– Людмила! – произносит он вкрадчиво. – У вас очень красивые коленки!
– Да иди ты! – порывисто дергаюсь, не понимая, что делаю, а он довольно хохочет, глядя на…
Бли-ин… На мою грудь!
Черт!
Черт!
Черт!
– Выйди немедленно!
– Держи, – подает мне банный халат. – Ты мне нужна, – чуть понижает голос. – Во всех смыслах… Выходи!
.
Константин
– Фраза на набережной, черная коробочка, потом этот разговор, – она сидит по-турецки на кровати и лопает заказанную лазанью, а я нарезаю круги по комнате.
– Слушай, ну это все… – пожимает плечами Людмила. – Это все странно, но доказательств-то нет!
– А вот ты их мне и поможешь раздобыть! – смотрю на нее азартно.
– Что?
– Более того! – тычу в нее пальцем. – Ты мне поможешь понять, для кого она это делает! – щурюсь. – Или посажу!
– В смысле? – вскакивает, забыв, что в халате. – За что?
– За незаконный сбор информации, драку, ну или что-то еще там! – перечисляю фривольным тоном.
– Слышь, ты! – вскидывает подбородок, выпячивает грудь.
Подбородок пропускаю, смотрю сразу ниже…
– Да иди ты! – Людмила чуть не плачет.
– Слушай, ну ты же и так любишь все это! – миролюбиво усаживаюсь рядом, распаковывая мазь от ушибов, которую мне вместе с едой принес курьер. – Искать клады, шпионить! Повернись, – аккуратно наношу тонкий слой ей на подбородок, опускаюсь к шее…
Морщусь.
Ника, сволочь такая, душить пыталась…
Аккуратно смазываю синяки, а сам продолжаю:
– Давай так! Я замну скандал с твоим попаданием в полицию, и ты спокойно продолжишь заниматься домом. И кое-чем еще. Ну или, – закатываю глаза, – ничего заминать я не буду, и нам придется расторгнуть контракт…
Блефую, конечно…
Все отмашки я уже раздал.
Людино имя не всплывет нигде и ни за что…
Она закусила губу, обиженно сопит…
Или не обиженно.
И я вдруг понимаю, что мои пальцы аккуратно скользят по ее ключицам…
.
Глава 11
Константин
Кожа у нее нежная. бархатистая… Так и хочется трогать и ласкать. И… Целовать…
И…
Черт!
Люда!
В животе все переворачивается, перед глазами только ты, пульс барабанит в ушах!
Людмила!
Сжимаю ее плечи и резко притягиваю к себе!
М-м-м…
Какая вкусная! Клубничка! Со сливками!
Шлеп!
– Ты чего? – тру горящую щеку.
– Я чего? Это ты чего? Хам!
– В смысле “хам”? – смотрю на нее обалдело. – Вот только не говори, что я тебе не нравлюсь!
– Ни капли! – аж вскакивает на кровати, чуть не переворачивая тарелку.
– Ага! А чего ты тогда в драку с этой дурой силиконовой полезла? – хмыкаю. – Из-за меня же!
– И вовсе не из-за тебя! – орет, краснея. – А… А…
Кривлюсь, смотрю на нее иронично…
– Из-за тебя, но не поэтому!
– А почему?
У меня весь донжуанский запал прошел, но появился другого рода интерес…
А правда? Чего она вписалась в не свое, в общем-то, дело?
– Ты, может быть, хам и балбес, но мужик-то хороший, – рыжик мой окончательно покраснела и уселась назад на кровать, плотно запахнув халат…
– Хам и балбес? – улыбаюсь. – Давно меня так никто не называл.
– Видимо, очень давно, – недовольно дует губы моя лапушка.
– Да вот как баб Зина померла, так и никто, – от воспоминаний о бабушке становится одновременно и тепло, и грустно.
Люда, похоже, считывает это на моем лице. Смотрит участливо и вопросительно.
