Продолжил про то, как гигант метался, убивал живцов. Про второго, меньшего. Про то, как я упал в яму вместе с тварью. Про гранаты, взрыв. И про то, как меня вытащили — живого, когда все уже думали, что труп.
Ловцы слушали молча. Смотрели на меня с открытыми ртами. Кто-то качал башкой, не веря. Кто-то хмурился, представляя картину.
Василиса стояла неподвижно, кулаки сжаты, челюсть напряжена. Поглядывала на душевую — туда, где скрылся Юра.
— Это он убил Стаса! — вдруг указал на меня паренёк.
Палец дрожал, глаза горели.
— Я был тогда, когда мы его забирали из камеры! — продолжил он. — Стас ему обещал, что он сдохнет на первой вылазке. А этот… — ткнул в мою сторону, — этот ему ответил, что наоборот — это Стас помрёт. И это факт, сказал. Факт!
Повисла тишина. Все уставились на меня. Василиса прищурилась.
— Ты дебил? — взорвался Олег.
Шагнул к парню.
— По-твоему, Большов сговорился с гигантом? — продолжил он, голос сорвался на крик. — По-твоему, он попросил Стаса прыгнуть с гранатами и попасться в руку? Попросил тварь размазать его? Ты вообще думаешь, когда рот открываешь⁈
— А? Я… я… — захлопал глазами говорун. — Я не то хотел… Просто они ругались, и Большов сказал…
— Тихо! — оборвала все разговоры Василиса.
Один звук — и казарма замолчала. Мамонтова обвела всех взглядом.
— Кто был временным куратором? — спросила она. Голос ровный, но холодный как лёд.
— Пузо, — шмыгнул носом Олег. — Прятался, как обычно. Трусливая тварь. Когда гигант буйствовал, он за сеткой стоял. Когда люди дохли — молчал. Когда Стас погиб — даже не дёрнулся.
— Убью! — рявкнула Мамонтова.
Развернулась и ударила кулаком в ближайшую кровать.
Кровать отлетела на несколько метров, врезалась в стену и развалилась на части. Матрас вывалился, пружины разлетелись. Все вздрогнули. Кто-то отшатнулся.
Дверь душевой открылась. Юра вышел. Мокрый, в чистой одежде, но всё ещё красный. Увидел Василису — и замер.
— Сюда! — показала Мамонтова пальцем. Прямо перед собой.
Аристократ поморщился. Лицо перекосило — смесь страха и высокомерия. Подошёл к женщине. Медленно, нехотя. Остановился в паре шагов.
— Я тебе что говорила? — спросила она тихо.
Юра выпрямился. Поднял подбородок.
— Гигант убит, ядро забрано, — отчеканил он. — Пострадал один из наших, но это простолюдин виноват. Мешал мне. Ему сказали не путаться под ногами, но решил из себя героя состроить.
Молчание. Все смотрели на Юру. Потом на Василису.
— Какой-то же ты тупой… — покачала башкой Василиса. Голос почти удивлённый. — Тебя что, идиоты воспитывали?
— Что ты себе позволяешь? — напрягся Юра.
Шагнул вперёд, выпятил грудь.
— Ты про мой род говоришь! Следи за языком! — голос зазвенел от возмущения. — Ты же сама аристократка, хоть и изгнанная. Ты должна понимать…
Не договорил.
Удар в живот.
Быстрый, точный, жёсткий. Кулак Василисы ушёл по локоть. Юра сложился пополам, словно перочинный нож. Воздух вышибло из лёгких со свистом.
Он попытался выпустить магию. Почувствовал как ядро в его теле откликнулось, начало разгораться. Но слишком медленно. Василиса не дала.
Началось мордование.
Мамонтова била чётко, профессионально. Каждый удар — в цель. Она ломала голубоглазку в прямом смысле слова.
Руки. Удар в локоть — хруст. Ещё удар — второй локоть. Потом запястья. Юра завопил, попытался отползти. Не вышло.
