Но как бы мы ни хранили наш секрет, слухи о свадьбе все равно как-то просочились.
В этом я убедилась за завтраком, когда открыла утреннюю газету, где на главной странице значилось:
«Разоренный граф Нолорано сочетался браком с лавочницей с Торговой улицы». Кофе, который я отхлебнула перед этим, конечно же, вышел через нос.
Ник поднял брови, а его усмешка вышла тоскливой.
— Прочитала? Надеялся, что ты не увидишь этого.
Я спрятала лицо в белоснежном платке. Разоренный? Возможно, и так. Инвесторы тогда жестко поставили вопрос по фабрике, и после бесчисленных судов Нику пришлось отдать почти за бесценок свой жуткий замок, чтобы работники смогли сохранить места. Инвесторы без всякой жалости уволили бы этих людей, если бы производство пришлось переносить.
И, самое важное, выпуск волшебного средства затянулся бы еще на месяцы, а то, может, и на годы. Но инвесторы пошли бы и на это. Что такое год и жизни других в сравнении с огромными барышами? Единственная надежда была, что сам Адар хоть как-то ограничит алчность этих людей. Ну и Ник, со своей стороны, делал все, что мог для распространения знаний.
Что же до меня… Я часто думала, были ли мы вместе, если бы он оставался все тем же недоступным хозяином фабрики, владельцем древнего поместья, наследником рода Нолорано? Если бы даже и да, смогла бы я там жить? Этот замок… Он был поистине ужасен. Мрачный и холодный, полный жутких воспоминаний. Казалось, что в каждом углу меня поджидал искаженный.
Да, приходилось признать, что вся та история с монстрами повлияла на меня сильнее, чем я думала. Наверное, поэтому я и убежала из Нолорано, как только Нику стало лучше после ранения.
А потом, спустя полгода, мы встретились с Ником вновь в одном из кондитерских магазинов Праты. Фабрика уже была продана, и Ник был совсем другой. Более беззаботный, что ли. Остроумный, саркастичный. Словно с его плеч сняли тягостное бремя. Слово за слово, и вот он уже переехал из своих апартаментов на Бровере в дом Тамиллы.
— О, прекрасная госпожа, будешь ли ты столь милостива, чтобы разделить скромный обед твоего преданного слуги? — белозубо улыбаясь, склонился Ник, а мое сердце радостным галопом пустилось вскачь.
— Я заказал столик у Арнольда.
— Милостивая госпожа соблаговолит, — подтвердила я. — Но что мы празднуем?
Моя лавка набирала обороты, и я выплатила почти все долги, а Нику неплохо платили за его лекции. Не в Пратской Академии, конечно. Оттуда его попросили, лишив перед этим профессорского звания, во время расследования убийства Коридота и бесконечных судов с инвесторами. Ника пытались даже обвинить в смерти Вофе.
К слову, ректор и высший преподавательский состав Пратской Академии, а также некоторые важные люди из правительства сделали все возможное, чтобы замять историю с Коридотом. Узнать, кто был тот «Господин», которому служил профессор, нам так и не удалось. А вспышку с искаженными отнесли на брак в производстве. Невиданное дело, но уже через пару дней история про монстров исчезла из всех газет.
— Это огромное зло, — сказал тогда Ник, затягиваясь сигарой. — Уверен, оно еще проявит себя.
Но у Ника остались друзья. Они организовывали независимые лекции для него. Лекции набирали полные залы, и на это администрация Пратской Академии уж никак не могла повлиять. В итоге он вел целый курс, и уже нашли благотворителей для создания нового университета, в котором Ник занял бы место ректора.
Но иногда мне казалось, что Ник всем этим занимался лишь для того, чтобы было кому передать свои наработки, не ограниченные лицензией.
— Аналоги лекарства не за горами, — говорил он мне, усмехаясь.
Несмотря на все эти достижения, роскошную жизнь мы себе позволить не могли. А обед у Арнольда был как раз той самой роскошной жизнью. Один раз поесть стоило, как вся моя недельная выручка. Неудивительно, что такие траты мне были непонятны.
— Когда ты хмуришься, у тебя появляется морщинка, — Ник чмокнул меня в переносицу.
— Некрасивая? — ворчливо осведомилась.
— Очаровательная.
Он сверкнул улыбкой.
— Но если говорить по сути, — важно произнес Ник, — то я получил одно интересное предложение, которое позволит в дальнейшем обедать у Арнольда хоть каждый день.
— Но я думала, что в Адаре тебя вычеркнули из списка деловых партнеров.
— В Адаре да, а вот Лира очень заинтересована.
— Но ты же не можешь…
Он прикоснулся пальцем к моим губам, прерывая поток возражений.
— Ну же, Марта. Хватай же скорее свой ридикюль. Я же вижу, как тебе интересно: твои глаза сверкают, как огни маяка на мысе Метелон.
Если господин граф ожидал, что я с радостным гиканьем побегу в гардероб, то он ошибся. Я была непреклонна, как скала.
— Обязательно тебе все расскажу, — интимно прошептал он мне на ухо после недолгого поединка взглядов и последовавшими за ним поцелуями, — но! — только если мой желудок будет полон. О стряпне Арнольда я мечтал весь день.
— Знаете ли, господин Нолорано, может быть, я зря стараюсь для вас каждое утро? И вам стоит нанять Арнольда, чтобы он готовил вам завтраки?
— Ни в коем случае, — проговорил Ник, подхватывая меня на руки, и, покружив, понес куда-то в сторону спальни. — Твои завтраки — это единственное, что примиряет меня с этой бренной жизнью.