В доме было непривычно шумно. Вообще-то, это был никакой не дом, а штаб банды, расположенный на одной из пустынных улиц Теневого города, но поскольку босс в основном обитал здесь, как и многие его подчиненные, Сайлас привык называть это место домом. Сам он, конечно, предпочитал жить в другом месте и в дни вроде этого убеждался в правильности своего решения. Он заглянул в гостиную, куда набилось человек двадцать. Все что-то активно обсуждали, распивая драгоценные запасы Винси, которого Сайлас выцепил у самого входа.
На него тут же налетел молодняк, облепив со всех сторон и начав засыпать сбивчивыми рассказами. Винси шуганул их и, по-отечески похлопав Сайласа по плечу, отошел с ним в сторону. Винси было лет восемьдесят, но он, как и все колдуны, старел очень медленно и выглядел как Марчелло Мастроянни в его лучшие годы. И даже имел такой же инфернальный взгляд, вполне соответствующий его кровавой репутации. Но для молодняка он был настоящим ангелом-хранителем, как, впрочем, и для Сайласа с боссом, поэтому о его репутации никто не вспоминал до тех пор, пока он не решал вскрыть кому-то глотку перочинным ножом.
– Что празднуем?
– Наконец удалось избавиться от Фишера и его шавок, – объяснил Винси с ребяческой улыбкой. – Пацанята в восторге, у многих это была первая вылазка. Жаль только, парочку положили.
Новость и правда была хорошей. Старик Фишер был не самым влиятельным криминальным авторитетом, но стараниями его сыновей их официальный бизнес, связанный с поставками оружия и магических артефактов через сложную цепочку, включающую и Солис, и Ватикан, постоянно подвергался налетам. Иногда они даже теряли товар, что было неприятно. Сайлас воспрял духом. Если босс получил хорошие новости, плохие разозлят его не слишком сильно.
– Не присоединишься?
Сайлас поморщился. Он терпеть не мог сборищ и людей в принципе. Особенно тех, которые смотрели на него восторженными глазами и требовали рассказывать истории из бурной юности, проведенной бок о бок с боссом, – а там не было ничего, что ему хотелось бы вспоминать и тем более пересказывать.
– Много дел, – отказался он, удаляясь в сторону кабинета.
– Ага, конечно, – насмешливо бросил Винси, возвращаясь к празднованию, но все же крикнул, высунувшись из дверного проема: – Если не будешь расслабляться – нервишки сдадут!
Проигнорировав его, Сайлас завернул в длинный темный коридор и по привычке помедлил у двери, обдумывая, что говорить.
Когда он наконец вошел в кабинет, царящая там тишина показалась благословением, но беспорядок настиг и тут. Сайласа всегда удивляло, как такой педантичный в вопросах одежды и внешнего вида человек может жить как мусорная ворона. Боссу будто было вообще безразлично, что его окружает. Сайлас когда-то пытался упорядочить этот хаос, и босс даже признавал, что ему намного легче ориентироваться в своих вещах, когда все рассортировано, но рано или поздно все возвращалось на круги своя.
Босс восседал среди нагромождения бумаг, лежащих даже на шкафах, и выжидающе смотрел на него, а Сайлас все не мог начать.
– Думаю, она знает, – пробормотал он наконец, кое-как собрав разбегающиеся мысли в кучу.
– Знает что?
– Про магию – точно, насчет расшифровок пока не уверен. Но она прошла ритуал, а значит, ей кто-то помог. Она не смогла бы так быстро сориентироваться в нашем мире сама.
Босс не злился, но по его мимике Сайлас умел делать определенные выводы и понял, что он явно недоволен.
– И чем ты занимался целую неделю, скажи на милость?
Сайлас мог бы сказать «наблюдал, как было приказано», но босс был в хорошем настроении, и он принял стратегическое решение промолчать.
– Правильно ли я понимаю, что ты не смог похитить фамильяра, когда он был слаб, и профукал возможность промыть девчонке мозги, пока никто не успел рассказать ей, как устроен наш мир? Впечатляет.
– Все под контролем, – убедительно сказал Сайлас, чуть не поверив себе сам. Ни хрена не было под контролем, но боссу это, конечно, знать не обязательно. – У меня есть план.
– Выясни, кто ей помогает, и найди способ обыскать эту вшивую лавку. Если попадешься Конгрегации, вытаскивать тебя я не полезу.
Сайлас кивнул и спешно ретировался, пока боссу не пришло в голову спросить что-то еще или завести пространный разговор о будущем. Босс это любил, потому что, за исключением рабочих встреч, где строил козни и заключал союзы, призванные стать подспорьем в его грядущей великой революции, он в основном проводил время в полном одиночестве и изучал свой драгоценный темный артефакт, на который было запрещено дышать и даже смотреть. Разумеется, ему было скучно, но пускай лучше мучает Винси и его подчиненных, тоже целыми днями сидящих как псы на привязи, ожидая, когда боссу понадобится куда-то выйти. Такова была участь его охраны. Сайлас справедливо полагал, что за десять лет достаточно с ним наобщался и теперь страдать должны другие.
Прогулки по дверям истощили его настолько, что он даже не рассматривал вариант вернуться домой порталом. Восстанавливающие эликсиры, которые он покупал в дрянной аптеке недалеко от дома, имели больше побочных эффектов, и этой бурдой лучше было не злоупотреблять. Поэтому Сайлас, держась за перила и останавливаясь каждые полметра, чтобы перевести дух, неспешно спустился на первый этаж и побрел в сторону своего района.
Теневой город привычно окружил его зловонием и шумом. Здесь всегда царила ночь – и всегда кипела жизнь в худшем своем проявлении. На каждом углу кто-то подкарауливал легкую добычу или пытался продать фальшивые артефакты. Лавчонки с некачественными зельями и бесполезными книгами жались друг к другу, глядя черными провалами грязных окон. Колдуны и прочие волшебные создания сновали мимо, прячась в тенях и предпочитая не сталкиваться друг с другом. Район, в котором находился дом босса, был еще неплохим, но ближе к окраинам город становился хуже. Сайлас жил в доме на маленькой тихой улочке, где из заведений были только бар «Паучья нора» да магазин старьевщика.
Сайлас зашел в бар, заказал тарелку мясного рагу и, сев за дальний столик, погрузился в раздумья.
Чем же заинтересовать эту дуреху? Может, общим предком – но еще не хватало, чтобы Софи начала копаться в родословной. Разумеется, он не стал бы выкладывать все карты сразу. Он ведь не называл девчонке свою фамилию, а в лицо его, наверное, не помнят даже в Академии, где он провел все детство и юность. Даже наставник вряд ли узнал бы его, встретив на улице. Но