Сидел шут в бывшем кабинете Иоанна, сидел в углу и кажется, тосковал. Расмус подошел и молча сел рядом. Так же, на пол, ноги вытянул, посмотрел на стол. Сейчас кабинет уже был не заперт, все самое важное из него забрали канцлер и королева, слуги все убрали, разобрали… Расмус тут частым гостем не был, но пару раз видел, как работает король. Тогда в кабинете было шумно, везде валялись свитки с донесениями, на стене было чернильное пятно, которое почти никогда не удавалось оттереть, Иоанн кидался чернильницей в стену регулярно. Да, вот и чернильница. Большая, массивная и самую чуточку погнута. Заменять ее Иоанн не разрешал, видимо, ухватистая попалась.
Посидели молча, потом Расмус достал из кармана флягу с вином, и протянул шуту. Тот отхлебнул, вернул обратно.
- Чего пришел?
- Сам не знаю. Вроде и распорядился Иоанн меня казнить, а все равно…
- Не казнил же. Сам помер.
- Не тех, кого надо, на плаху загнал, - кивнул Расмус.
- Не тех, нет. Но ты по-честному заслужил. Что, скажешь, не спал с Дианой?
- Спал. Даже любил, наверное. Ей с королем тяжело было, ее Эрсоны, как козу, продали. Так-то у нее тоже выбора не было, поди, попробуй, с Виталисом Эрсоном поспорить.
- Выбора, может, и не было. Но королевой стать она хотела. И хвостом сама крутила, и Марию изводила, думаешь, не видно было?
Расмус пожал плечами.
- Знаю. Она была не лучшим человеком, но она умерла.
- Королева – Мария – сказала, о мертвых или хорошо, или только правду. *
*- в реальности эта фраза примерно так и звучит, «О мёртвых либо хорошо, либо ничего, кроме правды», − изречение древнегреческого поэта Хилона из Спарты (VI в. до н. э.), приведенное историком Диогеном Лаэртским (III в. н. э.) в его сочинении «Жизнь, учение и мнения прославленных философов». Прим. авт.
- Королева права,, - Расмус и не собирался спорить. – Но мне не хватает Дианы. Я не думал, что будет – так.
- А чем ты думал, когда с ней спал?
Расмус пожал плечами. Ага, великая троица: «Авось, Небось и Как-нибудь», она во всех мирах одинакова. И во всех мирах не срабатывает, но дуракам надеяться не запретишь.
- Иоанн был уже немолод.
- А если б не он, а ты сына Дианке сделал? На троне бы чужой ребенок сидел? Бастард?
- Родился бы он в законном браке, числился бы принцем, а что до ублюдка – и не такие на тронах сидели. А так, понимаю, виноват. Но и устоять перед ней не мог.
- Ну, сходи на могилку, поплачься там.
- Ходил уже.
И ходил, и розы Диане принес. Алые, как ей и нравились.
- Правда, что ли, любил?
Расмус пожал плечами еще раз.
- Как мог. Жениться на ней мне никто не дал бы, а в остальном… стоило бы держаться от нее подальше, а я не мог. Знаешь, в ней столько жизни было, столько огня…
- Вот и погорела.
- Не могу поверить, что она себя убила. Просто не могу… слушай, я понимаю, дело прошлое, но кто нас все-таки выдал?
Рене посмотрел в стену.
- Не знаю. Письмо пришло, как-то у короля на столе образовалось.
- Не мог это Ихорас сделать?
Рене задумался.
- Не уверен. Мне кажется, он и сам был удивлен, когда узнал.
- И мимо секретаря?
- Да…
Мужчины переглянулись. А правда – КТО?! Вот на тот момент как-то никто этим вопросом не озаботился, потому что Иоанн был в бешенстве. Ему важно было, правда или нет, в письме, а не кто его отправил. Оказалась правда, Диана пострадала, Эрсоны пострадали, а о виновнике торжества и позабыли как-то.
- Надо бы его найти, - задумчиво произнес Демьен. – Нехорошо. Королева приедет, а у нее под боком такая пакость обретается.
- Надо, - согласился Расмус, хотя и по совсем другой причине. У него к этому неизвестному были личные счеты. Много.
Сказать – можно. А вот с чего начинать поиски? Впрочем…
- Ты мне скажи, кто вообще мог знать о вашей связи?
- Розабелла.
- И все?
- Я не представляю, кто еще. Может, видел кто-то, может, слышал… это дворец. Но мы старались скрываться.
- Вы друг к другу не летали, а ходили по коридорам. Могли видеть. Но Розабеллу расспросить надо.
Вот и время для вопроса подходящее.
- Рене, а кто она вообще такая?
- То есть?
- Иоанн приказал меня казнить, Диану казнить, Эрсонов, опять же, а она жива и здорова. И отлично себя чувствует. И при дворе осталась. Почему?
Рене Демьен поднял брови.
- Так она же… ты не знал? Она сестра Иоанна.
- Че-го?!
Вот такого поворота Рене не ожидал. Какая сестра? Откуда? Чего?!
- Она – молочная сестра Иоанна. И просто сестра тоже, только от горничной. От обычной иссы, которая очень приглянулась отцу Иоанна, его величеству Августу. Он и гулял от жены к любовнице, потом обнаружилось, что обе они беременны, почти одновременно, ну и перевели горничную в кормилицы. Так что получила она титул, и Август к ней потом похаживал.
- Оппа… а королева не была против?
- Август был еще похлеще Иоанна, так что… быстро замолчали и смирились. Обе.
- А еще у него дети были? От иссы? То есть…
- Нет, не было. Не выжили, - понял без разъяснений Демьен. – Розабелла – единственная, оставшаяся в живых, сестра Иоанна.
- С ума сойти можно!
- Потому Иоанн ее и не казнил. Разозлился жутко, отчитал вдоль и поперек, но наказывать не стал. Просто приставил к Диане в тюрьме.
Расмус задумался, а потом задал вопрос, которым не задавался никто, в том числе и эрр Демьен.
- А ее величество знает о такой связи между королем и эррой Розабеллой?
- Н-не знаю? – Рене выглядел удивленным. – Может, и не знает.
- Его