Диана улыбнулась и погладила Диего по руке:
– Мне очень льстит, что ты думаешь, будто я на такое способна, но нет. Вряд ли у меня получится, даже если я захочу. Да и мистер Редферн, уверена, не очень-то хотел это делать. Просто в той ситуации у него не было выхода.
Уикхем горестно вздохнул и выглянул в иллюминатор. Из салона открывался прекрасный вид на темнеющую и растущую серую полосу у горизонта, который как будто сужался с каждой минутой. Небо тоже стало темнеть – по нему быстро неслись клочковатые, пока еще белые облака. Волны украсились барашками пены на острых гребнях.
– Я заберу из каюты книгу, которую дал мне досточтимый, и свои записи, – решил Элио.
– Ты что, думаешь, мы потонем? – встревожился Уикхем.
– Надеюсь, что нет. Но самое ценное предпочту держать поближе, а ничего ценнее этой книги нет на всем корабле.
– Ну насчет этого улихского сервиза я бы поспорила, – пробормотала Диана. – А что это за книга?
– «Учение о знаках» Изиля бен Марцинкеля, оригинал, – с трепетом ответил юноша и ушел за своим сокровищем.
– Я бы тоже собрал в сумку самое нужное.
– Да ладно тебе паниковать. Капитан знает, что делает. Еще детектив Скотт нам говорил, что «Рианнон» – чуть ли на самая быстроходная яхта в Риаде, так что мы можем просто убежать от шторма. Но чтобы не откалываться от вашей паникующей компании, – неожиданно заключила Диана, – я тоже положу свою сумку тут. Вдруг кому-то из команды понадобится помощь, а у меня там набор зелий «Лечебный стандартный».
* * *
Качка ощущалась все сильнее, но пока что кроме этого никаких неприятных последствий не наступило. Элио, уютно свернувшись в углу дивана, читал свои записи и грыз засахаренную грушу, Диана перебирала зелья в патронташе, а Диего пытался усмирить бунтующий желудок. Ранее оборотень никогда не плавал на кораблях в шторм и потому не сталкивался с морской болезнью, а сейчас обнаружил, что это крайне неприятная штука. А уж в комплекте с запахами!
– Как они это выносят, – вздохнул Уикхем. – Всю жизнь тебя взбалтывают, как омлет!
Элио поднял глаза от тетради, чтобы ответить, и тут вдруг в салоне потемнело, а затем его озарила мощная вспышка молнии. Она была такой яркой, словно загорелась прямо за иллюминатором. Едва оборотень проморгался от цветных кругов перед глазами, как над кораблем прогремел гром, и тут же взвыл ветер. В стекла иллюминатора ударил такой поток воды, словно кто-то направил на них садовый шланг. В тот же миг «Рианнон» дала резкий крен на правый борт. Диего вцепился в стену.
– Лучше сядь, – посоветовала ему мисс Уикхем. – А то как бы нам не пришлось оплачивать содранные тобой панели.
Оборотень придвинулся к иллюминатору, но разглядеть что-либо снаружи уже было невозможно. По стеклу сплошным потоком лилась вода, причем как сверху, от ливня, так и снизу, от волн. Шторм накрыл яхту так внезапно, что Диего даже показалось, будто они пролетели через какой-то портал.
Сквозь рев ветра, раскаты грома и удары воды в стекла оборотень различал топот ног наверху и крики людей. И ему это не нравилось. Он видел, что и Элио, хотя старался сохранять спокойствие, с тревогой вслушивается в эти звуки.
Вдруг нос «Рианнон» резко задрался вверх, и джилаху пришлось вцепиться в подлокотники кресла, чтобы не выпасть из него. Диану вжало в диван, а оборотень ухватился за стол. Только теперь он понял, почему вся мебель на яхте была прикручена к полу, а кое-где – еще и к стенам.
– Проклятие! – воскликнула девушка. – Это уже что-то серьезное!
Она попыталась вскочить, чтобы добраться до иллюминатора, но следующая волна нанесла яхте удар в бок, и корабль развернуло. Агентов и секретаря Бюро затрясло, как жуков в коробочке; послышался звон бьющейся посуды в серванте.
– Я поднимусь наверх и посмотрю, что там! – крикнул Диего.
Снова полыхнула молния, расколов небо и море; почти в ту же секунду над ними прокатился оглушительный раскат грома.
– Не надо! – Диана вцепилась в руку брата. – Тебя унесет!
– Но…
– Я не хочу, чтобы тебя смыло за борт!
– Даже не вздумай! – прикрикнул Элио.
– Я не буду выходить, я только взгляну!
Однако выйти из салона оказалось непростой задачей – яхту швыряло из стороны в сторону, и Уикхема внутри вместе с ней. Продвигаясь по тесному коридору к лесенке и двери, ведущей на палубу, он все время бился о стены, а одни раз – даже об потолок. Но когда оборотень все же достиг двери и открыл ее, то перед ним предстала картина, поразившая его в самое сердце.
Палубу яхты заливали потоки ливня, а волны перехлестывали через борта. В черном небе грохотал гром, сверкали молнии, и в их белых сполохах Уикхем увидел впереди высокую, худую фигуру в развевающемся плаще. Это был капитан Бреннон – он стоял у штурвала, накрепко в него вцепившись, причем стоял так твердо, словно корабль под ним не плясал, как безумный, а ветер и волны не проносились над палубой. Лишь спустя минуту или две оборотень понял, что капитан не просто так там стоит, а лично ведет «Рианнон» сквозь шторм.
Болтанка, которая так пугала Диего внизу, возникала от того, что Найджел Бреннон каким-то непонятным агенту образом прокладывал путь то между вздыбившихся волн, то ловко направлял корабль на их гребни так, чтобы волны переносили его вперед, к узкой светлой полосе, едва виднеющейся на горизонте.
Вдруг мимо оборотня с воплем пронесся матрос, сорванный волной с палубы. Откуда-то так же внезапно выстрелил длинный канат, обхватил матроса, как змея, втянул обратно на палубу и положил у мачты. У Диего глаза полезли на лоб; матрос же, едва витки каната с него сползли, вскочил на ноги и бодро помчался по своим делам. Его товарищ, который сорвался с мачты, упал в скользнувшую к нему бухту каната, как в люльку.
«Это еще что такое?!»
– Эй, мистер! – гаркнул кто-то в ухо Уикхема.
Оборотень дернулся и увидел перед собой пожилого матроса, который докладывал капитану о шторме. Моряк был мокрым насквозь, но сохранял удивительное спокойствие.
– Вы чего это тут делаете, а, мистер?! – рявкнул он, чтобы перекричать вой ветра.
– Я вышел посмотреть, что тут происходит! – проревел Диего в ответ. – Я беспокоюсь!
– Чего это вы беспокоитесь?! Не беспокойтесь! Капитан нас выведет! Ступайте-ка себе в салон, к мисс и мальчику! – моряк попытался запихнуть Уикхема обратно в коридор, хотя, конечно, не преуспел, потому что был на