В руках он держал тяжёлый лист пергамента, украшенный печатями и вензелями так, будто его перепутали с новогодней ёлкой. Канцлер подал знак своему помощнику, и тот выпустил в воздух струю разноцветного пламени, похожего на салют.
— Граф Шаховский, — громко сказал он, усилив голос магией. — По велению его императорского величества, в соответствии с законами и традициями Российской Империи, владение аномальными вратами, ведущими в сибирский очаг, и титул стража означенных врат закрепляются за вами и вашим родом.
Он протянул мне грамоту с важным видом. Я не стал изображать радость или воодушевление, которых не испытывал. Молча взял бумагу и кивнул.
Я не ждал аплодисментов или поздравлений. Я лишь закрепил своё право на врата. Ценой крови, боли и смерти одного из своих бойцов.
Я выпрямил спину, несмотря на усталость и боль во всём теле. Никто не должен видеть во мне даже секундную слабость. Теперь никто не скажет, что я получил врата по наследству и не смогу защитить их.
На меня смотрели все выжившие аристократы. На их лицах застыли равнодушные маски, но в их глазах я отчётливо видел обещание скорой встречи. И если тот же Роман Воронов мечтал расквитаться со мной, как и Кирилл Щепин, то Ерофеев и даже Давыдов были настроены вполне дружелюбно.
Софья Миронова тоже сменила гнев на милость и принялась призывно облизывать губы, моргая так часто, что казалось, будто у неё случился нервный тик. А вот Юлиана Орлова настойчиво ловила мой взгляд, и когда я посмотрел на неё, она указала кивком головы на стоянку с машинами, намекая на разговор.
В какой-то миг на мне скрестились и взгляды всех присутствующих здесь истребителей. Я знал, что они видели проявление пламени феникса, но пока не собирался опровергать или подтверждать увиденное ими. Пусть мой секрет подольше останется при мне, ведь я точно знаю, что статус стража врат не защитит мой род, если сам император посчитает меня угрозой.
Решив, что поздравление с победой слишком затянулось, я отошёл к стоянке и привалился к капоту внедорожника, арендованного бабушкой во Владимире. Через пару минут ко мне подошла Юлиана Орлова. Девушка помолчала немного, а потом подняла голову и посмотрела мне в глаза.
— Я уже благодарила вас, ваше сиятельство, но хочу ещё раз выразить свою благодарность, — начала она, подбирая слова. — Ваш дядя рассказал мне, что ваша сестра имеет схожую с моей направленность дара.
— Всё верно, — я склонил голову к плечу и посмотрел на девушку.
— Когда вы спрашивали о моём даре… — Юлиана судорожно вздохнула. — Вы знали, что я его лишилась?
— Да, знал, — я ободряюще улыбнулся.
— Я могла бы и понять, ведь вас интересовала только его направленность, но не уровень силы, — девушка сжала кулаки, сдерживая эмоции. — Я могу помочь вашей сестре. Пусть я потеряла дар, но я прошла полное обучение в особом корпусе императорского пансиона. И я вполне могу обучить основам.
— Это очень заманчивое предложение, — я продолжал улыбаться, хотя чувствовал в голосе Юлианы скрытый подтекст. За её словами об особом корпусе стояла какая-то трагедия. — Но что скажет ваша семья?
— Вы ещё не поняли, да? — с горечью спросила она. — Я не нужна своему роду. Я магический инвалид… меня даже замуж никто не возьмёт, опасаясь, что я передам детям свой изъян. Именно поэтому брат отправил меня на испытание… он надеялся, что я не вернусь.
— Вам есть куда возвращаться? — задал я тот вопрос, от которого зависел сейчас мой ответ на предложение Юлианы.
— Разумеется, меня даже встретят с почестями, — она горько усмехнулась. — Я сумела выжить там, где пачками гибли княжеские детки. На какое-то время брат усмирит своё недовольство.
— В таком случае я обещаю подумать и написать вам о своём решении в ближайшее время, — сказал я, глянув за спину Юлианы на дядю, который тоже топтался неподалёку.
— Вот мой номер, — девушка протянула мне листок бумаги с записанными заранее цифрами. — Можете не писать, а сразу звонить.
— Договорились, — кивнул я, взяв бумагу из рук Орловой. — Отдохните, ваше сиятельство. Вам нужны силы, чтобы вернуться домой с гордо поднятой головой.
Юлиана поклонилась мне и развернулась к палаткам. Я посмотрел на Эдварда и отрицательно качнул головой. Что бы он ни хотел сейчас обсудить, место и время самые неподходящие. Дядя понятливо кивнул и приложил ладонь к уху, изображая звонок по телефону. Дождавшись моего ответного кивка, он удалился, но я успел заметить, как в его глазах мелькнула тень того самого хищника, что пытался убить меня в очаге.
— Готово, ваше сиятельство, — окликнул меня Демьян, дождавшись, когда я решу свои дела. — Подлатали наших ребят. Как новенькие теперь.
Я склонился в сторону и увидел Орехова, Лаптева и Голубева в довольно бодром состоянии. Гвардейцы помахали мне рукой, расплывшись в довольных улыбках. Через пару минут они уже были рядом с микроавтобусом.
— Ну что, ваше сиятельство? — спросил Демьян. — Какие у нас ещё планы?
— Поехали домой, — просто сказал я, устало улыбнувшись в ответ своим людям.
* * *
Малый кабинет его императорского величества Михаила Алексеевича Романова
Его величество откинулся на спинку кресла и постучал подушечками пальцев по столешнице. Его тонкие губы были поджаты в прямую линию, а складка между бровями стала глубже.
— Этот Шаховский нарушил все мои планы, — недовольно сказал он, глядя на сидевшего напротив светлейшего князя Демида Бартенева — своего верного соратника и троюродного брата. — Я же специально направил в московский очаг Рейнеке. Как мальчишка мог выиграть испытание, если Рейнеке остался жив?
— Истребители доложили, что между дядей и племянником завязался бой, но они вышли на ничью, — Бартенев хмыкнул, развалившись в кресле. — Мальчишка Шаховский не проиграл, он бился на равных с Эдвардом.
— Почему они не убили друг друга? — равнодушно поинтересовался император. — Я дал Феликсу вполне понятный приказ. Выиграть испытание и забрать контроль над вратами.
— Не смогли убить родную кровь? — предположил Демид со скучающим видом.
— Глупости! — Михаил Алексеевич легонько стукнул ладонью по столу. — Какая к гроксам родная кровь, когда на кону врата⁈ И Лутковский до сих пор не передал мне полный отчёт от истребителей. Уж не переметнулся ли он?
— К кому? — лениво протянул Бартенев.
— Вот уж не знаю, ты мне скажи, Демид, — тяжёлый взгляд императора остановился на лице светлейшего князя.
— Лутковский верен вам, ваше императорское величество, — серьёзно сказал Демид, выпрямляя спину. Он как никто знал, что такой взгляд венценосного брата