– Покойная Зинаида Прокофьевна Домбровская. Бабушка моя. Всю жизнь меня так звала! Как от родителей меня к ней привезут, так первым это от нее и слышу: “Вы, Константин, редкостный хам и балбес!”
– Видимо, – улыбается довольно, – у них с родителями были разные принципы воспитания.
– У родителей просто не было никаких принципов, – хмыкаю грустно. – Я из семьи дипломатов. Командировки, приемы, необходимость соответствовать…
– Ну, зато ж мир посмотрел, – растерянно пожала плечами Люда.
– Ага… И папиных любовниц. Они, совершенно не стесняясь маминого присутствия, постоянно присылали мне какие-то шмотки в девяностые… Видимо, думали, что у нас тут что-то вроде Северной Кореи… Кроссовки от Моники, джинсы от Анджелы, магнитофон от Джессики…
Воспоминания вроде забавные, но от них противно. Поэтому я то ли улыбаюсь, то ли кривлюсь…
– А потом? – почти шепчет Людмила.
– А потом я перестал запоминать их имена! – морщусь. – Зачем? Я понял, что ни одна из них никогда ничего не значила!
– И ты решил жить также… – скривилась Людка. – Даже не попытавшись найти значимую женщину.
– Да где ж ее найти? Таких, как баб Зина, больше нет! – вдруг оценивающе смотрю на нее. – Хотя…
– Что “хотя”? – и под моим взглядом вдруг запахивается еще плотнее, хотя и так в халат завернута уже два раза.
А я довольно ржу.
Менее двусмысленной ситуации представить себе сложно.
– Ладно, – решаю пощадить ее самолюбие, усаживаюсь в кресло напротив.
По привычке вытягиваю ноги, скрещиваю в замок пальцы и принимаюсь рассуждать:
– Давай подумаем, как быть дальше, – смотрю на нее почти серьезно. – Как достать имена заказчиков? Уточка моя – просто мелкая сошка. Я хочу знать, кто за всем этим стоит!
– Ну-у, – Люда ежится, пожимает плечами, но я уже вижу в ее глазах циферки, схемочки, планы…
Класс! Обожаю эту женщину! У нее интеллект смешан с авантюризмом в моих любимых пропорциях! И не взболтан! Да еще и красотка! Шикарный коктейль!
– Проще всего, – начинает она несмело, – сделать вид, что ты мне не поверил, но развесить по всему дому и саду жучки и камеры, – в ее глазах загорается азарт. – Ника возвращается домой, ты делаешь вид, что ничего не произошло…
– Подожди, подожди, – возмущаюсь. – Ты что, мне снова с ней спать предлагаешь?
Людка ошарашенно пялится на меня, открывает и закрывает рот…
– А… – из ее горла вырывается странный хрип, она откашливается. – А это что, для тебя проблема?
– Конечно, проблема! – презрительно фыркаю. – На кой черт мне она? Я тебя хочу!
Она так и замирает с распахнутым ротиком. Шумно вдыхает, растерянно хлопает глазками.
– В смысле? – выдает наконец.
Хм… А я не переоценил ее интеллект?
– В самом прямом? – вскидываю бровь. – Есть другие?
– А… Ну да… – отзывается сдавленным голосом. – Уважаю вашу прямоту…
– Ну а что ходить вокруг да около, – пожимаю плечами.
– Действительно… Чтобы я сразу поняла, что единственное, чего ты от меня хочешь… – высказывает сквозь зубы.
– Не единственное. Еще дизайн-проект! – напоминаю, выставив палец.
– Да иди ты!
И в меня летит с кровати подушка!
– Куда? – хохочу.
– Куда хочешь! – летит вторая.
– К тебе хочу! – отвечаю прямо. – Но не сейчас!
– Да? – возмущенно упирает руки в бока. – Чего уж медлить, коли ты все решил?
– Ты еще не решила, –