Я сидела на крыльце, обхватив колени, и смотрела на любимых деток, наслаждаясь тихим, семейным счастьем.
– Как же здесь хорошо! – Горячие руки обняли меня сзади, и знакомый голос прошептал у самого уха: — О чём задумалась, моя любовь?
– О том, мой любимый муж, что я счастлива. Если бы мне пять лет назад сказали, что всё так обернётся… — я рассмеялась, запрокинув голову ему на плечо.
Я повернулась к нему, чтобы видеть его глаза — цвета неба, с золотыми вкраплениями. Чтобы видеть его губы…
Марк улыбнулся, той самой улыбкой, которая когда-то свела меня с ума.
– Люблю тебя, – прошептал он.
– Папа! Мама! – Дети подбежали к нам, запыхавшиеся, с сияющими глазами. Дочь, точь-в-точь как он, с тем же упрямым подбородком, залезла к Марку на колени, а сын, моя копия, прижался ко мне. – Когда будет ужин? Вы обещали волшебно-вкусные булочки с корицей!
– Скоро, – пообещала я, целуя детей в макушки.
– Да-да! Уже скоро! – крикнул Эван с кухни. – Последний завиток кремом рисую!
Мы с мужем улыбнулись. Эвану и Люсиль так понравилось печь булочки и пирожные, что они стали настоящими мастерами. Когда мы приезжаем сюда, всегда нас балуют новыми шедеврами.
Дети убежали в дом, чтобы первыми попробовать вкусные и красивые булочки.
– А потом я прочитаю вам сказку! – крикнула им Люсиль, выходя из сада и неся Лапушка на плече. – Хотите яблочко? – спросила она и бросила нам свежее румяное яблоко, которое только что сорвала.
Марк ловко поймал его, сначала предложил мне, я отказалась, тогда он смачно откусил от сочного фрукта большой кусок.
– Не подавитесь, милорд, – не смогла я удержаться, чтобы опять не напомнить нашу встречу на рынке, когда мы впервые поругались.
В глазах Марка снова заиграло пламя. Дожевав яблоко, он приобнял меня и чмокнул в висок.
Если бы кто-то спросил меня сейчас, что такое счастье, я бы просто обвела рукой наш дом, наш сад, этих двоих озорников, Люсиль и Эвана, Марка, что с любовью смотрел на меня, и сказала бы:
– Вот оно.