Всё, что было до: больше не трогало сердце и не вызывало каких-либо чувств, как и будущее. Скользящие в Тени верили, что после смерти их судьба стать частью Бездны. И если так, то пусть. Хотя свет вокруг, меньше всего походил на загробный мир йекшери. Ведь вряд ли суть Бездны становилась иной лишь оттого, что воин Тени оказывался за гранью…
Я смотрела, как менялась плотность этого света: то становясь прозрачной и невесомой, как вуаль, то сгущаясь в золотисто-молочный туман. И всё больше убеждалась, что природа места, в котором я очутилась, совсем иного толка. А уж когда расслышала тихий женский голос, произносящий слова на неизвестном языке, окончательно в этом убедилась.
Голос с каждым мигом набирал силу, ввинчивался в голову, отдаваясь эхом в грудине. Отчего внутренняя гармония и спокойствие стремительно таяли. Я поморщилась и потянулась к вискам, чтобы их растереть, и совсем не ожидала, что тело прострелит острая боль, злорадно напоминая обо всех полученных недавно ранениях. А в следующий миг я кувыркнусь в хорошеньком сальто, приземлившись на твёрдую поверхность.
Я согнулась пополам, пытаясь отдышаться и ожидая, пока в глазах прояснится. Постепенно острая боль притупилась, дыхание восстановилось, а вместе с ним и зрение. И я наскоро себя осмотрела: на мне была та же потрёпанная рубашка, широкий пояс, штаны и сапоги, а вот раны исчезли. Будто не было ни Арены, ни боя, ни проткнувшего меня палаша… Правда, чувствовала я себя при этом ужасно измотанной и уставшей.
Разогнувшись, я увидела, что нахожусь внутри странно мерцающего тоннеля. Он уходил далеко вперёд, ссужаясь до одной ослепительно пульсирующей точки. Попыталась обернуться и тут же схватилась за виски, чтобы унять внезапное головокружение и подступившую тошноту. А после и вовсе ощутила ощутимый толчок в спину. Словно кто-то невидимый подталкивал меня в единственно доступном направлении.
Всё это было более, чем подозрительно и тревожно, но мне ничего не оставалось, как пойти вперёд, мысленно проклиная силу, вырвавшую меня из светового потока. Ведь как хорошо и спокойно в нём было, а теперь что?
Смирившись с неизбежным, я принялась гадать, куда меня всё-таки занесло. Возможно, это был переход в загробный мир, вот только ни в одной легенде ни одного народа (из тех, что были мне известны), я не встречала упоминания бесконечного мерцающего тоннеля.
Пульсирующая точка постепенно приближалась, превращаясь в сияющее нечто, отчего приходилось щуриться и, в конце концов, чтобы не ослепнуть, прикрыть глаза рукой, подглядывая сквозь щель между пальцами. Может, поэтому я пропустила миг, когда неистовое сияние превратилось в каменную арку, празднично мерцающую золотыми письменами и геометрическими узорами.
Хм-м… но удивительнее этого был до боли знакомый голос, звавший меня с той стороны. Настойчивый, упрямый и явно начинающий нервничать, словно звал он уже довольно давно. Арон? Не поверив, я шагнула вперёд в ужасе, что наёмник с Арены обманул, заманив-таки в ловушку не только меня, но и дракона. Я ведь не видела, что с ним стало, после того как ввязалась в бой…
— Ну, наконец-то, — рыкнул дракон, стоило выйти из арки.
Хмурый, растрёпанный, всё в тех же штанах и с неизменно голым торсом. После чего бесцеремонно схватил меня за руку и потянул за собой.
— Тебя ждать, как… — выругался он, при этом на лице отчётливо промелькнуло облегчение, словно Арон уже и не надеялся, что я всё-таки появлюсь.
— Что случилось? И что ты здесь делаешь? Ты… тоже мёртв? — на последнем вопросе голос дрогнул, и я поспешила отвернуться, во-первых, стоило оглядеться и понять, где мы всё-таки находились, а во-вторых… очень не хотелось, чтобы кое-кто считал мои о нём переживания.
К удивлению, понять, где и куда мы бежали, было невозможно. Стены тоннеля исчезли, но их место занял уже знакомый плотный свет. Только здесь не было стремительно несущего потока. Впрочем, его с лихвой заменял несущийся стрелой Арон. И мне было неясно, как он понимал, куда именно надо идти. Потому что светящееся нечто было повсюду: слева, справа, вверху и даже под ногами.
— Как тебе в голову могла прийти подобная чушь? — меж тем ответил дракон с явным неодобрением, продолжая тащить меня за собой.
Ну, конечно, с чего это я, в самом деле? И как могла забыть, что Арон у нас великий и непобедимый, даром, что дракон.
Я дёрнула руку в попытке вырваться из крепкой хватки.
— Пусти.
В ответ мужские пальцы ещё крепче сжались на моём запястье.
— Рута, сейчас не время выяснять отношения. Ещё немного и мы опоздаем.
— Ну уж нет, я хочу знать, где нахожусь, и куда ты меня с таким остервенением тащишь, словно за нами гонятся твари Бездны.
— Ну, положим, Твари Бездны за нами не гонятся. Но, если мы опоздаем, можем застрять здесь надолго, если не навечно. А мне бы всё-таки хотелось завершить миссию и вернуть свою магию. Полагаю, ты бы желала того же.
Я сжала челюсти, понимая: если смотреть с этой стороны, можно и потерпеть, потому что сама я понятия не имела, как выбираться из этого нечто. В отличие от делового дракона.
— Скажи хоть, где мы сейчас находимся, — буркнула я, смиряясь с неизбежным.
— Понятия не имею.
И пока я переваривала ответ, свернул влево и добавил:
— Так, кажется, нам сюда.
Арон
План, предложенный Аджаей, чуть не провалился просто потому, что для его исполнения Рута должна была хоть каким-то образом участвовать в обряде, и, более того, сказать заветное «да». И лишь тогда магия браслетов и самого действа смогли бы обрести силу.
А потому Арону пришлось снова довериться Хранительнице судеб и выпить терпкое зелье из пыльного пузырька. По словам богини, оно было сварено особым образом из ста двадцати семи трав и должно было помочь попасть туда, где обретались души застрявших между жизнью и смертью. Там Арону следовало отыскать Руту и привести в указанное Аджайей место.
«Ты ощутишь его нутром, как только найдёшь свою спутницу и обратишься мыслями ко мне. Я буду вас ждать. И запомни: чтобы всё получилось, Рута должна надеть браслет по собственной воле».
Последнее беспокоило больше всего.
Сам Арон был настроен решительно, но что-то подсказывало: йекшери может не захотеть связывать свою жизнь с его, учитывая их разногласия и то, как девушка от него шарахалась после поцелуя… Хотя сам поцелуй, ей, несомненно, понравился. И Арон, и его дракон были в том твёрдо уверены, иначе Рута не стала бы на него отвечать.
Можно было бы, конечно, надавить, воззвать к