Отпускаю подрагивающие запястья и сразу же сжимаю ладонями грудь Дины. Сквозь слои ткани мну ее. Жадно. Дико. Распаляясь еще больше.
Возбуждение как локомотив несется с горы. Тормоза сорваны. Разгоняюсь до максимума и отключаю мозги окончательно.
Обхватив ее одной рукой, вторую веду вниз и сразу же проникаю под резинку спортивных штанов. В трусики.
— Ссссука… — вырывается у меня с гортанным стоном, когда пальцы касаются горячей и пульсирующей на пределе плоти.
Там все горит и течет.
— Арсен… — стонет, всхлипывая Дина, и привстает на носочки. — Я идти должна… не надо… Ах! — и тут же оседает, как только я чуть надавливаю пальцем. — Не надо… — шепчет и дышит так, словно задыхается.
Не произношу ни слова. Любые слова сейчас лишние.
Есть только я и она. И мое дикое, зверское желание обладать ею. Трахнуть ее. Чтобы успокоиться. Чтобы начать думать.
Я никогда так не хотел ни одну женщину.
Член уже так упирается в ткань брюк, что того гляди порвет их.
Вынимаю руку из штанов Дины и быстро расстегиваю ремень и свои брюки. Спускаю боксеры и член тут же выскакивает и устремляется вверх.
Яйца напряжены и гудят. Их звон гулом отдается в ушах.
Теплая волна возбуждения концентрируется в паху и я чувствую, как дрожит мое собственное дыхание, когда я открываю рот, чтобы хоть немного вдохнуть воздуха.
— Арсен…
Одним резким движением я дергаю вниз штаны и трусы Дины. Наклоняюсь, чтобы снять их с одной ноги, и мой взгляд упирается в напряженные ягодицы.
Шлепаю их ладонью и с силой сжимаю. Утыкаюсь носом в бедро и прикрываю глаза. Пара секунд и я как будто получаю дополнительный импульс.
Освобождаю одну ногу Дины от одежды и еще приспускаю брюки и боксеры с себя.
Опускаю взгляд на упругую задницу. Вдох. Облизываю пересохшие от возбуждения губы.
Беру член и, раздвинув ноги девчонки, приставляю головку к горячей и влажной плоти.
— Ох… — Дина вся словно подбирается и сама цепляется руками за стену. Скребет по ней ногтями.
От касания к ней головка как будто накаляется. Становится настолько чувствительной, что я понимаю, что не в силах больше терпеть. Каждая секунда как пытка.
Глубокий вдох и резкий толчок. Такой же глубокий. Загоняющий ноющий от желания член по самые яйца в уже готовую и горячую дырку.
Мы стонем одновременно. Я — со злым хрипом, сжав зубы и вцепившись пальцами в бедра Дины. Она — громко вскрикнув и уткнувшись лбом в стену. Цепляясь дрожащими пальцами за стену. Скребя по ней. Словно пытаясь удержаться, чтобы не сорваться в пропасть.
Нет, Дина. В эту пропасть мы полетим вместе.
Чуть потеревшись яйцами о нежную кожу, я начинаю двигаться в ней.
Рвано. Со злостью. Снимая накопившееся напряжение.
Выходя почти полностью и снова врезаясь в бархатистую плоть.
Звуки хлюпанья и шлепков тел. Мои хрипы и стоны и вскрики Дины.
Все это сопровождает каждое мое движение. Каждый толчок. Каждый жадный вдох.
Завожу руки ей на живот и крепко сжимаю, снижая амплитуду толчков. А потом чуть тяну ее от стены и, положив ладонь на поясницу, заставляю прогнуться.
И она слушается. Все понимает без слов.
А у меня дыхание настолько сбито, что я ощущаю дефицит кислорода. Не могу надышаться. Хотя и дышу ртом. Часто. Со стоном.
Но все поглощается в кровь и несется в одно место.
Все мои чувства, желания, все наслаждение сконцентрированы в члене, который как идеальный механизм раз за разом врезается в узкую и такую сладкую дырку.
Сладкую… да. Удовольствие, которое раскатывается сейчас по моему телу, я не испытывал никогда. Это не просто секс. Это наслаждение. Обладание тем, о чем долго думал. Хотел. Желал.
Но самое большое удовольствие чувствовать, что Дина тоже хочет.
У меня все яйца в ее смазке. Она стекает по бедрам, заменяя своим запахом мне кислород. Забивает мои легкие.
Наклоняюсь и прижимаюсь к Дине.
Одной ладонью сжимаю грудь, а пальцами второй руки ласкаю складки и задеваю клитор. Толчки становятся еще быстрее. Еще жестче.
Я чувствую приближение оргазма, потому что не смогу сейчас вынести этот марафон. Слишком сильно возбуждение. Слишком долго я ждал.
Я с каким-то остервенением врезаю член в текущую Дину. С рыком. Еще. Еще.
— Да, блять! — вылетает зло.
И тут же вскрик девчонки прорезает сознание:
— Арсен! — и она ногтями впивается в мою руку у нее между ног.
До боли впивается. До боли, которая лишь усиливает оргазм.
Оргазм, который сносит нахрен все. Все мысли. Все другие желания. Меня сносит!
Я сам сильнее впиваюсь пальцами в нее и губами прижимаюсь между лопаток. Боюсь, что не удержусь.
Ловлю охуенный оргазм. Каждый его импульс. Не хочу отпускать и поэтому продолжаю раскачиваться вместе с Диной, чуть толкаясь бедрами.
Чувствую, как ослабевает ее хватка на моей руке. И тело обмякает. Становится послушным как пластилин.
Напряжения уже нет.
Прикрыв глаза, я чуть улыбаюсь, губами касаясь разгоряченной кожи Дины.
Провожу по ней языком и выпрямляюсь.
Уже лучше. Мозги не кипят.
Смотрю на красную от трения задницу Дины. Медленно вынимаю блестящий от смазки член и вижу, как тонкая белая струйка стекает по ее ноге.
Поднимаю Дину и разворачиваю к себе лицом. Смотрю в потерянные глаза. Они как в тумане. Взгляд блуждает по моему лицу, не может сфокусироваться.
Опускаю взгляд чуть ниже и пялюсь на обкусанные ярко-красные губы Дины.
Большим пальцем сминаю их. Надавливаю, натягиваю. И ничего не могу с собой поделать.
С рыком набрасываюсь на них, вырывая тихий стон из Дины.
72. Арсен
Так и не отпуская ее губы, подхватываю ее за бедра и несу. Дина обнимает меня за шею и ногтями скребет по загривку. И я понимаю, что мало мне. Зверь не насытился. Урвал короткий перекус. Получил на мгновение возможность выдохнуть и мыслить. Но опять сознание застилает туманом желания.
Яйца поджимаются и член дергается.
Спотыкаюсь о брюки. Быстро ставлю Дину к стене и освобождаю нахрен и ее, и свои ноги от лишних тряпок. И опять поднимаю ее и несу в душ.
— Арсен, ты что? — вскрикивает Дина, когда я врубаю воду и она холодным потоком падает на нас.
А я не могу оторваться от сладких губ. Преступно сладких. Ядовито-сладких.
Целую их, грубо терзая. Впитывая ядовитый вкус.
Волосы Дины намокли. Так же, как и кофта.
Отпускаю опухшие губы и тяну вверх кофту. Отбрасываю ее.
Моя рубашка тоже прилипла к телу и поэтому я просто срываю ее с себя.