Белый каменный дом, алая черепичная крыша, материалы дешевые, местные, но красиво! И поздняя зелень, и ранняя желтизна, словно кто-то тронул рисунок кисточкой с золотой краской, и суета, которую видно даже отсюда.
- я послал гонца, так что нас встретят!
Питер так откровенно радовался, что Эсси только кивнула. Горло перехватило.
Вот сейчас... как-то все будет? Все же, она уезжала в столицу, она там не блудила и не гуляла (Диана не в счет, и вообще, не было такого! Противно это до крайности!) только вот свекрови разные бывают. Она за это время такого при дворе наслушалась - ужас берет.
Эсси почувствовала, как у нее сильно и резко замерзают ноги. Вроде бы и теплые на ней ботиночки, а все равно...
Это внутренний холод. Такой, тяжелый, подсердечный...
Питер посмотрел на жену, и покачал головой.
- Эсси, не надо, солнышко. Я тебя люблю, у нас все будет хорошо.
И женщине стало чуточку полегче.
Дорога медленно спускалась вниз, и уже стало видно, что на крыльце дома стоят двое - и ждут.
Мужчина и женщина.
Эсси замутило от страха. Вот, сейчас... она при дворе так не трусила никогда! Там-то она знала, что ненадолго, чего тут бояться или задумываться!? А здесь она жить собирается, детей рожать и растить!
Мужчина и женщина улыбались, стоя на крыльце. Смотрели, как Питер спрыгнул с лошади, как помог Эсмеральде выйти из кареты, подхватил ее под руку, как они подходят все ближе...
- Папа, мама, это моя Эсси!
Эсмеральда робко подняла глаза на своих... да-да, теперь уже своих родных, и была удивлена теплыми улыбками.
Отец Питера улыбался весело и чуть шкодно.
- Ишь ты, ну, сынок, за такой красоткой стоило в столицу ездить! Я б за ней и на Шагрен - ух!
И так это было сказано... как-то очень тепло и по-доброму. Без ухарства, без мерзких похотливых ноток в голосе, которые Эсмеральда уже влет отличала, а просто с радостью за сына.
- Ну-ка, дай я на тебя посмотрю, дочка, - матушка у Питера улыбалась, спускаясь поближе к Эсси. - Ой, да ты вся дрожишь... замерзла? Устала? Ох уж эти мужчины! Пит, ну разве я тебя этому учила?! Тащил, небось, бедную девочку, передохнуть не давал, вот она и измоталась вся! Пошли домой, детка, я сейчас прикажу тебе ванную нагреть! И покои ваши готовы...
Эсмеральда сглотнула.
- Спасибо...
- Можешь называть меня тетушка Ри. Так-то я Рианнон, но мы же теперь семья... пойдем, дочка.
- Спасибо, м-матушка Ри.
Эсси говорила робко, но в ответ получила теплую улыбку, и уверенную руку, которая тянет ее в дом, и тихий голос свекра за спиной:
- Ну все, твоя мать всегда еще дочку хотела, а у нас все мальчишки получаются... теперь она твою жену затискает...
И смешок. Такой уютный-уютный, и Эсмеральде становится тепло и хорошо.
Она - дома?
Правда, дома?
***
Брат Тома почти упал в кресло. Широкое такое, удобное, на двоих, они с Винно выбирали... мужчина налил себе вина в кубок, залпом выпил.
Подумал, налил еще.
И отставил в сторону. Не время напиваться.
Вот что он больше хочет - напиться, и чтобы его пожалели, или вернуть Винно? Понятно, что второе!
А тогда...
Брат Тома призвал на помощь весь свой интеллект и склонность к систематизации, и задумался.
Итак, Винно в кого-то превратился и сбежал. Это плохо. Может ли он вернуть себе разум?
При определенных условиях. То есть, если увидит Тома, к примеру. Или еще что-то такое случится... что пробудит в нем человека. Сильное потрясение... матери к детям часто возвращались, дети к родителям, любимые - к любимым.
Но чтобы его позвать, его надо поймать. А сбежал он вплотную рядом с территорией Эрланда. То есть может он быть и тут, и там.
Итак, первое.
Как поймать?
Да так, чтобы никто не узнал, и не увидел, и не услышал... это реально?
В теории - да. Только ловить придется его подопечным. Надо сходить к этому самому Нику, и узнать, есть ли что-то такое... а, вот! На телах должен быть запах зверя, в которого превратился Винно. И это можно будет объяснить.
Второе - как вернуть человеческий облик.
Для этого надо сейчас перекопать все привезенное. Если там есть камень Многоликого - отлично! Если нет...
Может и такое быть.
Тома почесал затылок... что-то такое ему помнилось, сказка о том, как охотник подстрелил белую лань, и обернулась та прекрасной девушкой, а на шее у нее, словно звезда, горел кровавый камень. Старинная легенда! Может ли такое быть с Винно?
О, нет!
Он такого не допустит!
Но если это правда, такое бывало и раньше.
Третье - узнать, в кого превратился Винно. Можно попробовать, запахи и следы у всех зверей разные, если ему следы нарисуют, он будет копаться в архивах...
Именно это и надо сделать! А не сидеть, и не хлестать тут вино! Винс ждет его помощи, а Тома тут плакать будет над бокалом?
Нет уж!
Скоро, совсем скоро его позовет тейн! И брат Тома должен быть готов! Он будет сражаться за свою любовь!
Мужчина отставил кубок подальше, и отправился переодеваться.
Говорите, Ник и сундуки?
Вот сейчас мы ими и займемся.
***
Виталис Эрсон смотрел на стоящего перед ним узника.
Канцлер, да...
Был месяц назад канцлер, да весь вышел. Виталис нарочно сюда не показывался. Протоколы допросов читал, разрешения на пытки подписывал, а сам не приходил. Хотя Бустон и передавал ему прошения, но все они сразу же отправлялись в мусорную корзину! Еще не хватало - врага отпускать! А зачем тогда вообще в это ввязывался?
Да и дел столько... одна королевская свадьба чего стоила!
Но вот Виталис и нашел время.
- Отпусти сына, Эрсон!
- С чего бы? Достаточно ты мне досадил, Бустон. Будешь сознаваться, нет?
- Если отпустишь сына, я подпишу любые бумаги.
- Ты их и так подпишешь, - Виталис едва сдерживался, чтобы не улыбаться во весь рот.
Хорошо!
Вот оно - счастье, когда власть, когда деньги, когда твой старый враг перед тобой, растоптанный и униженный, это как вишенка на вкуснейшем тортике, и Виталис Эрсон чувствовал себя таким довольным котярой.
Хор-рошо!
Только замурчать и осталось.
Да-да, котяра, который выпустил когти, и всласть играется с вкусной