— Ну, давай же! — не выдержал Павел, видя как чёрный скакун уже настиг и слегка опередил белого жеребца.
Но в самый важный момент, момент финиша, обзор перекрыла фигура проходящего впереди князя Распутина.
— Простите господа, мне срочно нужно бежать. Внезапные дела, — вежливо поклонился князь и вышел с трибуны.
Павел бросил взгляд на цифровое табло и прочитал имя победителя.
— Поздравляю, Иван Васильевич, очень захватывающая гонка, — нехотя присоединился он к поздравлениям людей, уже окруживших Васнецова.
Сразу после забега, когда жокей вёл чёрного жеребца в стойло, к нему подошли двое мужчин в дорогих костюмах.
— Вот, Павел Алексеевич, моя гордость — Чёрный изумруд, — подошёл к проигравшей лошади Карамзин.
— Какое вычурное имя, бежать то не мешает? — легонько ухмыльнулся Юсупов, стоя в паре метров от животного. — Впрочем, пускай Иван Васильевич порадуется хотя бы такой победе.
Владелец лошади принял эту фразу как намёк, что Павел хочет обсудить текущие дела вдали от чужих ушей. Уж вряд ли он действительно хотел посмотреть на проигравшего скакуна.
— Распутин пока тормозит подписание документов с Игорем Ларионовичем, его юристы проверяют документы. Но скоро уже сделка состоится и Васнецов в один миг потеряет огромную часть своей империи, — спокойно говорил Карамзин, пока они шли вдоль конюшни.
— Полагаю, вы очень ждёте этого, раз у вас не получилось разорвать его союз с Никитиным, — пронзительно посмотрел на собеседника Юсупов. — Вы ведь готовы были на всё, чтобы Никитин не получил столько богатого союзника?
Спросив это он словно заглянул в душу стоящего напротив человека.
— Это ничуть не поможет графу сохранить своё влияние в армии, — обуреваемый эмоциями Карамзин, говорил тем не менее спокойно.
Он чувствовал, как Павел пытается использовать свой родовой дар, но не боялся этого, ведь в его правом кармане лежал небольшой, но очень мощный защитный амулет в форме небольшой монеты, без которого Лев Александрович не выходил из дома вот уже десяток лет.
— Мои люди доложили, что Александр Никитин покинул империю и вернулся на фронт, — заметил Юсупов, при этом наблюдая за реакцией собеседника.
— Никитины пытаются сохранить лицо перед императором, но их время в руководстве армии сочтено, — холодно ответил Карамзин.
Он уже много лет методично захватывал всё больше постов в военном ведомстве, проталкивая туда своих людей и это принесло свои плоды. Впервые появился реальный шанс заменить верных Никитину генералов в рядах вооружённых сил империи. А это означало, что Лев сможет наконец-то занять место Георгия Сергеевича. Он уже подсчитывал прибыль, что сможет получить, используя влияние и положение графа в военных кругах. Старый поборник чести строит из себя благородного и неподкупного защитника империи, не понимая какие золотые горы скрываются под его стулом.
— А вы кстати не присутствовали на свадьбе Натальи и Александра? — вдруг спросил Юсупов. — Такое занятное мероприятие, а какое правдоподобное похищение невесты, просто кровь стынет в жилах. Да ещё и оказалось, что там присутствовали настоящие преступники, напавшие на дочь Распутина. Просто удивительные совпадения.
Карамзин почувствовал себя очень неуютно. Павел словно пытался показать, что знает о неудавшемся похищении Натальи, к которому был причастен Лев Александрович. Внезапно он ощутил себя добычей, с которой игрался лев перед тем, как перегрызть глотку. А ведь это он Лев!
— Не довелось, но наслышан о том, что событие вышло поистине запоминающимся, — тем не менее очень спокойным тоном ответил он Юсупову. — Надеюсь, что виновные понесут заслуженное наказание.
Павел Алексеевич легонько кивнул, будто бы принимая этот ответ, а затем небрежно добавил:
— Занятный сувенир у вас в кармане, Лев Александрович. Полезный. Стоит приобрести подобные всем, кто осведомлён о ваших истинных планах.
Карамзин остановился как вкопанный. Его сердце бешено колотилось и он уже был не в силах сохранять невозмутимую маску на лице. А Павел Юсупов тем временем пошёл прочь, оставив собеседника наедине с новым знанием.
* * *
Редакция газеты «Заневский вестник»
— Конечно, я понимаю, что ваш господин очень занят. Передайте ему мою искреннюю благодарность за проявленное доверие, — вежливо произнёс я в трубку и с силой кинул её на базу.
Открыв свою записную книжку, я вычеркнул ещё одну фамилию из списка.
Вот уже почти весь день я не выходил из переговорки, буквально сросшись с телефоном.
Да, ситуация патовая, но сдаваться и опускать руки я не собирался. Пока есть время — я буду бороться. Вот только борьба эта похоже с ветряными мельницами.
Обзвонив уже нескольких аристократов, с кем я познакомился на свадьбе у Васнецова и обсуждал деловое сотрудничество, у меня возникло стойкое ощущение, что мне что-то недоговаривают.
При нашем личном общении на мероприятии, многих заинтересовали мои идеи и они выражали стойкое желание сотрудничать. Но сегодня никто из них даже не удостоил меня своим вниманием.
Раз за разом я объяснял цель моего звонка бесконечным секретарям и помощникам, а затем мне перезванивали эти же помощники и вежливо отказывали в сотрудничестве, ссылаясь на различные причины.
— Даниил Александрович, добрый день, — впервые со мной разговаривал непосредственно человек, к которому я обращался.
— Добрый день, Леонид Борисович, благодарю, что лично перезвонили, — тут же приободрился я.
Леонид Борисович Гомельский был представителем младшей ветви рода Гомельских и занимался лесозаготовкой. Во время нашего знакомства он мне сразу понравился своей открытостью и прямотой, столь редкой в высшем обществе.
— Даниил, не буду ходить вокруг да около и тратить наше с вами время. Вы и ваши идеи понравились мне ещё при нашем знакомстве. После мероприятия я попросил своих людей оценить перспективы сотрудничества и они дали зелёный свет, — аристократ говорил то, что я хотел сейчас услышать больше всего, но что-то в его голосе меня настораживало.
В трубке повисла пауза, а затем Гомельский сказал то, что заставило мои плечи опуститься в бессильном отчаянии:
— Но я не смогу вам помочь, Даниил. Дело в том, что князь Юсупов очень тонко дал всем понять, что не следует каким-либо образом вмешиваться в его бизнес. Весь высший свет города теперь знает, что лично Павел Алексеевич взялся за вас, чтобы показать каждому, что нельзя посягать на его территорию. Вы для него красная тряпка, кость в горле, называйте как хотите. Но горькая правда в том, что он недвусмысленно дал понять, что помогая вам, я стану его врагом.
В трубке повисла пауза.
— Благодарю вас за честность, Леонид Борисович, — спокойным голосом произнёс я и медленно положил трубку.
Понятно. Значит я не ошибся и лично