Я длинно присвистнул.
— Господин Вольский был в курсе? А, может, он был и в доле?
— Остап — человек идейный, всей душой преданный Империи, — раздраженно ответил бывший контрразведчик.
— Хорошо, уговорил. То есть вы, так сказать, устроили ловлю на живца?
— Да. Я взял деньги и согласился передать информацию в течение недели. Вольский за это время должен был добыть сведение о том, кто, собственно, на меня вышел, и в при второй встрече начать слежку, а если потребуется и захват.
— Но второй встречи не случилось, так понимаю, — я все же оторвал взгляд от дороги и посмотрел на собеседника.
— Правильно понимаешь, — Николай устало прикрыл глаза и потер переносицу. — Взрыв сломал планы всем.
— А после завершения операции ты должен был отдать деньги?
— Нет. Вольский сказал, что оставит пятьдесят процентом мне в уплату за то, что я согласился сотрудничать.
— Ты, вроде не бедствовал. Зачем тебе грязные деньги?
Гувернер усмехнулся.
— Pecunia non olet, забыл?
— Ээээ…
— Оболтус, — вздохнул гувернер, но милостиво пояснил. — Деньги не пахнут. А нужны они мне были для нашего с Гроффом проекта. На заводы к Беркутовы мы не совались, а из мелких производителей, как ни странно, никто бесплатно не хотел предоставлять оборудование и детали. Всем нужны деньги.
— Да, таких идейных, как Вольский, мало. Слушай, Николай Михайлович, а сам шеф контрразведки не мог организовать покушение на тебя?
Никольский метнул в меня гневный взгляд, потом задумался, потом покачал головой.
— Нет. Не мог Остап такого сделать.
— Ну не мог, так не мог. Тебе лучше знать.
За два квартала от особняка я остановил машину возле неприметного кафе.
— Выходи, — сказал я Николаю.
— Что? — его глаза удивленно округлились.
— Выходи, говорю. Вон кафе, посиди там пока. Я поеду, дом проверю. Чтобы нежданных гостей не встретить. Если все в порядке, я тебе позвоню.
— У меня отобрали телефон, — недовольно буркнул Николай.
— Точно, — я вытащил из кармана его трубку и вместе с бумажной купюрой передал «гувернеру». — А это на кофе.
Никольский взял и то, и другое, снова неодобрительно зыркунл на меня, но все же вышел. Я дождался, пока он исчез за массивной деревянной дверью с длинной витой ручкой. Да, некоторая тревога, что из кафе отец Тимофея может бесследно исчезнуть, царапалась где-то в глубине души. Но я не мог быть уверен в безопасности своего жилища.
И, как оказалось, тренированная чуйка Адариса не подвела. Когда я подъехал к особняку Никольских, увидел припаркованную напротив черную машину. Пока открывал ворота, из машины выбрался человек и направился прямиком ко мне. На этот раз никакого серого мундира не было. Остап Игнатьевич был одет в гражданское. Я встретил его у распахнутых ворот.
— Здравствуйте, Тимофей Александрович, — по тону сложно было понять, настроен шеф контрразведки на дружеский разговор или на мой арест.
— Здравствуйте, Остап Игнатьевич. Оперативно работаете.
— Это мой долг, — сухо ответил он.
— Может, зайдем внутрь? Сегодня холодно.
— Пожалуй, лучше в мою машину. Если вы не против, конечно.
Да кто откажет в таком случае. Я бодро зашагал к авто, глядя на начавшую лысеть макушку Вольского. Кроме водителя в машине никого не было. Мы разместились на заднем сиденье.
— Ну, рассказывайте, — прокряхтел Остап Игнатьевич, закрывая дверь. — Где вы откопали то, что мы забрали со свалки.
— Так это не я, это они сами откопались, — я невинно пожал плечами. — Сидел себе мирно, а тут звонок: приезжайте на свалку, есть о чем поговорить. Ну, я и поехал из чистого любопытства.
— И что там?
— А там этот в очках. Так и так, работайте на нас.
— Хм… А вы что?
— Я отказался. Они, видимо, решили, что я могу как-то вывести на них, и попытались меня убить. Вот и вся история.
— Самооборона значит, — задумчиво протянул Вольский.
— Чистейшей воды, — я развел руками.
— Рядом с одним из тех людей мы обнаружили наручники. Непростые. Антимагические. Их для вас приготовили?
— Откуда мне знать? Даже если для меня, то надеть их не удалось.
— Знаете, что мне не нравится во всем этом, Тимофей Александрович? Сначала Фридрих, теперь этот. Что им от вас нужно? Вы же…
Продолжением разы должно было стать что-то вроде «пустое место», «деревенский выскочка» или «наглый бастард». Я вонзил в Вольского пристальный взгляд.
— Сами по себе ничего интересного не представляете. Просто наследник титула и особняка. Ведь так?
— Только наследство это мне досталось от человека, прозванного «чернокнижником». Видимо, эти люди считали, что мне достались не только титул и особняк. И что-то мне подсказывает, вам известно, что им всем от меня надо.
Теперь уже Вольский пристально посмотрел мне в глаза. Словно пытался понять, пустая это болтовня или мне действительно что-то известно. Но, видимо, так и не поняв, решил прекратить эту игру, пока сам не сболтнул лишнего.
— Не понимаю, о чем вы, граф. Мое общение с вашим дядей прекратилось, как только он покинул наши ряды. Он сам так решил, чтобы не компрометировать меня.
— Что ж, возможно, мне просто кажутся заговоры на каждом шагу, — я позволил ему свернуть тему.
— Может, вам охрану выдать или наблюдение за особняком установить?
Я удивленно уставился на шефа контрразведки.
— Я исключительно из лучших побуждений, — тот поднял ладони, желая предотвратить поток моего гнева.
— Если честно, я думал, что вы давно уже это сделали. Но, Остап Игнатьевич, если я замечу слежку, а я ее замечу, следующего врага Империи тихо закопаю в укромном месте. И очередную награду вы не получите.
Вольский прокашлялся.
— Я понял вас, Тимофей Александрович. Надеюсь на продолжение нашего сотрудничества, — Остап Игнатьевич протянул мне руку.
Я пожал ее.
— Не смею больше задерживать, ваше сиятельство.
— Рад был увидеться, Остап Игнатьевич, — сказав это, я покинул его машину. Выждав полчаса после отбытия Вольского, я сел в кабриолет и поехал за Николаем. Минут двадцать я кружил по соседним кварталам, чтобы убедиться в отсутствии «хвоста». Но, кажется, шеф контрразведки держал слово. Забрав недовольного, но весьма бодрого от количества выпитого кофе, «чернокнижника», я повез его домой.
Никто из моих друзей еще не вернулся. Поэтому я не стал откладывать продолжение разговора. Едва за нами закрылась дверь, свернул в сторону кабинета.
— Следуй за мной, — бросил я через плечо.
Войдя в кабинет, я включил свет, задернул шторы и подошел к стене с деревянными панелями.
— Открывай, — сказал я, посмотрев на Николая.
Глава 10