Во дворе академии нас уже ждал Алекс, наш куратор. В его взгляде сквозило сочувствие, но голос оставался деловым:
— Ректор приказал доставить тебя в лазарет. Немедленно.
— Но я в порядке, — попыталась возразить я, хотя сама слышала, как слабо это звучит.
— Это не просьба, — мягко, но безапелляционно ответил парень.
Лазарет академии выглядел полной противоположностью моим воспоминаниям о больницах. Здесь пахло сушеными травами, мятой и чем-то еще, чистым и стерильным. Все окрашено в оттенки свежей зелени: стены, простыни, форма целительницы — полной добродушной мадам Имельды.
— Ложись, дитя, — велела она, подкатывая ко мне светящийся диагностический кристалл. — Лорд Кайден был… весьма настойчив в своих рекомендациях.
Я легла на кровать, оказавшуюся на удивление мягкой. Элара с Лео остались у двери. Мадам Имельда махнула рукой:
— Пусть останутся. Девочке страшно.
Целительница водила над моим телом кристаллом, меняющим цвет от нежно-голубого до тревожно-серого, когда проходил над моей грудью.
— Странно, — пробормотала она, хмурясь. — Никаких физических повреждений. Ни переломов, ни ушибов. Но твоя магическая суть… Она истерзана. Словно ты пыталась пропустить реку через водопроводную трубу. И река эта была грязной, ядовитой. Что ты сделала, дитя?
— Я… э-э-э… оно само, — пролепетала я.
Имельда фыркнула.
— Конечно, само. У нас все само. И от этого, конечно, сама по себе сгорела тварь мглы. — Она протянула дымящуюся чашку. — Пей. Это успокаивающий отвар. Снимет боль и поможет твоей ауре прийти в норму. И отдыхай. Тебе запрещено покидать лазарет до особого распоряжения.
Особое распоряжение не заставило себя долго ждать и последовало следующим утром. Я как раз успела выпить очередной отвар, на вкус как скошенная трава с медом, и даже успела переброситься парой слов с пришедшими проведать меня Эларой и Лео. Но вдруг дверь лазарета открылась, и вошел Алекс. На этот раз на его лице не было сочувствия. Только официальная строгость.
— Ректор желает видеть тебя. Немедленно.
Глава 24
Путь в башню ректора во второй раз казался длиннее и страшнее, чем когда-либо прежде. Я шла, как осужденная, шаг за шагом приближающаяся к собственной казни.
Коридоры были пусты. Каменные стены глушили шаги, превращая их в гулкое эхо.
Я старалась не смотреть по сторонам. Казалось, даже портреты на стенах следят за мной. Мое сердце колотилось в груди, как пойманная птица, бьющаяся о прутья клетки.
Он ждал меня не в архиве. Кайден находился в своем кабинете — месте, где воздух сам по себе казался опасным.
Просторная комната с массивным камином, где плескалось холодное бирюзовое пламя, старинные карты, гобелены с изображением битв драконов. Картинка выглядела настолько живой, что я почти наяву слышала рев и звон стали, а обоняния касался запах гари.
Огромный стол из черного дерева занимал половину пространства. За ним вполне можно было собрать совет целого королевства.
Кайден стоял у окна спиной ко мне и даже не обернулся, когда я вошла.
— Закрой дверь, — приказал он негромко.
Щелчок замка прозвучал слишком громко. Я застыла посреди комнаты. Несколько долгих минут он молчал, и это молчание было хуже любого крика. Оно давило, обволакивало, заставляло кожу покрываться мурашками.
— Я задам тебе несколько вопросов, — наконец произнес он, разворачиваясь.
Он выглядел спокойным, слишком спокойным. Ни следа вчерашней ярости. Только холодное, точечное, почти научное любопытство — взгляд исследователя, рассматривающего редкий, потенциально смертоносный экземпляр.
— Отвечай честно. Если почувствую ложь — разговор окончен. И твое пребывание в академии тоже. Поняла?
Я кивнула, чувствуя, как горло сжимается.
— Что именно ты сделала там, в лесу?
— Я… поглотила его атаку, — выдавила я.
— Как? Опиши процесс.
Я замялась. Слова не хотели складываться. Как объяснить то, что само кажется невозможным?
— Это… — я закрыла глаза, — будто внутри меня есть пустота. Вакуум. Я просто открываю ее… и тяну. Все само приходит. Без усилий. Просто… происходит.
— Инстинкт, — тихо уточнил он. — Как дыхание.
Я кивнула.
— Ты делала это раньше?
— Да. На экзамене с кристаллом. Но там была обычная магия. Она… безвкусная. А эта, от твари…
Я снова замялась, ожидая, что после этого словесного бреда меня сразу же и вышвырнут. И поплетусь я тогда к Моренне на сожжение… Может, сказать ему, что я попаданка, которую наделила магией драконица, тезка какой-то их богини? Да он уже сейчас смотрит на меня взглядом патологоанатома, готовый препарировать на месте. Нет уж, лучше некоторые факты своей биографии приберечь на потом.
— Продолжай. Опиши ощущения.
Я не удержалась и машинально прижала ладонь к груди.
— Холод, — выдохнула я. — Такой, что кажется, легкие замерзают. И боль, будто я проглотила горсть льда и битое стекло. И еще чужие эмоции. Злоба. Отчаяние. Ненависть. Будто я прикоснулась к чьей-то смерти.
Он слушал, не перебивая. Лицо неподвижное, как высечено из мрамора. Только легкое движение челюсти выдавало напряжение.
Кайден подошел к столу и прислонился к его краю, скрестив руки на груди.
— То, что ты называешь пустотой, — редчайший и опаснейший дар, — произнес он спокойно, но в его голосе звенел металл. — Магическая абсорбция с потенциалом к аннигиляции.
Он выдержал паузу, давая мне осмыслить сказанное.
— Твоя суть не создает магию. Она ее поглощает. Вот почему тебе так тяжело даются все элементарные заклинания. То, что другим удается на рефлексах, тебе приходится разбирать по кусочку и учить, как новый язык. Потому что у тебя попросту отсутствуют эти рефлексы. Но в то же время ты способна впитать любое заклинание, любой магический эффект.
Я смотрела на него, забыв дышать. То есть меня не отдадут на опыты? То, что он рассказывает, пусть и редко, но случается?
— Но мгла — не просто магия, — продолжил он, и голос его стал ниже, жестче. — Это порча. Яд для души. Каждый раз, когда