— И туфли. К каждому платью. Без этих каблуков-«убийц» — хочу, чтобы в них можно было прожить ночь… и не умереть.
В этот момент один из дозорных резко хватает меня за запястье. Пальцы врезаются в кожу, и внутри что-то щёлкает. Слово срывается с моих губ прежде, чем я успеваю подумать:
— Замри.
Магия Гласа вспыхивает, будто стрела, и ударяет только в тех, кто ближе всего ко мне. Дозорный замирает, второй — тоже.
Модистка же бледнеет, но лишь от ужаса, не от приказа.
Я освобождаю руку из его хватки. Вот не хотела этого… а теперь завтра будет сплетничать вся Цитадель. Поворачиваюсь к модистке.
— Я… я никому не скажу, лиора, — тут же выпаливает она, побелев.
— Сумочки, — произношу ровно, будто ничего не произошло.
— Ч-что? — растерянно переспрашивает она.
Едва слышно вздыхаю и, глядя прямо в её глаза, повторяю чётче:
— Маленькие вечерние сумочки. Подберите к каждому платью.
— П-поняла, лиора, — быстро произносит модистка, лихорадочно делая записи.
— Есть ли у вас сейчас что-то приличное? — спрашиваю, скользя взглядом по ряду платьев.
Она кивает.
— О, лиора… есть. Один единственный наряд, наша гордость… Мы готовили его для принцессы Лионии, которая сейчас гостит в Цитадели. Но… если вы пожелаете, конечно, он ваш.
— Принцессе? — тупо переспрашиваю я, моргая. Какого чёрта здесь делает юная роза из Осколочного драконьего государства?
Модистка вдруг улыбается — наконец, поняла, что убивать её никто не собирается. А посплетничать… очень хочется. Она склоняется чуть ближе, понижает голос и доверительно сообщает:
— Её Высочество приехала на сезон балов. Погостить. Но сплетники шепчут, что между нашим Императором и ней заключён союз. Говорят, свадьба уже обсуждается.
Она делает паузу. Её глаза блестят от удовольствия:
— Но… надо признать, Его Величеству давно пора жениться. Правда? Да и принцесса… такая милая.
Внутри что-то дрожит, натянуто, как струна.
Принцесса. Свадьба.
Отчего так горько? Разве это вообще должно меня касаться? Я натягиваю на лицо лёгкую улыбку и обрываю её восторги:
— Давайте платье.
Потом вспоминаю и добавляю:
— И, пожалуйста, подберите мне шпильки и заколки с драконьими камнями. Никаких вычурных завитков. Пусть смотрятся… просто. Но дорого.
24. Приём у Императора
Модистка щёлкает пальцами, и её помощницы выносят платье — тёмно-изумрудное, словно хвоя в полумраке леса. В ткани мерцают пурпурные драконьи камни, вспыхивающие в унисон с кончиками моих волос. Я замираю: никогда бы не поверила, что эти оттенки могут звучать так гармонично, будто созданы друг для друга.
Это не просто платье… это шедевр. И будто в ответ на эту мысль, доносится приглушённый шёпот помощниц: едва слышные ахи и слова, полные восторга. Но чем ближе девушки подходят, тем слабее становится звук, пока голоса не смолкают вовсе.
Протягиваю руку и касаюсь ткани кончиками пальцев. Шёлк тонкий, прохладный, струится между ними, ловя каждый отблеск света.
Забираю платье и медленно иду в примерочную. Когда надеваю платье, оно садится идеально. Лиф подчёркивает линию талии, длинная юбка мягко скользит по полу, переливаясь оттенками от глубокого изумруда до тёмного пурпура. К наряду прилагается лёгкий плащ из той же ткани, и он так красиво сверкает, что не хотеть его невозможно. И кажется, всё это великолепие создано специально для меня!
Волосы приходится собрать в небрежную причёску — горничных-то нет, а самой плести сложные узоры некогда. Но руки помнят: когда-то, в другом мире, я умудрялась делать прически из разряда «смотрю Ютубчик и повторяю». Эх...
Когда наконец готова, расплачиваюсь с модисткой и едва слышно вздыхаю: наряды обошлись в кругленькую сумму… А ведь я собиралась отложить эти деньги на сад. На сад Святые Драконы — на розочки! Вода же есть. Могу себе позволить. Только теперь вместо клумбы у меня шёлковый плащ. Отличная инвестиция! Надеюсь, император оценит мою жертву и хотя бы заметит, что я, между прочим, сегодня выгляжу неприлично дорого.
Подхожу к дозорным и легко касаюсь плеча одного, затем другого. Они вздрагивают, открывают рты, будто собираясь что-то сказать, и тут же закрывают.
Правильно, мальчики. Дышим ровно, любуемся молча.
— Проводите меня к императору, пожалуйста, — говорю я.
Ответа не требуется. Они синхронно кивают и бесшумно занимают места по бокам. Пока меня сопровождают к имперскому големобилю, я успеваю встретить парочку матушкиных знакомых. Эти драконы словно вырастают из-под земли — улыбаются, кивают, изучают взглядом мой наряд от лифа до подола. Свою охрану отпускаю в гостиницу. Дальше меня сопровождают только дозорные.
Когда мы прибываем во внутренний двор замка, начинается настоящий парад лиц. До самого тронного зала я не успеваю передохнуть — приходится здороваться со знакомыми, изображать радушие и холодно улыбаться.
Сердце замирает на один миг. Двойные белоснежные двери медленно раскрываются. Я уже вижу трон — золотой, величественный. Вижу дюжину драконов, стоящих по бокам, и дорожку, ведущую прямо к императору.
Сейчас увижу его настоящего — без «вуали», без той магии, что скрывала лицо от всех. Мысль об этом щекочет кожу, словно лёгкий ток, обещая что-то опасное и сладкое.
Шаг… и ещё один.
Время будто вязнет, застывает в воздухе.
И вдруг я чувствую его взгляд. Тяжёлый. Жгучий. Он уже видит меня. И я знаю… он тоже ждал этой встречи. Рик сидит на троне, откинувшись чуть назад, будто всё происходящее его утомляет. Пальцы лениво скользят по подлокотнику, взгляд холодный, отстранённый, но только для остальных. Я же вижу больше. В золотистых радужках бушует буря, спрятанная за маской ледяного равнодушия.
На миг мне хочется хмыкнуть. Ещё вчера он был в моей крепости, притворялся хранителем, выполнял поручения и позволял думать, что власть — моя. А теперь… стою перед троном. И, надеюсь: я была очень хорошей хозяйкой, потому что роли вдруг поменялись.
***
Я кланяюсь низко, ощущая на себе десяток взглядов.
— Лиора Таль, рад вас видеть, — бросает Рик и поднимается с трона.
Сглатываю, стараясь, чтобы это не было заметно. Сегодня он выглядит… слишком внушительно. Не тот Рик, что в крепости — хранитель с ленивой усмешкой. Передо мной император: холодный и отстранённый.
— Вы не слишком спешили исполнить приказ вашего императора, — произносит Рик. Его спокойствие скребётся яростью. — Может, расскажете, что произошло такого важного… что вместо аудиенции вы пошли по магазинам?
В зале кто-то кашляет, пряча усмешку за ладонью.
Я улыбаюсь в ответ. Нет,