Макс говорит ровно о том, о чем я думала, когда решила, что беременна. Эти слова были для меня важны именно в тот момент, а теперь… Теперь они не имеют никакого значения.
— Не нужно притворяться и пересиливать себя, Макс. Ты уже всё сказал. Нечего отматывать назад.
— И что ты предлагаешь? — Смолин слегка прищуривается, подходит чуть ближе, касается грудью моей груди.
Мне становится немного страшно. Макс действительно никогда меня не оскорблял и уж тем более не поднимал руку. Но сейчас он на взводе. Я это и вижу, и чувствую. Глаза темные, дыхание учащенное. Воздух между нами вот-вот начнет трещать от дикого напряжения.
— Возможно, нам стоит на какое-то время разъехаться? — озвучиваю один из самых безопасных вариантов. Не моргаю. Кажется, если сделаю это, то активизирую спусковой крючок и в нас полетят пули.
— Нет! — рявкает Смолин и ударяет ладонями в стену.
Я невольно вздрагиваю.
— Разве ты не видишь, что у нас всё… рушится? Макс?
— Я сказал — нет, — отвечает медленно, но веско, будто хочет каждое свое слово вдолбить мне в голову.
Я дрожу. Злюсь на себя за это, но ничего не могу сделать с реакцией собственного тела. Макс замечает мою дрожь.
— Чёрт, Ива. Я не хочу тебе навредить. Я слишком тебя люблю, малыш. Но сейчас я злюсь и ревную.
— Отойди, пожалуйста, иначе ты меня сейчас задушишь.
— Мы ничего не будем делать с горяча, — сообщает Макс и всё-таки отстраняется от меня, но расстояние между нами всё равно остается очень маленьким. — Насчет ребенка — я не шучу. Я готов сделать этот шаг. Хочу, чтобы ты понимала, наш брак для меня важен. Ты для меня важна. Подумай об этом. На днях я улетаю на конференцию в Германию. У тебя будет время, чтобы всё обдумать. Будет личное пространство. После моего возвращения мы поговорим, что скажешь? Поговорим спокойно и решим, что нам делать дальше.
— Я столько раз давала нам шанс, Макс, — хмурюсь.
— И я это ценю, малыш. Думаешь, мне легко с самим собой? Нет. Но я тоже стараюсь работать над нашими отношениями. Делаю шаг нам навстречу. Ты — мое всё, Ива. Всё, что я делаю, делаю в первую очередь для тебя, твоего благополучия.
У меня внутри всё переворачивается и рвется. Я не такая уж и бездушная сука, какой порой хочу быть или хотя бы казаться.
— Хорошо, мы поговорим после твоего возвращения, — вздыхаю.
Макс снова приближается ко мне, опускает голову мне на плечо, тяжело выдыхает. Его ладони съезжают ко мне на талию. Я замираю, когда понимаю, к чему всё идет.
— Я не хочу сейчас, — шепчу. — И мы сейчас не в себе. Макс.
Ему не нравится мой отказ, потому что не привык к такому. Я редко отказываю ему в сексе или любых других ласках, но сейчас… Действительно всё стало по-другому.
Глава 24.
Ива
— К вам Рунаев, Иванна Михайловна, — сообщает администратор.
Я вскидываю на нее удивленный взгляд. Мы с Наилем не договаривались сегодня о встрече. Макс уехал в командировку и последние три дня я нахожусь либо в офисе, либо наедине с самой собой.
Во мне то возникают сомнения по поводу того, что пришло время нам со Смолиным разойтись, то утихают. Меня серьезно качает на этих волнах. Ищу равновесие, но пока с этим сложно.
За удивлением следует вспышка радости. Она такая яркая и по-детски искренняя. Когда я что-то подобное испытывала в последний раз? Наверное, это еще было до свадьбы. В тот период я любой сюрприз Макса так воспринимала. Даже просто, когда он без предупреждения приезжал и забирал меня я была готова пищать от радости.
Это действительно было с нами? Я себе это не придумала?
— Хорошо, пусть заходит.
Через пару минут на пороге моего кабинета возникает Наиль. Он одет просто: серые джинсы, белая футболка и бомбер, а на ногах замечаю белоснежные кеды всем известного бренда. Сейчас Наиль выглядит значительно младше своих тридцати восьми лет. Он в принципе всегда выглядит довольно молодо, а сегодня — по-особенному.
Ничего не могу поделать с собой. Улыбаюсь. Наиль — в ответ. Его улыбка лукавая и немного хищная. В глазах уже заметно пляшут черти. Он ведет себя уверенно. Я бы даже сказала, по-хозяйски. Закрывает дверь в кабинет на внутренний замок и быстрым твердым шагом подходит ко мне. Огибает стол. В прямом смысле поднимает меня с кресла и усаживает на край рабочего места. Чувствую своей задницей собственный блокнот. Слепо шарю рукой, убираю его в сторону и тут же оказываюсь в плену губ Рунаева.
Его поцелуй на вкус мятный, свежий. Это не просто приветственный мягкий поцелуй. Он пылкий, жадный. Наиль обхватывает мое лицо двумя руками. Расталкивает мои колени, устраивается между ними и целует, целует, целует. До головокружения. До трепетных бабочек в моем животе. До восхитительной слабости в конечностях. До дрожи, в конце концов.
— Наиль, я же на работе, — шепчу и шумно дышу. Губы пульсируют.
— Я тоже с пяти часов утра на работе, — улыбается и снова увлекает меня в поцелуй. — Но уже башка тупо не работает. Думаю только о тебе, а не о поставках тканей из Италии. Знаешь, сколько раз порывался тебе позвонить? — заглядывает мне в глаза.
Они у него лихорадочно блестят. Крылья носа трепещут. Такой смешной. Такой сексуальный. Такой… Такой живой и эмоциональный.
— Не знаю. Сколько? — дразню.
— Дохуя.
— И почему же не сделал этого?
— Не хотел тебя подставлять.
Нас хватает только на несколько секунд, затем снова сплетаемся в поцелуе. Он сейчас нужен. Как воздух. Мне уж точно. Единственное, на что хватает сил — нажать на кнопку пульта, чтобы закрыть жалюзи.
Наиль в нетерпении стаскивает с меня нижнее белье, собирает юбку «гармошкой» и проводит горячими ладонями вдоль моих бедер. Я тихо вздыхаю. Замечаю, как моя кожа становится гусиной. Грудная клетка быстро-быстро вздымается.
Я никогда не занималась сексом на своем рабочем месте. Разве что однажды у Макса в офисе. Но это было скорей исключение, произошедшее с нами в другой жизни. Он не любит превращать свой кабинет в трахадром. И я, кажется, тоже. Когда-то не любила.