После третьей испорченной порции кофе Амир забрал у меня турку и стал варить сам. Так даже лучше: он-то знает вкусы своей матери.
В общем, отнесла я ей этот кофе. Восторга на её лице я не обнаружила, но и отвращения тоже. И с тех пор у неё даже взгляд, которым она меня обычно прожигала, смягчился.
Я понимала, что она наблюдает за мной. И пыталась ей угодить, что, между прочим, не поддавалось никакой логике и шло вразрез с моими принципами. Сама не понимаю, почему мне хотелось её одобрения.
Но я всё делала не так: очередная попытка помочь на кухне с треском провалилась, и ужин был испорчен.
Оказывается, отнимать у горничных пылесос с целью оказать посильную помощь у них тут не принято.
После попытки протереть пыль пала смертью храбрых ещё одна Кадирина ваза.
Дело было не только в ней, просто я уже сама себя неловко чувствовала. Дома я играючи справляюсь с уборкой, для меня это удовольствие, а тут сижу без дела. Вот и решила помочь.
Но всё валилось из рук!
Первое время Нура сияла от радости, глядя на мои неудачи, и ходила в прекрасном расположении духа. Но потом она заметила, что Кадира не спешит выгонять меня с позором, даже более того, весьма снисходительна к моим жалким попыткам.
После этого осознания настроение у неё испортилось. В общем, скучать мне не придётся: кроме Кадиры, найдутся и другие недоброжелатели.
Спустя несколько дней после судьбоносного кофе я спустилась в гостиную, собираясь поискать Амира. Мне было скучно, и хотелось его увидеть. Он всегда знает, как меня рассмешить.
А ещё, когда я его вижу, у меня появляется будто какая-то лёгкость в голове и тепло на сердце. Трудно объяснить. Пока я стараюсь не размышлять над своими новыми ощущениями: слишком много сразу лезет в голову мыслей о всякого рода проблемах.
К тому же, Амир на днях уже уедет в свою однодневную командировку. Не хочу пока напрягать наши отношения. Почему бы не насладиться лёгкостью, которая в них есть сейчас?
В гостиной был Марат. Он сидел на диване и что-то листал в своём телефоне.
– Привет! – окликнула я его. Мы с ним, конечно, не друзья, но и делать вид, что незнакомы, тоже было бы странно.
А ведь именно это он делал вчера весь день. Стоило мне появиться где-то поблизости, как у него тотчас находились срочные дела, и он куда-то сбегал.
Вот и сейчас: заметил меня и спешно засобирался.
– Марат, ты чего?
– Даша? А, это ты… Ничего-ничего, мне просто пора в… эм… в общем, пора.
– Я хотела с тобой обсудить будущую сделку по продаже отеля, – закинула удочку я.
– Сделку? А, точно, ну… Давай как-нибудь в другой раз, хорошо?
С этими словами Марат быстренько покинул помещение.
Что-то я не пойму, в чём дело.
– Дашенька! – меня окликнула Светлана.
Женщина была одета в нарядное восточное платье, впрочем, как и всегда, а на голове у неё был как-то замысловато завязан платок богато-алого цвета.
Я улыбнулась ей. Светлана была добра ко мне с первых дней, к тому же, соотечественница.
– Как ты, дорогая? – Женщина чуть приобняла меня за плечи.
– Всё хорошо! Ищу Амира.
– Я видела, как он шёл в свою комнату.
– О, супер! Тогда я пойду сейчас к нему.
– Ты выглядишь озадаченной, – заметила Светлана. – У тебя всё хорошо?
– Да, – махнула рукой я, – всё отлично. Просто коллега странно себя ведёт, впрочем, ничего нового.
– А как он себя ведёт?
– Избегает меня… Хотя вряд ли, наверное, мне просто показалось.
– О, кажется, я знаю, в чём может быть дело, – Светлана тяжело вздохнула. – Восточные мужчины – они такие.
– Вы о чём? – не поняла я.
– Амир ему, наверное, с тобой общаться запретил.
Я удивлённо вскинула брови.
– Эм. Чего? – не поверила я.
– Он и моему Мураду запретил, – ответила Светлана. – Сказал ему, что если Мурад будет с тобой общаться, то сильно пожалеет. Пригрозил устроить проблемы на фирме.
– Это Амир-то? – усомнилась я.
– Не веришь мне? Тогда почему Марат тебя избегает? Ох, Даша! Это восточный мужчина. С некоторыми вещами приходится мириться, уж поверь моему опыту. Ну ничего. Ты привыкнешь…
– Не буду я к этому привыкать! И Амир не стал бы! Он… он не такой! – возмутилась я.
– Не веришь мне? Понимаю. Ну так спроси у него сама.
– Так и сделаю! – отрезала я.
Конечно, злилась я не на Светлану, а на всю эту ситуацию. Мне не хочется верить, но… Марат будто и правда чего-то боится.
Амир угрожал ему? Даже собственному брату угрожал?
Как он мог? Что я, вещь? Не могу общаться с тем, с кем считаю нужным?
Я бегом поднялась по лестнице, влетела в мужскую половину дома и принялась колотить в дверь Амира. Надеюсь, он всё опровергнет. Потому что иначе… Это всё изменит между нами!
– Даша, – он улыбнулся, увидев меня на пороге. – А я как раз собирался позвать тебя…
– Потом, Амир! – я заставила себя сделать глубокой вдох. – Можем поговорить?
Он внимательно на меня посмотрел, оценивая серьёзность ситуации. Затем отступил в сторону, пропуская меня в свою комнату.
– Это правда, Амир? – возмущённо начала я. – Ты запретил брату говорить со мной?
– Так, – нахмурился Амир, – кто тебе сказал это?
– Сначала ответь. Это правда?
Я надеялась, что он сейчас рассмеётся и скажет, что всё это глупости.
– Во-первых, всё не совсем так…
– «Не совсем»? – перебила его я. – А как тогда? Я что, твоя собственность?
– Даша, послушай сначала.
– Я вещь? Захотел и запретил Мураду и Марату, потому что… Потому что – что?
– Причём тут Марат?
– Не притворяйся дураком! – продолжила возмущения я. – Я всё знаю! Вот, значит, как? Мы ещё не женаты… То есть, мы вообще не женаты! – торопливо исправилась я, Амир чуть улыбнулся на слове «ещё». – А ты позволяешь себе решать, с кем мне можно общаться, а с кем нет!
– Если ты послушаешь меня, то поймёшь…
– Не о чем тут говорить! Что я должна услышать? Что твой брат мужчина и Марат… мужчина, – я поморщилась, – и поэтому мне с ними и словом нельзя перемолвиться?
– Даша, я не запрещал, я просто…
– Нет, это возмутительно, просто возмутительно! Я же ожидала от тебя такого, Амир!
– Даша…
– Что «Даша»? Я думала, ты нормальный! А ты… абьюзер ты, вот ты кто!
– Понятия не имею, что это значит, но…
– Буду общаться, с кем захочу, понял?
– Аллах-Аллах,