Точно из-за той дурацкой сцены у ручья, – с досадой кольнуло меня. Из-за ревности Гесса. Теперь строит из себя обиженного. Или действительно опасается? Трогать ментально его не хотелось. Почему? Даже думать об этом мне было неприятно.
– Зориан. Ко мне.Громкий звук голоса Гесса неожиданно перекрыл низкий гул механизмов.
– Доложись, – тон голоса напарника оставался ровным. – Подробно. Где все ловцы? Почему ты ранен?Пленник вздрогнул, как будто его ударили. Потом медленно встал и приблизился, стараясь не встречаться взглядом с Гессом.
Я нахмурилась и скрестила руки на груди. Всё повторяется. Гесс снова придирается к нему. Это очевидно! Как же сложно иметь дело с мужчинами!
– Я… использовал «Шершень», – заговорил пленник, его голос дрожал, и я очень надеюсь, что не от страха, а от пережитого напряжения. – Не для стрельбы. Бил звуком о скалы. Создавал помехи. У них… возникли проблемы со слуховыми сенсорами. Или с эхолокацией. Я их запутал.
– Я едва успел увернуться, но один из них все же задел меня, – Зориан выразительным жестом указал на свою рану, и на его лице отразилась искренняя досада. – Но это был наш единственный шанс.В течение нескольких минут он подробно рассказывал о том, как завлекал своих врагов в узкое пространство между двумя скалами. Противники, сбитые с толку звуковой завесой, открыли огонь на поражение и перебили друг друга.
В течение всего рассказа он бросал на меня быстрые, вопросительные взгляды, как будто искал в моих глазах одобрение или сочувствие. И я… верила ему. Верила, потому что отчаянно этого хотела. Хотела видеть в нём того, кто способен на благородные поступки, кто начинает меняться и оправдывает мою наивную веру.
Но затем я увидела Гесса, прямо смотревшего на меня. Это был лишь короткий миг. На первый взгляд, в нём не было ничего особенного, просто молчаливое напоминание. И мой внутренний голос с ним сразу же согласился, заставив меня сделать то, о чём я потом пожалела.
Собравшись с духом, я осторожно проникла в сознание Зориана. Меня охватило чувство тревоги. Я опасалась, что стану свидетельницей чего-то такого, что могло бы разрушить мою последнюю наивную надежду.
Именно это я и увидела.
Не величественная эпопея, а грубые, неуклюже сколоченные декорации. Образы, не соответствующие его словам. Холодный расчет, циничная радость от избежания наказания и полное отсутствие раскаяния или угрызений совести. Лишь сплошная, откровенная и даже не особо красивая ложь.
«Он лжет», – подумала я, обращаясь к Гессу. Мой внутренний голос прозвучал устало и разочарованно. «Все это враньё. От начала до конца».Горькое чувство сжало горло, словно невидимая петля.
– Ничего другого я и не ожидал, – произнес вслух напарник, обращаясь больше ко мне, чем к пленнику.Гесс даже бровью не повел. Он смотрел на Зориана с холодной усмешкой, от которой у меня сжалось сердце.
«Но сначала попытался убить», – произнес Гесс с ледяным спокойствием, не отрывая взгляд от застывшего лица Зориана.«Он спас нас! – я была глубоко задета его тоном и собственным разочарованием, и гнев буквально пульсировал в висках. – Дважды! Разве это не важно?»
Невесело усмехнувшись, он аккуратно провел ладонями по коленям, словно стирая невидимую грязь. – «Нужны доказательства?» – мне вдруг показалось, что его мысли наполнились ядовитым сарказмом.– «Скажи нам, что отправляешься на разведку. Проверить путь. Взять снаряжение. Глупо оставлять его врагам. Вызовись принести. Вдруг вызовется сопровождать… Хотя… Это вряд ли. Не настолько он верит тебе. Но если наш пленник – герой, ему нечего бояться».
Кровь отхлынула от лица, оставив кожу холодной и липкой. Я оказалась в ловушке, и Гесс уверенно направлял меня к ней, зная, что у меня не хватит сил отказаться. Он понимал, что мне необходимо доказать свою правоту.
– И почему ты ничего не забрал? – мой голос предательски дрогнул. – Ловцы же наверняка отлично экипированы! Бросил на месте как минимум три боевых плазера! И кому, нашим врагам? Или, может, соперникам по игре? Пока что мы в полной мере зависим от жалких подачек игры, это же ясно! Так, я всё поняла, ты просто струсил.Я вскочила на ноги и сжала кулаки так сильно, что ногти вонзились в ладони. Глаза застилали слёзы ярости и обиды, и я чувствовала, как внутри всё буквально клокочет от негодования. Обернувшись назад, с вызовом бросила пленнику:
Надеясь на лучшее, я мысленно обращалась с молитвой к Создателю. Может быть, Зориану всего лишь хотелось произвести на меня впечатление, показать себя настоящим героем? И для этого он сочинил нам красивую историю. Такое иногда случается с мужчинами.
– Конечно, я в нём унесу еще больше! – подняла с пола рюкзак Гесса. – Оставайтесь здесь, скоро вернусь. Принесу то, что вы упустили.– Иди, – вдруг равнодушно ответил мне Гесс. – Мой рюкзак прихвати, он вместительнее.
– Стой! Не иди туда! – тут же выкрикнул Зориан. Его голос звенел от тревоги. – Там… Может быть, еще опасно.Яростно выплюнув эти слова, я решительно развернулась, сделав несколько быстрых шагов в сторону выхода.
Вот, значит, как… Приходилось признать, что Гесс снова был прав.
Я медленно обернулась. Гнев, который я с трудом сдерживала, наконец-то нашел путь наружу. Ни мгновения не раздумывая о последствиях, обрушила всю лавину способностей Зеро на голову пленника. Не щадила и не старалась быть аккуратной. Била грубой и подавляющей силой, сметающей все хрупкие барьеры на своем пути.
«Правду!» – мой приказ вонзился в его сознание острым клинком.
Зориан задрожал, его глаза распахнулись от ужаса. Попытался отпрянуть. Бессмысленно. Сопротивляться подобным ментальным ударам физически невозможно.
– Я… я отправил их к реперу… – его речь звучала сбивчиво, слова вырвались сами собой. – Я знал… там должна быть другая пара фигурантов… слышал их, ваших соперников. Думал… они отвлекут ловцов… Так и вышло. Их всех перебили. Ограбили. Там у подхода.
– Думал… если кто и пойдет… то он… – кивнул в сторону Гесса. – Страшно собой недоволен, пытается опекать тебя. Он сильный, но… на пределе. С тремя ловцами… точно не справится. А ты… меня бы не отпустила, я ранен… – его взгляд метнулся ко мне, полный горечи. – Остались бы вдвоём. Я… мог бы…«Зачем лгал?» – вновь ударила я, чувствуя, как сознание пленника ускользает. Зориан понуро опустил голову.
Он не договорил. Мне это было уже не нужно.
Гнев. Унизительная обида. Горькое, тошнотворное разочарование. Всё это разом обрушилось на меня. Прекрасный иллюзорный мир, в котором даже пленник мог стать другом, рухнул, осыпав осколками собственной глупости.
– Спи.В порыве эмоций я нанесла Зориану последний удар.