Удивительно. Еще ни один взгляд никого другого так не действовал на меня.
Я опять словно голая перед ним. И от этого зябко становится. Я обнимаю себя, чувствуя, как мурашки по телу колют кожу. Пытаюсь унять дрожь. Но взгляда не отвожу. Смотрю ему в глаза. Потому что страшно.
— Мда, Дина, — с легкой усмешкой произносит он. — Я думал, ты умнее. Впрочем… так даже лучше. Ум тебе не понадобится.
Вынимает из кармана руку и берет меня за подбородок. И водит большим пальцем по коже. Сначала мягко, но потом надавливает и я чувствую давление. Пытаюсь вырваться из захвата, но Арсен лишь сводит брови и сильнее впивается пальцами в мою нежную кожу.
— Ты помнишь, что я говорил?
Не отвечаю. Откуда я знаю, что именно он спрашивает? Да у меня и в голове сейчас все перемешалось.
— Я люблю покорных, Дина, — уголок его губ дергается.
Мне кажется, он видит мой страх. Ощущает его. И ему это точно нравится.
— Что вам надо? — наконец, выдавливаю из себя первое, что приходит в голову.
Блуждаю по этому красивому и одновременно пугающему лицу. По усмехающимся губам, по колючим скулам. Замираю, встретившись с холодными глазами.
А потом его рука опять спускается мне на шею и, вроде, и не сжимает, но я задыхаюсь. Его пальцы просто лежат на мне, но он как будто кислород перекрыл!
— Все просто, Дина, — говорит, убрав ухмылку с лица и задирая подбородок. Смотрит на меня свысока. — Я помогаю тебе не сесть на долгий срок. Взамен ты делаешь то, что я говорю. Полностью подчиняешься мне.
— Зачем? — не понимаю я. — Зачем вам это?
— Потому что… — и он замолкает. Опять окидывает меня взглядом. — Потому что так хочу. Ты подходишь. Научишься не задавать глупых вопросов и все будет идеально. Я решаю твои проблемы, а ты… ты благодаришь меня, — хмыкает. — Пусть будет так.
— Вы хотите, чтобы я… чтобы я… я… — и не решаюсь произнести это вслух.
— Я хочу трахать тебя, — запросто произносит он и по глазам вижу, что наслаждается моей реакцией. — Трахать так, как я хочу. Когда хочу. Сколько хочу. Трахать.
Мне кажется, у меня сердце камнем падает вниз. Останавливается и я не дышу.
Начинаю отступать и мотать головой.
А он шагает на меня. Наклоняется и цедит почти в лицо, обжигая кожу дыханием:
— Что, Дина?
— Я… я не могу… не хочу! — дергаю головой и отпрыгиваю от него. Продолжаю мотать головой. — Нет.
Он вдруг застывает, выпрямляется и потирает подбородок.
— Вы не заставите меня! — говорю в сердцах. — Если вы… вы изнасилуете меня, я… я в полицию пойду!
Арсен вздергивает брови.
— Я никого не насилую, — щурится. — Хочешь полицию?
Достает телефон и кому-то звонит.
— Ко мне, — произносит сухо и отключается.
И опять смотрит на меня. А я не знаю, куда спрятаться. Куда деться от его взгляда.
Потом в комнату стучат и после разрешения Арсена появляется мужчина в костюме.
— Оформляй! — кивает ему Арсен, а сам отходит и садится в кресло.
Откидывается на спинку кресла и с нескрываемым удовольствием следит за нами.
А мужчина начинает мне что-то зачитывать. Много, нудно. У меня голова плохо соображает и его монотонный голос делает только хуже.
Я лишь понимаю, что это полицейский. Он показывает мне удостоверение. И мне предъявляют обвинение в обороте наркотиков в крупном размере.
— Выбрать меру пресечения в виде содержания под стражей, — заканчивает мужчина и протягивает мне какую-то бумажку. — Подпишите.
Смотрю на его руку, а потом зачем-то перевожу взгляд на Арсена. На его довольную рожу. В его взгляде я без труда читаю вопрос: «Ну, что, Дина?»
Несколько секунд обмена взглядами и я произношу тихо:
— Я согласна.
31. Дина
Помню после этих своих слов я зажмуриваюсь. Готовлюсь к самому страшному. Я же согласилась. Значит Арсен должен сейчас…
Но и тут я не угадала. Он опять делает так, как я не ожидаю.
Человек, которого невозможно предугадать. И надо ли?
Слышу хлопок двери и открываю глаза. И понимаю, что мы остаемся одни. Мужчина ушел.
Арсен, не скрывая довольную ухмылку, царапает меня взглядом. Он колючий. Неприятный. Болезненный.
— Тебя отвезут, — произносит тихо.
— Куда? — тут же спрашиваю я.
— В общагу.
Маленький лучик надежды зарождается в груди. А вдруг…
— Соберешь вещи. Бери только то, что ценно для тебя. Шмотье новое потом купишь.
Надежда тухнет, даже не разгоревшись.
— За тобой заедут вечером, — продолжает он, вытаскивая руку из кармана брюк и внимательно глядя на часы на запястье.
— Вечером?
Жалею, что произнесла это вслух! Еще и с разочарованием! Блин!
Арсен поднимает на меня тяжелый взгляд. Щурится и словно изучает.
— Не думаешь же ты, что я так хочу тебя, что наброшусь прямо здесь? — и в голосе звучит издевка.
Я прямо вижу по его глазам, что ему нравится этот театр.
— Я думала, это все быстро произойдет, — не могу сдержаться, но тут же прикусываю губу.
Мужчина вздергивает бровь.
— У меня есть дела поважнее, — звучит холодно. — Вечером обговорим условия.
— Условия?
— Да, Дина. Мои, — делает ударение, — условия. Мы с тобой заключаем своего рода сделку. И я хочу, чтобы ты выполняла условия. Кроме того, — берет паузу и я вижу, как уголки его губ дергаются, — у тебя будет время… подумать… и… передумать.
И опять вспышка в груди. Глупая надежда. Бесполезные чувства!
Горькая усмешка на моем лице. Опускаю взгляд.
— Что, Дина? Разве не ты говорила, что выбор есть всегда?
Резко поднимаю на него взгляд.
Наслаждается. О да, у меня сейчас такой шикарный выбор! Или пойти по статье за то, что я не делала, или…
— Ладно, — вдруг резко произносит Арсен, словно прочитав мои мысли. — Все остальное вечером.
Разворачивается и уходит.
А меня и правда везут в общагу. Я сижу на кровати и просто смотрю на шкаф, в котором лежат мои вещи.
Я так и не собираю их. Не хочу. Настолько все безразлично.
Машина с человеком от Арсена приезжает, когда уже темнеет. Я ничего не спрашиваю, а мне ничего и не говорят. Все происходит в полной тишине.
32. Дина
— Всего три правила, Дина. Три простых правила, — хриплый голос звучит очень тихо, но каждый звук как колокол отдается во мне. — И от тебя требуется лишь их беспрекословное исполнение. Все просто.
Мужчина, высокий, широкоплечий, в идеально сидящем на мускулистой фигуре костюме,