Лицо Натана Соломоновича Берга застыло, будто он позабыл, что вообще способен на какие-то эмоции.
— Что касается дипломированного выпускника с идентичным даром, — продолжил я, наслаждаясь моментом. — Её сиятельство Юлиана Орлова. Она как раз гостит в нашем имении и у неё долг жизни передо мной. Уверен, что она не откажется стать наставником для моей сестры.
Юрист беззвучно пошевелил губами, но так ничего и не сказал.
— Ну а печать главы рода я поставлю сам, — закончил я свою небольшую речь. — Так что будем считать, что «Правило трёх печатей» больше не легенда.
— Поверить не могу… — выдохнул Берг, глядя на меня ошалевшим взглядом. — Знаете, а ведь не зря я решил отдать место главы рода младшему брату… ради такого дела стоило подождать пятьдесят лет.
Он снова замолчал и зажмурился, явно предвкушая будущий триумф.
— Ваш случай станет прецедентом, помяните моё слово! — воскликнул он через несколько секунд, но затем его лицо снова стало серьёзным. — Имейте в виду, молодой человек, Тайная Канцелярия и император не простят вам такого финта.
— Поэтому раньше никто не использовал такую возможность? — спросил я, покачав головой.
— Шутить изволите, молодой человек? — ахнул Натан Соломонович. — Многие готовы отдать в Корпус хоть всех детей до единого. Такой шанс редко выпадает… ну а эта лазейка была создана исключительно для императорской крови, чтобы наследники могли обучаться на дому, — он всплеснул руками, будто удивлялся, что ему приходится объяснять мне прописные истины. — Ну и чтобы заткнуть рот тем, кто всё же недоволен подобным раскладом. Когда есть возможность уклониться, пусть и нереальная, сам факт подобного призыва на службу уже не выглядит настолько ультимативным.
— Вот оно что, — я снова усмехнулся. — В таком случае я должен поговорить с бабушкой и Юлианой Орловой. Дайте ваш номер телефона, чтобы согласовать следующую встречу.
— Вот, держите, молодой человек, — юрист протянул мне клочок бумаги с отпечатанным номером. — Звоните в любое время. Даже ночью. Старческие кости ноют даже от смены направления ветра, так что не бойтесь разбудить меня.
— Благодарю вас, — я поклонился Натану Соломоновичу и вышел из кабинета.
На душе стало гораздо легче после обнадёживающего разговора с юристом. И почему я сразу не нашёл его? Только потратил два дня впустую, пытаясь найти лазейку, которая оказалась на самом видном месте.
Домой я ехал в приподнятом настроении, которое омрачалось только мыслью о том, что мне предстоит уговорить двух враждующих женщин согласиться работать вместе. Да что там враждующих! Они же обе буквально травмированы тем жизненным опытом, а я снова предложу им окунуться в прошлое.
И если в согласии бабушки я был почти уверен, то Юлиану Орлову придётся очень долго уговаривать. Она и так осталась только потому, что Вика была на пороге смерти. Больше её ничего в моём доме не удерживает.
Я вздохнул и поймал настороженный взгляд Пономарёва. Эх, опять моя аура вышла из-под контроля вслед за эмоциями. Тьма что-то совсем распоясалась. Усилием воли я убрал ауру, и все в машине вздохнули с облегчением.
Вот ведь бедолаги — сидели и молча терпели, вместо того чтобы сказать о давлении моей ауры. Ну да ладно, они всё же взрослые мужики, переживут. Но с тьмой тоже надо будет разобраться чуть позже.
Я продолжил прокручивать в голове возможные аргументы. Бабушку можно прижать её же словами о силе и долге перед родом. А вот что предложить Юлиане?
Деньги? Защиту от брата? Она из богатого рода, и её личные проблемы мне до конца не известны. Оставался только один козырь — её собственное чувство справедливости и тот самый долг жизни, который она так стремилась вернуть.
Машина, наконец, завернула на подъездную дорожку. Я дождался, когда гвардеец откроет дверь, и резко вышел, сразу направившись в дом. Смысла откладывать разговор не было.
В гостиной меня ждала та самая картина, которой я опасался. Бабушка и Юлиана стояли в противоположных концах комнаты, словно два дуэлянта перед выстрелом. Воздух искрился от напряжения между ними.
— Костик, — первым нарушила молчание Юлия Сергеевна. — Ты вернулся быстрее, чем я ожидала. Командир гвардии сказал, что ты отправился в Тобольск к юристу. Ты что-то узнал?
— Узнал, — коротко бросил я, переводя взгляд с неё на Юлиану. Та молча смотрела на меня, скрестив руки на груди. В её позе читалась готовность в любой момент развернуться и уйти. — Я нашёл способ оставить Вику дома. Легально.
Бабушка замерла, а Юлиана разжала руки и медленно выпрямилась. В её глазах вспыхнула искра интереса, тут же погашенная недоверием.
— И что же это за волшебный способ? — ядовито спросила она. — Попросите императора по-хорошему?
— «Правило трёх печатей», — сказал я, холодно взглянув на девушку. — Из Эдикта о магических дарах. Для домашнего обучения Вике нужны три подписи. Инструктора Корпуса с двадцатилетним стажем, выпускника Корпуса с идентичным даром и главы аристократического рода.
Юлия Сергеевна резко выдохнула, а Юлиана побледнела, будто я ударил её.
— Вы… вы предлагаете мне… — она сглотнула, не в силах договорить.
— Я прошу вас стать наставником для моей сестры, — тихо, но чётко сказал я. — Вы прошли через этот ад, и вы единственная, кто может научить Вику контролировать её дар, не сломав её.
— Нет, — прошептала Орлова, отступая на шаг. — Вы не понимаете… я не могу… я не хочу даже думать об этом!
— А я не хочу, чтобы с моей сестрой случилось то же, что с Аней Сомовой, — жёстко парировал я, назвав имя девушки, которую Орлова припоминала бабушке. — Вы говорили, что хотите вернуть долг за спасение жизней ваших людей. Вот ваш шанс. Не деньгами, не услугами. Спасением чужого детства, которое у вас отняли.
Юлиана зажмурилась, будто от физической боли. Бабушка молча наблюдала за этой сценой, и впервые за всё время я увидел в её глазах не злорадство, а что-то похожее на понимание.
— Бабушка, — повернулся я к Юлии Сергеевне. — Нам нужен ещё и инструктор с двадцатилетним стажем. Твой стаж — тридцать лет, ты вполне годишься для этой роли и твоё имя не вызовет вопросов у канцлера. Ты ведь согласишься официально контролировать обучение Виктории?
Бабушка медленно кивнула, не отводя взгляда от Юлианы.
— Разумеется, — тихо сказала она. — Я сделаю всё, что прикажет глава моего рода, если это не противоречит законам империи.
Теперь всё зависело от одной женщины. Юлиана стояла, обняв себя за плечи и мелко дрожа. Она снова была той испуганной девочкой из кошмаров, которую я видел в пещере