Припарковано возле нее было ровно две тачки, обе довольно редкие для 93 года иномарки — Фольксваген-Пассат и Форд-Скорпио. Последнюю, насколько я помню ввезла к нам большой партией компания местного нувориша и мини-олигарха Стрельцова… нет, к знаменитому футболисту он никакого отношения не имел, просто однофамилец, но Скорпионы эти купили не менее богатые люди города. Поэтому каждый проезд такой тачки мимо вызывал завистливые взгляды окружающих в стиле «бохато люди живут».
Выглядел этот Скорпион примерно так
Вход свободный, до пропускной системы поздних времен пока что не дошло дело, зашел на второй этаж в приемную главы администрации, ну бывшего первого секретаря райкома, здание то же самое. Тут и сидела моя бывшая сослуживица Светочка.
— О, привет, Сергуня, — объявила она, как только я показался на пороге, — только что про тебя подумала — богатым будешь.
— Это хорошо, — уселся я на стул рядом с ее столом, — как разбогатею, съездим на Канары — ты не против?
— С тобой хоть куда, — усмехнулась она, — не забудь про обещание. Чего там у тебя за дело-то, напомни…
— Да решили мы учредить товарищество в нашем доме, а меня председателем выбрать… вот хотелось бы узаконить это дело.
— Так-так-так… — усмехнулась она, — значит, выбил ты себе квартирку в этом новом доме?
— Что значит выбил, — возмутился я, но не слишком сильно, — два года на цементном заводе, а потом еще два на стройке, это называется выбил? Я бы тут употребил слово «выгрыз».
— Ладно, пусть будет выгрыз… пригласил бы хоть посмотреть, что там и как.
— Обязательно, вот сдадут дом в эксплуатацию, пока что там не все готово, тогда позову… а сейчас хотелось бы формальности уладить.
— Это тебе на третий этаж в отдел по работе с жилым фондом, — перешла на деловой тон она, — комната 305, спросишь там Галину Николаевну, она все оформит, а подпись начальника сюда зайдешь поставить.
— Моя благодарность тебе не будет иметь границ…
— Знаю-знаю, — остановила она меня, — в пределах разумного. Дуй на третий этаж, а то они чай скоро начнут пить, тогда к ним не подступишься.
И я дунул на указанный этаж в комнату 305. Представляла она из себя типичный женский коллектив, известный в широких кругах под названием гадючник. Из пяти особей, нужная мне оказалась у дальнего окна с фикусом на нем — дебелая женщина бальзаковского возраста с лишними 7–8 кг веса и с рюшечками вдоль обширного бюста.
— Да-да, мне Света звонила, — меланхолично ответила она на мое представление, — давай свои бумажки уже… а сам за дверью вон подожди.
Я спорить не стал, а просто молча покинул этот гадюшник. В коридоре третьего этажа было сумрачно, накурено и довольно-таки прохладно, отопление тут, видимо, по остаточному принципу включали. Прослонялся туда-сюда по двадцать погонных метров, разглядывая от нечего делать вывески на дверях. Тут значился департамент благоустройства, департамент образования, контрольно-ревизионное управление и даже комитет по управлению госимуществом. Это пока они тут в нищете прозябают, невольно подумалось мне, но скоро тут миллионер на миллионере будет сидеть… долларовый, причем миллионер.
Тут мимо меня проскочила на всех парах разгоряченная какая-то тетка с большой клеенчатой сумкой. О, распространитель наверно, подумал я, странно, что раньше я ни одну такую тетку не увидел. А она на тех же парах ворвалась без стука в отдел жилфонда и захлопнула за собой дверь. Что-то дальше будет, весело прикинул я, одно из двух — или они там раскупят всю эту хрень из полосатой сумки или вышибут назад. Оказалось, что верно второе мое предположение — тетка вылетела в коридор задом наперед, распахнув дверь своим обширным задом.
— Да и не больно-то хотелось! — громко крикнула она в дверь, но та тут же захлопнулась.
Тогда тетка сунулась напротив в ревизионное управление — результат был примерно таким же, но с задержкой в десяток секунд.
Она выдохнула и вдруг заметила меня.
— Ну ты хоть чего-то у меня купи, хлопчик, — распахнула она свою сумку настежь, — у меня чего только нету…
— Ну показывай, — согласился я, делать-то все равно нечего было, — чего там у тебя нету.
— Да, как тебя зовут-то? — спросил я, начиная осмотр содержимого сумки.
— Дарьей, — скупо бросила она, — можно и Дашей звать. А тебя как?
— Сергей, — ответил я в тон ей, — можно просто Сергуня. Че, у тебя одна косметика что ли тут?
— Чего это одна, — обиделась она, — спортивные костюмы еще есть, Адидасы, один точно на тебя сядет, — и она достала с самого дна сумки хрустящий пакет со штанами и курткой Адидас… три полоски… это очень удобная форма для носки.
Конечно, это не натуральный Адидас был, но и не совсем уже паленый Абибас или там Адилис, нормальная турецкая копия.
— Почем? — спросил я.
— Она окинула меня внимательным взглядом, оценивая мои финансовые возможности, оценила их не очень высоко и выкатила ценник в полтинник… ну 50 тысяч, значит.
— А чего, вполне приемлемо, — закатил я глаза к потолку, — скинь еще немного, и мы договорились.
Но тут распахнулась дверь гадюшника отдела жилфонда и меня позвали внутрь.
— Слушай, у меня дела, давай потом созвонимся — вот тебе мой телефон (и я быстро начиркал Даше на бумажке телефон своего Панасоника), звони — вечером, может, встретимся.
Она согласно кивнула, спрятала бумажку куда-то в свой необъятный бюст и тут мы разошлись.
— Все готово, Сергуня, — сообщила мне Галюша из своего угла с фикусами, — вот сюда надо подпись главного (она показала куда), а потом печать шлепнешь в канцелярии. Ну и это… удачи тебе в управлении жилфондом.
— Спасибо, Галочка, — не полез я за словом в карман, — как раскручусь, обязательно тебя в ресторан позову.
Все сослуживицы Гали мигом обратились в слух и застыли, как изваяния — видимо, не каждый день у них тут такое обещали. А я помахал ручкой и вернулся на второй этаж к Светочке.
— После обеда будет подпись, — глянула она мельком на бумаги от Галочки, — уехал он в Кремль, встреча какая-то.
— Окей-Оби, — ответил я ей словами надоедливой