Ноги. Удар в колено сбоку. Ещё хруст, сухой такой, будто ветку сломали. Нога подогнулась углом. Вторая — так же.
Как же он вопил… Визжал, словно девка какая-то. Плакал, кричал, молил остановиться. Слова сливались в один сплошной вой.
Остановилась ли Василиса? Нет. Она продолжала.
Схватила его за башку обеими руками. Подняла. И начала стучать об кровать. Раз. Два. Три. Металл звенел, башка Юры отскакивала, кровища брызгала — на простыни, на пол, на её сапоги.
Ловцы дёрнулись. Несколько человек шагнули вперёд, протянули руки.
— Василиса Игоревна…
— Хватит…
Но остановиться не смогли. Не хватило силы. Не хватило яиц. Замерли на полпути, сжимая кулаки, отводя взгляды. Ещё немного, и на этом свете на одного аристократа станет меньше. Из-за него погиб их человек. Стас. Из-за него меня тварь пыталась убить.
Жалко ли мне его? Вообще плевать. Убьёт она или нет — мелкие делишки маленьких людей. Меня это не касается.
— Василиса Игоревна! Хватит! — кричали все разом. — Вы его же убьёте!
— Остановитесь!
— Он уже…
Но Мамонтова перешла к тому, что начала пинать его ногами. Юра лежал на полу, скрючившись. Превратился в поломанную куклу, лицо в крови. Сознание он потерял уже несколько мгновений назад.
Хотя бы заткнулся. Перестал плакать и кричать.
Удар. Ещё удар. В рёбра, в спину, в башку. Каждый удар — со всей силы.
Наконец она остановилась. Тяжело дышала. Грудь вздымалась и опускалась. Посмотрела вниз, на Юру. Кровища везде — на полу, на кровати, на её руках и сапогах.
— Мне плевать, кто вы и откуда вы, — сказала она.
Голос хриплый, обвела взглядом всех ловцов.
— Вы мои! — продолжила Василиса. — И слушаетесь только меня. Выполняете наши правила. Если есть какие-то проблемы между собой — говорите мне, и я позволю вам разобраться. На вылазках вы группа. И стоите друг за друга. Понятно?
Все дружно кивнули. Быстро, испуганно.
Василиса посмотрела в мою сторону. Подошла. Остановилась передо мной.
— Молодец, Большов, — сказала Мамонтова.
Все обернулись, уставились на меня.
— Спас живцов. Так ещё и Стаса пытался спасти, — продолжила она. — Новичок, а действовал правильно. Гиганта не испугался. Вот каким должен быть ловец…
Женщина засмеялась.
— Не думала, что новичок, что в корпусе без году неделя, станет примером… — покачала башкой. — Куда, сука, катится мир…
Все молчали и смотрели на меня. Крайне неприятное ощущение. Столько внимания… Все эти взгляды, оценивающие, благодарные, завистливые.
А меня интересовало только одно — ядро. То, что лежит сейчас в кармане куртки. Хочу побыстрее оказаться с ним наедине. Попробовать забрать оттуда энергию своего мира. Посмотреть, сколько смогу вытянуть.
— Унесите этот мусор в медкорпус, — махнула рукой Мамонтова, кивая на Юру.
Несколько человек шагнули вперёд. Подхватили голубоглазку под руки и ноги. Потащили к выходу. Юра висел плетью, башка болталась.
— Скажите врачу, чтобы вылечил и на ноги поднял, — продолжила Василиса. — А потом эта тварь вернётся к себе домой. Раз он не может перестать быть аристократом — мне он не нужен. Маг он или нет.
Дверь хлопнула. Юру унесли.
Василиса повернулась ко мне и Олегу.
— Вы! — указала пальцем. — Со мной.
Что ещё нужно?
Шумно выдохнул и направился за разъярённой женщиной.
Мамонтова широко шагала — быстро, решительно, будто шла на бой. Олег пытался её догнать, семенил следом, почти