– Так вот, мне привиделось, как из Нила выходят семь жирных коров, за ними выходят семь тощих, и тощие начинают пожирать жирных… Сознаюсь, это был кошмар из кошмаров. Но интуиция подсказывает мне, что он означает что-то важное, и мне необходимо это знать.
Человек в лохмотьях размышляет.
– Возможно, у меня есть объяснение, ваше величество, – говорит он наконец. – Сдается мне, семь жирных коров символизируют семь тучных, урожайных лет, семь тощих – семь неурожайных, голодных. Я вижу этот сон как предостережение.
Кажется, фараон удивлен и при этом заинтересован услышанным.
– Что же, по-твоему, мне следует предпринять?
– Построить вместительные амбары. Воспользоваться семью годами жирных коров, чтобы наполнить их и создать запасы и потом кормить население на протяжении семи лет тощих коров.
Фараон смотрит на него и хохочет. Гости тоже смеются, не зная, насмешка это или признак удовлетворения.
– Твое толкование изрядно меня позабавило, – говорит фараон.
– Благодарю, ваше величество.
– Мне кажется, оно имеет смысл. Я не буду тянуть, я построю эти амбары. Ты, Иосиф, сын Иакова, возглавишь эти работы.
– Но я не архитектор, – возражает тот с поникшей головой.
– Я дам тебе в помощь архитектора.
– Но я заключенный…
– С этой минуты ты свободен, я жалую тебе звание «строитель зерновых амбаров». Ты займешься их наполнением на протяжении всех семи урожайных лет и раздачей хлеба в голодные годы.
Эжени понимает, что присутствует при знаменитой сцене, описанной в библейской Книге Бытия, которую она считала легендой.
А она произошла на самом деле…
Вдохновленная этим открытием, она мысленно формулирует желание перенестись в другой важный момент этой жизни.
Прыжок во времени.
Анх-Ти подает ужин. Арфистка сменилась, голые котята выросли. Эжени смотрит на свои руки и понимает, что миновало уже много лет, а у нее нет ни мужа, ни детей, ибо она посвятила жизнь службе фараону. Состоя при царском семействе, она присутствовала при важных встречах.
Чутье подсказывает Эжени, что сейчас тоже важный момент. Человек в роскошных одеждах великого жреца, с полумесяцем на груди, стриженный под горшок, восседает рядом с фараоном. Он в гневе тычет в него пальцем.
– А я говорю вам, что вы предаете память вашего отца!
– Не понимаю чем.
– Фараон должен охотиться, воевать, заботиться об исправном сборе податей со своего и с покоренных народов. Ваш отец Амен-Хо-Теп III был завоевателем, победившим много соседних царств. Это был великий воин, великий охотник и великий управляющий. Все его почитали.
– Я не люблю охоту и войну. Моя налоговая администрация трудится исправно.
– Что же вы любите? – возмущенно вопрошает великий жрец.
– Читать, учиться, заниматься искусствами, встречаться с народом. Нельзя давить его податями.
Этот ответ вызывает у жреца смех. Остальным за столом не до смеха.
– Раздается все больше недовольных голосов, – говорит великий жрец. – Люди говорят, что вы не выполняете ваших монарших функций, что зря тратите время, зарывшись в свитки папирусов. Я отказывался им верить, но приходится признать очевидное: вы – фараон, который не правит.
– Не думаю, что трачу время зря, – равнодушно отвечает монарх. – Я изучаю историю, геометрию и астрономию. Так я могу узнать об ошибках моих предшественников, могу строить города и прочные дома, могу думать о последствиях всех моих действий. Ты бы тоже так попробовал.
Теперь смех разбирает близких фараона. Им нравится веселое пренебрежение Эх-Н-Атона к великому жрецу.
Анх-Ти удаляется на кухню, там она наполняет амфоры гидромелем – хмельным напитком на меду, высоко ценимым фараоном, – и несет их на стол.
– Я не только читаю и учусь. Еще я рисую и музицирую. Твои шпионы не донесли тебе об этом, великий жрец Майа? – с иронией спрашивает фараон.
Великий жрец не спешит отвечать, вместо этого он гневается:
– Я хотел сообщить не только об этом. Вас видели в квартале евреев. В последние годы, с тех пор как вы увлеклись этим Иосифом, вы слишком им благоволите. А ведь они варвары. Вы обращаетесь с ними лучше, чем с жителями вашей собственной страны!
– Иосиф спас Египет от голода, – возражает фараон.
– Он, его братья и все эти… люди обогатились. Придется обложить их повышенными податями. В конце концов, они чужестранцы, их вера не такая, как наша.
– Они разделяют со мной некоторые ценности. Они тоже верят в единого Бога, тоже увлекаются геометрией, медициной и астрономией. Знай, что они разработали изощренную систему спора, «пилпул», позволяющую сравнивать разные мнения и дающую каждому возможность высказать свои доводы. Благодаря их открытости во многих областях достигнуты улучшения.
– Религия и ученость евреев несовместимы с нашей верой и с нашей премудростью, – возражает великий жрец с заметной неприязнью. – Что до таких споров, то они часто приводят к раздорам. Мы должны обеспечивать порядок, повиновение и единение с правителем. Ваше поведение – это предательство нашей страны и религии. Некоторые уже склонны посчитать вас еретиком.
Эх-Н-Атон кивает, показывая, что понял угрозу.
– Ты прав, великий жрец Майа, ты навел меня на хорошую мысль.
– ?..
– Мы провозгласим культ Атона официальной религией.
От этих слов фараона старый жрец давится, выплевывает то, что было у него во рту, кашляет. Отдышавшись, он взрывается:
– Это немыслимо! Это стало бы концом всему!
– Это изменение можно считать развитием нашей духовности, как твое мнение?
– Единственный истинный культ – поклонение Амону, а не Атону! Это всем известно, это единственная религия страны, религия вашего отца и вашего деда.
Фараон в нетерпении поднимает глаза к потолку.
– Вы, жрецы Амона, были советниками моего отца. Ничто не заставляет меня вас слушаться. Вы богатеете на пожертвованиях населения во имя религии, платя ему за это только молитвами и предрассудками. Вы торгуете страхом. Так вы скопили огромные личные богатства. Вы грозите тем, кто ничего не жертвует, муками ада, но что вы обо всем этом знаете? Вы сами отправитесь в ад за то, что всю жизнь пользуетесь простодушием верующих.
Жрецу Амона все труднее сдерживать гнев.
– Знаю я, кто вас надоумил: те, кто сидит в храме Ону, особенно жрец Аи. – Это имя он произносит с отвращением.
– Напоминаю, Аи – отец моей супруги Нефер-Ти-Ти, – отчетливо произносит монарх. – Я отношусь к этому человеку с большим уважением.
– Но он практикует запрещенные языческие богослужения! – взвивается жрец.
– Я скажу иначе: ему ведомы забытые древние ритуалы.
Эту реплику великому жрецу невозможно стерпеть.
– Раз эти ритуалы забыты, значит, на то были причины. Храм Ону, фараон! Жрец Аи! То, чем он там занимается, нельзя считать истинной верой. Колдовство – вот что это такое!
Приходит очередь фараона гневаться.
– Культ Атона