— Сэй, отнеси это завтра в наш участок. — подала я ей оправленные в платину бриллианты. — Скажешь, что подбросили на сцену после того, как Саломея ушла.
К счастью, подруга и Айли ждали меня у нас вдвоем. Я смогла выговориться и облегчить душу, а вот они, как и все в тот миг, наверное, ничего не видели и не смогли дать мне за что зацепиться. Да и к чему зацепки? Я знала, что это Сольджун, и мне нужны были улики, а не подозреваемые. С другой стороны, он дал мне ясно понять, что если я очарую его, то он выдаст мне всё на свете. Сунуться в его логово я не рискну, разве что под угрозой своей жизни, или жизни моих близких, до чего, надеюсь, не дойдет. Но, если его записка — правда, то, как Саломея, я его очаровала, и он обязан мне выдать всё. Ткнуть ему его запиской? Если бы было возможно доказательство почерка! Но текст предусмотрительно был набран на компьютере. Ничего не говорящий машинный шрифт.
Я не могла уснуть, ворочаясь с боку на бок и прокручивая картинки прошедшего вечера, особенно те, которые предстали перед глазами, когда я смотрела со сцены, на этих богатых и балованных мужчин, отвечавших мне на надменность похотью и сладострастием. А ведь завтра нужно было на работу! Какая мука. Если выпью снотворное, то буду с тупой головой с утра. Да и нет у меня подобных таблеток в доме. Лучше попытаться думать о чем-то хорошем… Стук. Я подскочила на кровати, потому что это был стук в окно. Едва ли расслабившаяся, что похищение меня миновало, я тут же вспомнила об этом и запаниковала. Я ведь живу сейчас на первом этаже, да без решеток на окнах! Кто… кто мог стучать?
Спустившись с постели, я пригнулась и, почти на четвереньках, вытащив табельное оружие из тумбочки (какая глупость убирать его далеко! Надо держать такие вещи под подушкой), подкралась к окну. Тихий скребущийся звук повторился. Я встала сбоку от окна, чуть-чуть высунувшись. Приняв это за обман зрения, я тряхнула головой — на улице стоял Джело! Высунувшись смелее, я убедилась, что это он и, видя, как он улыбнулся и помахал рукой, я повернула запор и растворила окно. Если бы парень был не такого высокого роста, ему бы, возможно, не совсем удобно пришлось стучаться ко мне, а так было в самый раз. Сонная и, видимо, всё-таки дремавшая до этого, с растрепанными распущенными волосами и в майке, я, грозная, как ведьма, вытаращилась на ночного гостя.
— Ты что тут делаешь?
— О, я как раз хотел увидеть тебя со свободно лежащими волосами, — впился глазами в мои лохматые локоны Джело.
— Как ты узнал, где я живу? — стараясь распахнуть глаза пошире и не щурить их, я скрестила руки на груди, отложив пистолет подальше. Осознание раздетости пришло, хоть и с задержкой.
— Позвонил по домофонам и поспрашивал. — просто выдал он. — С третьей попытки мне сказали номер квартиры.
— Ты в своём уме? Два часа ночи! — возмутилась я. И тут же вспомнила, что сама хотела его видеть, поговорить с ним. — А в прочем, хорошо, что ты пришел… заходи, я хотела побеседовать.
— Нет! Это ты выходи. — отступил на шаг Джело, поманив меня.
— Куда? Зачем? — я обернулась через плечо, убеждаясь, что в комнатах царит тишина и Айли спит. — Куда я пойду с тобой? Не проще ли зайти ко мне?
— Нет, я не хочу сидеть в четырех стенах. Пошли, прогуляемся. — Джело сделал ещё шаг назад.
— Какой прогуляемся?! Мне завтра на работу! — мальчишка продолжал медленно отступать спиной, глядя на меня. — Да постой ты! Дай хотя бы накинуть что-нибудь…
— Я дам тебе свой джемпер, — потряс его за грудки юноша, не останавливаясь. — Выпрыгивай через окно. Так быстрее.
— Через окно?! — округлились, наконец, мои глаза.
— Я ухожу… — хитро и коварно расплылся он, разворачиваясь и делая большущий шаг своими длиннющими ногами.
— Стой! Подожди же ты! — отчаявшись, не до конца взбодрившись, я забралась на подоконник и, не соображая, видимо, что спала в одних трусах-шортах и майке, спрыгнула, в чем была, на землю, окунувшись в приятно влажную июньскую ночь. На ногах были тапочки. — Паршивец, на что ты меня толкаешь?
Не обманув, Джело стянул с себя джемпер и, вернувшись, накинул мне его на плечи, оставшись в одной футболке. Его одежда оказалась мне ниже бедер — так хорошо закрывала всю мою обнаженность. Я просунула руки в рукава, начав заплетать волосы, чтобы хоть как-то привести себя в порядок.
— Оставь. — поднял руку Джело. — Тебе так хорошо.
— Ладно, шутки в сторону. Ещё раз: что ты тут делаешь и зачем пришел? — я посмотрела на вечный скейт, прицепленный к потертому ремешку и, как гитара, перекинутый за спину и побеспокоенный, когда снимался джемпер.
— Ну… я в плохом настроении ушел из «Золотого клуба». Мне было так грустно, так печально, так тоскливо… я пошел бродить. Ходил, ходил, долго ходил. Много думал. Вспомнил о тебе, захотелось тебя увидеть и пообщаться.
— Таким вот экстравагантным образом? — мой язык хотел понести следом что-то вроде «а знаешь ли ты, что твой Сольджун всё-таки негодяй и…», и я вспомнила, что ещё не выдала ему себя. А этим, собственно, и собиралась заняться.
— Нормально. — отмахнулся Джело. — Ты каталась когда-нибудь на скейтборде?
— Я? Нет. — ошарашилась я продолжением. Определенно, сегодня он в ударе непредсказуемости.
— Тогда предлагаю попробовать. Предупреждаю, я не каждой это позволяю. Эта досочка мне роднее самого близкого друга, — серьёзно предупредил он и протянул мне руку. — Пошли, тут недалеко есть классный спуск. Можно лихо съехать.
— Лихо? Да я даже вряд ли устою на ровном месте! — его ладошка ждала, растопырившись и я, сопротивляясь словами, но противореча себе действиями, взялась за неё. Джело тут же перекрестил наши пальцы, крепко их сомкнув.
— Лучше начинать со сложного. Так быстрее учатся.
Не веря в происходящее и то, что я в нем участвую, я зачем-то шла за Джело, и с каждым шагом желание брести за ним увеличивалось. Мне всё больше нравилось то, что я вылезла из дома, забыв о том, что за мной вот-вот кто-то придет и украдет, что некто обещает мне неведомые сокровища, что завтра я могу проспать. Я ни на миг не подумала, что Джело может подвергнуть меня опасности или излучать её. Мы добрались до пешей тропки, которая преломлялась разве что не