.
Но важным в данной ситуации было совсем другое. При поддержке клавишника Игоря Саульского и звукооператора Владимира Виноградова группе удалось в течение одного дня записать и смикшировать в студии семь композиций – не с идеальным звуком, но все же…
«Там был восьмиканальный магнитофон, и нас это страшно обламывало, – вспоминает бас-гитарист Евгений Маргулис. – Получался какой-то выхолощенный звук, которого мы страшно стеснялись».
В записанный на телевидении получасовой альбом вошли революционно-бунтарский «Черно-белый цвет», классический блюз «Солнечный остров» (официальное название «Ты или я»), а также «Марионетки», не залитованные впоследствии каким-то безымянным домом художественной самодеятельности и не рекомендованные к концертному исполнению более компетентными в области рок-н-ролла органами.
«Это была наша первая нормальная запись, – вспоминает Андрей Макаревич в своей книге «Все очень просто». – И разлетелась она по изголодавшейся стране со скоростью звука».
После студийного теледебюта состав музыкантов несколько раз менялся. Между «Арсеналом» и «Машиной» метался клавишник Игорь Саульский, затем с группой последовательно работали как минимум два скрипача, и, наконец, где-то в конце 76-го года из ленинградских «Мифов» был похищен Юрий Ильченко, на несколько месяцев усиливший гитарное звучание «Машины».
«Ильченко кардинально повлиял на саунд „Машины“, и с его уходом мы словно осиротели, – говорит Маргулис. – Надо было срочно что-то делать, и мы почти сразу же пригласили в группу дудки».
«Дудки» в лице саксофониста-кларнетиста Жени Легусова и трубача Сережи Кузьминка сотрудничали с группой почти полтора года. Их появление было вызвано не столько модными веяниями (Blood, Sweat and Tears, Chicago, «Арсенал»), сколько преклонением