– Кстати, госпожа Чжоу, – отвлёкся Ли, – стена пугала варваров, заставляла их с ужасом представлять, сколь же сильная империя скрывается за ней, кто же мог построить такое. Но были и те, кто лез на стену. Стена сильна не камнями, но своими защитниками. Люди не боятся камней, люди боятся людей.
Тогда она не стала ничего отвечать, но подумала, что Чингисхан не испугался ни стены, ни людей, за ней стоящих…
…Идя с обеда и краем уха слушая болтающую Эби, Джессика вспомнила это же чувство насыщения от вьетнамского супа, и тот разговор в поле под Нанкином. Они – Стена. И Стена сильна своими защитниками. Люди не боятся камней, люди боятся людей. Поэтому для защиты от Несогласных на кораблях должны быть люди. Поэтому нельзя пускать в бой автоматические зонды. Это только камни. Страшны люди, стоящие за ними. Живой диалог с противником, что сильнее тебя в сотни раз, пугает больше его оружия.
Но это всё не действует на Чингисхана. Тот сам заставлял бояться кого угодно. Китай не испугался и пал. Варвар просто обошёл Стену, будто её и не было. Такого надо было не пугать. Такого надо было уничтожать. Причём чем дальше от Стены – тем лучше. И З'уул пугать бесполезно. Их нужно побеждать. Согласие так привыкло бороться против Несогласных, что выводит на стену лучших бойцов, чтобы показать их противнику, чтобы он испугался и отступил. Но он не отступит, в их Галактике ему нечего терять, он пришёл сюда посеять смерть или погибнуть.
* * *
Она стояла в лаборатории и смотрела на коллег, включая доктора Ланге. Ну и как им её теория? Что выражают их взгляды? Чёрт, кажется или её не поняли, или она сама навыдумывала всякой чуши. Может, мысль про Стену и варваров – лишь бред, фантазия?
– Так, – сказал Генрих, хлопнул руками по коленям, крякнул и встал. Ну точно. Она высказала бредовые мысли.
– Так, – снова повторил Ланге, подошёл к ней и внимательно посмотрел в её глаза.
– Это всё просто… – смущённо начала говорить она, но слово «бред» не успело вылететь из её уст.
– …Гениально! – прокричал Ланге. – Мисс Хилл, я не знаю, насколько это правда. Честно, может, у команды на корабле есть и другая задача. Может, есть причина, объективная. Нужно спросить у их военных атташе. Но сама идея о воинах на Стене – гениальна!
Джессика не понимала, что он имел в виду. Растерянно она осмотрела помещение. Математики и программисты, судя по всему, тоже ничего не понимали.
– Джессика, – Ланге усадил её в кресло, после чего вернулся в своё, – Джессика, вы обозначили важный психологический эффект. Вы же понимаете, что для модели он играет огромное значение? Мы же воспринимали Несогласных как некую однотипную массу, но если среди них есть условные «монголы», которые не боятся стены, то это всё меняет. Вы помните историю про уничтожителей расы Тиенн? Несогласные примчались как лавина, успев выжечь целый сектор Согласия до того, как их смогли остановить. И как в итоге победили противников? Сражаясь, не щадя никого. Их планеты были уничтожены. Согласие само уподобилось варварам, как вы там сказали? Надо просто уничтожать, нельзя запугать. Мы ранее не могли этот эффект обозначить, но теперь он ясен.
– То есть… – почесал затылок Сташевич. – Мы можем внести в систему фактор отсутствия страха перед техническим превосходством?
Ланге закивал и начал бросаться какими-то социо-психологическими терминами, упоминая учёных девятнадцатого и двадцатого веков, среди которых Юнг и Ницше были единственными знакомыми Джессике фамилиями.
Хилл не поняла его речь, но поняла суть. Она была и рада, и огорчена одновременно. С одной стороны, учёные смогут уточнить модель, с другой – хотелось найти объяснение, доказать, что в столетней войне им нет нужды жертвовать миллионами жизней, достаточно отправить на фронт сотни тысяч кораблей. А вдруг всё же Джесс права?
– Генрих, Генрих, – она потрясла немца за плечо, привлекая его внимание. – Но вы всё-таки передадите эту мысль наверх?
– Конечно, конечно, милочка, передам Артуру лично! – И Генрих вернулся к обсуждению эффекта с программистами. Чёрт, она должна быть на его месте, а он – на её. В конце концов его роль – выдвигать социальные гипотезы, а её – видеть в них возможность для реализации внутри модели.
Тихо, чтобы никому не мешать, Джесс вышла из лаборатории, провожаемая парой удивлённых взглядов. Как-то не по себе.
«…Сиолл Пераль внимательно слушала идеи и без пренебрежения смотрела на результаты работы их в целом примитивной модели. Лорнакийка была старой. Очень старой. Что-то вроде пятисот двадцати лет, если по меркам Земли. И по ней было видно, что она стара. Нет, дряхлой и беззубой Пераль не была, а волосяной покров на большой голове отсутствовал у жителей Лорнака эволюционно. Просто было понятно, что она была стара, и всё тут. Может, дело в глазах – огромных и грустных. У людей её расы глаза растут всю жизнь. Как это происходит, Джессика не знала. Неужто, череп раздвигается?
– Вы радуете меня, земляне, – кивнула женщина наконец, и её спутник тоже прикрыл глаза в знак согласия. – Мы не зря проделали столь длинный путь, ваши мысли… неожиданные, но… верно-красиво-ориентированы.
Последнее слово было сформировано автоматическим переводчиком, наверное, его точного аналога в английском языке не было. Какой же язык у них, если в нём есть место для такого термина?
– Так вы думаете, что есть взаимосвязь? – уточнил Ланге. – Активность Несогласных порождает появления Согласных рас?
– Нет, – отрезал Косна Шир, который был немного моложе Сиолл, но всё же тоже мог считаться почтенным старцем. Откровенно говоря, в этом возрасте половые отличия между лорнакийцами почти стирались, у них деградировали и первичные, и вторичные половые признаки, и лишь форма ушей отличала мужчин от женщин. Как Джесс вычитала в учебнике, мужчины Лорнака имели уши, более ориентированные вперёд, чтобы лучше слышать добычу, а женские уши, напротив, были направлены назад, чтобы хищник не застал врасплох. – Нет, я не думаю, что слово „взаимосвязь“, если переводчик верно его использовал, подходит для данной ситуации. Оно скорее показывает некую прямую зависимость, причину и следствие. Мне кажется, что здесь есть корреляция с неким третьим фактором, являющимся причиной обоих следствий.
Джессика понимала, о чём он говорил. Но в глазах Кумари прочитала, что тот не совсем согласен.
– Эта причина – Бог? – уточнил