Кажется, Эрсоны перешли в атаку?
Нет, не кажется. Вопрос надо ставить иначе. Не зажились ли Эрсоны на белом свете? Не пора ли их поубавить?
До Виталиса, к сожалению, она может и не добраться. Диану кусать? Бессмысленно! Другую шлюху найдут, под короля подложить. Тогда... может, еще кого покусать?
А, ладно!
Цапнем, кто под зубы подвернется! Надо только постараться не попасться...
***
- Тейн, все готово! - брат Тома аж светился от радости. Хоть ты его в маяк вставляй, да поворачивай туда-сюда.
- Готово?
- Исс Доржен чувствует себя вполне... прилично, - подобрал слово брат. Тейн задумчиво кивнул.
То есть не подыхает, не корчится от боли, не бунтует, а слушает и слушается. Что ж, всегда есть возможность держать на цепи даже самых сильных.
- Где он сейчас находится?
- Я приказал привести его в храм, туда, к камню. Там сейчас закрыто для людей, и можно провести опыт! - глаза брата светились почти нездешним восторгом. Фанатизм был виден невооруженным глазом.
Тейна даже передернуло.
Сам он...
Ладно! Приказы отдавал он! Но вот все остальное... подмешивать в еду толченный прах, втирать в десны, вдувать в нос с помощью тонкой трубочки, или вскрывать вену и вносить его туда... да много чего пытался делать брат Тома, не все получалось, но все прилежно регистрировалось.
Приказать - и сделать, это очень разные вещи.
- Что ж, брат Тома. Идем. Брат Винс уже там?
- Да, тейн!
В храме было тихо и сумрачно. Тейн даже поежился от прохлады, которая царила под сводами. Гулко отдавались его шаги, брат Тома семенил следом. Правда, молча, тейн не любил говорить на ходу, да и о некоторых делах лучше помолчать. Мало ли, кто услышит, что именно услышит, как поймет, кому перескажет...
У Камня Многоликого ждали несколько человек.
Брат Винс, это понятно. Двое стражников, из доверенных, без стражи в таком деле никак. И охранять кого, и приструнить, и придержать, и закопать, и пытать - да мало ли, какие надобности возникнут? Без доверенных людей и не управишься, не тейну же со всем этим разбираться?
И мужчина, стоящий рядом со стражей.
Среднего роста, подлысоватый, тощий, бледный, словно его три дня известкой натирали, с запавшими глазами. Одет кое-как, это и понятно. Пока он не доказал свою полезность, заботиться о нем сильно не станут. Для брата Тома выбирают материал живучий, но не слишком праведный. Ворье, разбойники, всякие подонки... этих жалеть и ни к чему, и не надо.
- Это и есть исс Доржен? - память у тейна была отличная, что там имя, он страницу текста мог запомнить, единожды прочитав!
- Да, тейн.
- Тейн?! - словно бы неверяще произнес несчастный. И вдруг кинулся на колени. - Тейн, помилуйте!!! Защиты, тейн!!!
Убил бы! За изляпанную слюнями и соплями рясу! Но пришлось стерпеть, и даже благосклонно кивнуть головой.
- Встань, исс Доржен. Встань, и послушай меня. По воле Многоликого, тебе сейчас предстоит искупление грехов твоих. Знаю я, что грешил ты, и не единожды... - еще бы знать, чем и как, да ладно! И так сойдет! - И из-за грехов твоих ты попал сюда. Но Многоликий милостив! Сейчас ты положишь на камень ладонь, и пожелаешь увидеть человека, который обрел вторую ипостась. И если у тебя получится, ты будешь жить в неге и холе, о тебе будут заботиться и беречь тебя, ты никогда не узнаешь нужды и голода. Ты согласен?
Мужчина дернулся.
- Тейн, я... вторую... что?
- Второй облик, чадо Многоликого. Где-то на земле появился человек, к которому явил милость сам Многоликий, и нам надо его найти. Очень надо. Попросить прощения, ибо просто так Многоликий никому милость свою не являет!
- Просто положить ладони?
- Да. Вот смотри, я бы и сам все сделал, но нет у меня второго облика, потому и недоступно мне, - тейн привычным жестом провел по поверхности камня, то ли пыль с него стряхнул, то ли погладил, как верную собаку, только вот камень не дрогнул и хвостом не завилял. Зато исс Доржен расслабился, подошел и тоже коснулся камня. А чего тянуть? Просто руки положить... он и положил.
Полыхнуло.
Да так, что тейн злобно выругался, глаза он закрыть не успел, и вспышкой света так резануло, что слезы потекли, крупные, болезненные...
- Ой, м-мать...
Рядом задумчиво матерился брат Тома.
Когда тейн смог проморгаться и осознать, что глаза ему таки не выжгло, а просто слегка припалило, его стойкость снова подверглась испытаниям. Равно, как и знания ругательств.
На полу, рядом с кристаллом, лежала скромная кучка серого пепла.
И все.
Ни следа исса.
Ни намека.
Как и не было его никогда. Подмести в совочек, да и выкинуть куда подальше...
И что теперь с этим делать?
***
- Ваше величество, посмотрите, какая прелесть!
- Что?! - Мария была резко не в духе, так что эрра Линда даже попятилась.
- Вот...
Взгляду ее величества предстали подарки.
Здесь практики бархатных коробочек не было, так что драгоценности дарили в шкатулках. Вот, и в этой шкатулке, обтянутой белой кожей, лежала рубиновая парюра. Кажется, так называется набор драгоценностей?
Колье, серьги, диадема, браслеты - две штуки, кольца - четыре штуки, еще шпильки с рубинами и брошь. Разные сочетания для разных нарядов. Красивое, конечно, но Мария к драгоценностям была равнодушна. Хороший бухгалтер алчным не бывает.
- Очень мило, - вежливо сказала ее величество.
- И вот еще...
Во второй коробочке был похожий комплект, но с янтарем. Кстати - тоже красиво, еще и работа намного изящнее. Если рубины кричали о своей стоимости и размерами, и тяжестью оправы, то янтарь был вставлен в тоненькие цепочки, которые позволяли показать всю красоту полированных бляшек. Красиво, как в Калининграде, куда во времена оны ездила Маша! Солнечный такой, искристый... и диадемы тут нет. Есть цепочка на лоб, с которой свисает янтарная капля. Фероньерка, кажется... и не шпильки, а гребень с янтарем. Явно мастер сделал.
А еще...
Вот теперь Мария ахнула от восхищения. В вазе из разноцветного стекла, напоминающей застывшую морскую пену - редкость по нынешним временам, тем более, когда так тонко сделано, стоял букет белой сирени, перевязанной белой же лентой. Красиво, элегантно, со вкусом.
Насладиться запахом цветов Мария не успела, в комнату вошел король.
- Ваше величество, - тут же присела эрра Линда.
Мария повернулась.
-