Опять море, снова море... как же она его ненавидела! Море отнимало у нее мужа, море отнимет у нее сына! Что она - не видит? Совсем слепая?
Вот и мальчик ее смотрит на море, тянется туда, вслед за отцом, вот и он тоже уйдет в эту ненавистную синь.
Море когда-то отняло у Ребекки брата.
Море, это море...
- Эрра, дозвольте...
Ребекка с отвращением поглядела на управляющего!
Вот еще... пакость мелкая! То ему шумно, то денежно, то хозяин не велел...
- Чего тебе?
- Эрра, вам письмо пришло.
- Письмо?
Ребекка на пергамент кинулась, как чайка на дохлую рыбешку. Распечатала...
И с руганью отбросила в сторону.
Исс Шент потихоньку поднял его, сунул в карман, а Ребекка уже поднималась со скамейки, на которой сидела,. Куталась в шаль.
- Прикажи в мои покои горячего вина. Пусть Мист подаст!
И развернулась, только подол на ветру хлопнул.
Исс Шент бежать и спешить не стал, подождет, шлюха противная, вместо этого достал пергамент пробежал глазами по строчкам.
Супруг эрры писал, что уходит в плавание, если не вернется, завещание находится у его поверенного. А в столицу Ребекке пока ехать не след, король и королева сцепятся, беда быть может.
А хочется ей!
Чешется!
Тут, хоть и привезла она с собой троих парней, все одно скучно бабе, маетно. И то, когда баба делом не занята, у нее другое место чесаться начинает, не удержишь...
Вот ведь - беда у мужика в семье!
Не жена досталась, а сущая холера! Сын у эрра хороший, постоянно с рыбаками на берегу, и в море ходил уж несколько раз, правда, с оглядкой, и рядом с берегом, но отзываются о нем хорошо. Правильный парень, море понимает.
Дочь у эрра хорошая. Двух дней не прошло, подошла к иссу, попросила показать ей, что и как по хозяйству делается, и теперь учится. Кому-то хорошая жена будет.
То она в саду, то на кухне, то с иссом книги расходные проверяет, Теосу и не жалко ей иные хитрости объяснить. Чай, не все управляющие честными бывают, иные так в свой карман накрутят, что на хозяйский уж и не останется. А девочка хорошая, глазки у нее умненькие...
А вот жена, м-да...
Ладно, пойти, найти ее любовничков, да сказать, кому идти да чего нести.
Вот ведь...
Притопить бы их скопом на неглыбком месте, а поди ж ты, терпеть весь этот срам приходится! А и ничего, Бог милостив, потихоньку и хозяин вернется, и баба его уймется...
А наше дело работать.
***
Кто-то другой на месте Бертрана не выжил бы.
Куда бежать?
Как бежать?
У парня таких вопросов не возникло. Река есть?
Отлично, лодки по ней плавают. И баржи. И лес сплавляют.
Вот, к такому плоту лесогонов он и прицепился потихоньку. Да-да, к плоту.
Лесогоны действительно плывут по рекам, плывут на плотах, и сопровождают бревна. Есть несколько типов лесосплава, вот, в данном случае, бревна были увязаны в пучки, а из этих пучков составлено несколько плотов. Лесогоны плыли на первом и последнем плотах.*
*- кошельный, молевой, плотовой сплавы. В данном случае - плотовой. Прим. авт.
Берт потихоньку подплыл к среднему плоту, сначала зацепился, а потом и залез на бревна. Вытащил из мешка подмокшую одежду, развесил ее на ветках.
Сейчас он плывет к морю. Авось, его какое-то время не заметят, и он сможет убраться от родных мест достаточно далеко. А там...
А что - там?
Бертран собирался уплыть еще дальше, к примеру, в Картен. Наймется он, пожалуй, юнгой на корабль, да и послужит пару лет, а там будет видно. И кто, и куда...
Может, еще и семье помогать удастся, хоть иногда. Но оставаться уж точно было нельзя. Если тейн не пожалел для них яда, кто ему мешает попросту распорядиться придавить наглого мальчишку? Да никто! Отдаст он приказ, и все. И придушат Берта, как куренка, и никто его не найдет. А жить хочется.
Лучше уж неизвестность.
Кое-что у него есть, устроится помаленьку. И свитки он с собой забрал, их бы почитать при случае. Не сейчас, конечно, а как возможность будет. Преимущество таких вот, вышитых свитков, в том, что их можно читать даже ночью. Вообще без света, пальцами. Просто прослеживать пальцем букву или символ, а потом... да, символ. Эти... говорили, что там иератическое письмо.
Бертран горестно вздохнул.
Вот это он пока читать не умел. Присматривался, думал, но не учился пока, слишком уж сложно. Так, с десятка два основных значений выучил, но этого мало. Слишком мало...
Ничего. Будет он жив-здоров, и все остальное как-то да устроится. Край, можно эти свитки продать будет, за них, небось, по весу золотом дадут! Тогда и Берт устроиться сумеет!
А пока - вперед. И пусть тейна перекорежит от собственного яда.
***
- Вот дура невероятная!
- Ты мне скажи, вас никто не видел? Не сможет связать?
Валент Эрсон подумал немного, потом качнул головой.
- Нет. Я к ней не приходил, она ко мне тоже. Мы встречались там, где нас никто не мог видеть.
- К примеру?
- В доме матушки Ирты.
Виталис застонал.
- Так... понятно. Надо ехать к этой старой гадине!
Валент воззрился на брата невинными голубыми глазами. Глядя на этих двоих, стоящих рядом, мало кто подумал бы, что они и правда братья. Виталис прилагал все усилия, чтобы выглядеть старше своего возраста, этакая благородная и возвышенная древность. Напротив, Валент старался сохранить молодость. Тут были и яркие наряды, и притирания, и постоянные физические упражнения, будучи сорока пяти лет от роду, Валент выглядел лет на тридцать.
- Зачем? Я ей хорошо платил, она не станет про меня ничего говорить. И она мне поклялась.
Виталис только покачал головой. А что делать с идиотом, который говорит о честном слове, данном хозяйкой борделя?
Лечить обливаниями ледяной водой?
Тоже хорошая идея. Но убить еще лучше будет, хотя бы не мучиться дураку перед смертью.
Виталис преотлично знал, кому носит списки матушка Ирта. И кого она в них вносит, тоже знал.
Игра такая.
Мы знаем, что вы знаете, что они знают... и все до поры. И отлично знал Виталис, что списков старая шлюха ведет два или три. Скорее даже три.
Один для себя, один для начальника королевской тайной стражи,