Примерно в середине дня, когда Кайл вышел из кабинета, а Гром отлучился в арсенал, мы с Лисой остались одни, ну почти одни — Ворон, как всегда, не вылезал из своей коморки.
Лиса подошла к моему столу. — Ну что, Зверев, — тихо бросила она, не глядя на меня. — Как подготовка к встрече? Костюм заказал?
— Все отлично, — так же тихо ответил я, продолжая смотреть в экран. — Заказал. Как ты и советовала, чтобы произвести впечатление.
— Произвести впечатление… — она усмехнулась с ехидцей. — И что, пришлось своего «Цербера» заложить, чтобы расплатиться? А то я бы его у тебя с удовольствием выкупила. Давно на него облизываюсь.
— Не дождешься, — отрезал я. — Обошлось малой кровью. Всего один камень — и полный комплект готов.
Лиса замерла. Я почувствовал на себе ее удивленный, почти шокированный взгляд. Насмешка в ее голосе мгновенно испарилась. — Один… камень? — переспросила она шепотом, наклонившись ближе. — Ты что, расплатился с Лораном алмазом?
Я просто кивнул.
Она несколько секунд смотрела на меня, а потом ее лицо расплылось в странной улыбке — смеси восхищения, веселья и легкого ужаса. Она тихо рассмеялась, прикрыв рот рукой. — Зверев, ты… ты просто нечто. Ты хоть представляешь, сколько тот твой «камешек» на самом деле стоит? Ты мог купить на него два таких костюма. Тебя, конечно, немного… обобрали, воспользовавшись моментом.
Она вдруг осеклась и посмотрела на меня уже по-другому. Ее хитрый взгляд оценивал не финансовую сделку, а сам поступок. — … но знаешь что? Ты выкрутился. Блестяще.
— То есть? — не понял я.
— Ты не стал торговаться, не стал показывать, что считаешь деньги или что эта сумма для тебя проблема. Ты решил вопрос мгновенно и с размахом. Для таких людей, как Лоран, а в будущем и для Вольского, это важнее, чем сэкономленная пара десятков тысяч. Ты показал себя человеком, для которого сокровища — обыденность. Ты сориентировался на месте. Быстро учишься, Зверев. Очень быстро.
На ее губах играла одобряющая ухмылка. — Молодец.
Спустя три дня, ровно в назначенное время, я снова стоял перед массивной дубовой дверью ателье «Лоран». В этот раз я приехал на такси.
Меня встретили так же радушно, как и в первый раз, и провели в примерочную комнату с огромными зеркалами и мягким освещением. На манекене в центре комнаты висел он. Мой костюм.
Ткань была именно такой, как описывал Лоран — темно-синяя, почти черная, но под светом в ней просыпалась едва уловимая синяя искра. Идеально скроенный, с четкой линией плеч и строгим силуэтом, он выглядел не просто дорого. Он выглядел могущественно.
На столике рядом с манекеном лежало все остальное: белоснежная рубашка из египетского хлопка, шелковый галстук цвета ночного неба и идеально начищенные черные оксфорды из гладкой кожи. Месье Лоран продумал образ до мелочей.
— Прошу, месье, — произнес портной, появившись словно из ниоткуда.
Когда я оделся и посмотрел на себя в зеркало, я с трудом узнал свое отражение. Это был не охотник Александр Зверев. Это был кто-то другой. Опасный, уверенный в себе мужчина, привыкший к власти и деньгам. Костюм сидел как влитой, не сковывая движений, но заставляя инстинктивно выпрямить спину и расправить плечи.
— Безупречно, — вынес вердикт месье Лоран, с удовлетворением оглядывая свою работу.
Пока его помощник аккуратно упаковывал костюм и все аксессуары в специальный дорожный чехол, Лоран подошел ко мне. Он держал в руках небольшую, плоскую шкатулку из темного, полированного дерева.
— Месье Зверев, — произнес он. — Ваш заказ полностью оплачен. Но позвольте мне сделать вам небольшой подарок. От себя лично. В знак моего уважения.
Он протянул мне шкатулку. Она была тяжелее, чем казалась. — Что это? — спросил я, принимая ее.
— Завершающий штрих, — улыбнулся портной.
Я открыл крышку. На бархатной подкладке лежали две вещи. Тяжелые запонки из темного, матового серебра с гравировкой. А рядом с ними — классические часы на черном кожаном ремешке. Циферблат был строгим, без единой цифры, лишь тонкие серебряные деления. Они не кричали о своей цене, но выглядели невероятно стильно и дорого.
— Удачи на вашем мероприятии, месье, — сказал Лоран мне на прощание, пока я рассматривал подарок. — И передавайте мой поклон мадмуазель Толстиковой.
Я вышел из ателье с чехлом в одной руке и шкатулкой в другой, чувствуя себя так, словно только что приобрел не одежду, а новую личность. Броня для предстоящей битвы была готова. И теперь она была полной.
Время шло, сплетаясь в напряженные тренировки и короткие передышки. Реальность разделилась надвое. В рабочие смены я был Александром Зверевым, охотником на демонов, живущим по уставу и расписанию. Остальное время, я проводил с Лирой.
Она являлась без предупреждения, и мир вокруг меня менялся. Мы были в дремучей тайге, выслеживаю демонов. Мы пробирались через затопленные катакомбы, где обитала тварь, сотканная из тьмы и отчаяния.
Каждая ночь была уроком. Каждая победа — новой ступенью. Я учился не просто сражаться — я учился думать как хищник, чувствовать потоки силы, впитывать чужую ярость и обращать ее в свою. С каждой поглощенной сущностью я становился сильнее, быстрее, опаснее. И все ближе к тому существу, что вело меня за руку по этому кровавому пути.
Сегодняшней ареной стали руины забытого храма, затерянного в удушающей зелени камбоджийских джунглей. Влажный, тяжелый воздух был наполнен стрекотом цикад и запахом гниющей листвы. Лунный свет, пробиваясь сквозь густую крону, выхватывал из темноты оплетенные лианами статуи древних богов и останки моей последней жертвы.
Демон-жнец, тварь третьего уровня, лежал у подножия каменного алтаря. Еще пол часа назад он был воплощением первобытного ужаса, с серповидными когтями и телом из живых теней. Теперь от него осталась лишь иссохшаяся, хрупкая мумия, из которой я вытянул последнюю каплю силы.
Я тяжело дышал, опираясь на колено. Пот смешивался с грязью и кровью на моем лице. Усталость была колоссальной, но под ней, разгораясь все ярче, пульсировала новая, пьянящая мощь. Я чувствовал, как она заполняет меня, залечивая раны и прогоняя слабость.
Поднявшись, я повернулся. Лира стояла в нескольких шагах от меня, на вершине поваленной колонны, укутанной мхом. Она как и ранее, не принимала участия в битвах. Она лишь наблюдала, безупречная и нетронутая посреди хаоса, но готовая в любой миг броситься мне на помощь, чтоб спасти мою