Глава восьмая. Дочь
За всеми происходящими событиями как-то забылось самое важное. Собственно, из-за чего произошло достаточно много событий. Формально у Князя Анзуба теперь появилась дочь, наследница, так сказать. Благодаря появлению наследницы у народа, который шёл за Анзубом появилась надежда на будущее, и ведомый великим наставлением от Князя и осчастливившей его Дамой Марией, народ в настоящее время штурмовал одну из высочайших вершин Сардинии, где должно было возвести великий храм, в стенах которого каждый мог бы получить заветный кристаллик и обзавестись ребёнком.
Правда нужно было ещё решить – каким хотелось видеть этого ребёнка родителям. Обычным человеком, развивающимся по законам природы, либо «модернизированным организмом», которому будут даровано «счастье» долгой жизни под неустанным контролем наннитов. Но можно ведь отложить это решение до совершеннолетия индивидуума, и кто знает, может к тому времени свободных ядер вовсе не останется и будет только естественный путь развития? Впрочем, кристалл «души» никто не отменял, поэтому возрождение любого умершего вполне возможно, точнее проблем с этим пока нет. Правда Анзуб считал, что рано или поздно образование таких кристаллов должно значительно сократиться, и возрождение станет сродни настоящему чуду. Однако для этого количество должно перейти в новое качество, а людей на этой новой Земле, или Дейдаре было не так и много.
Вхождение дитя в Великий Новгород было запланированным событием. Заранее к дому Осябли и Шаи притащили здоровенный паланкин, который должны были нести на плечах дюжина специально подобранных и обученных легионеров, в специально для этого дна изготовленной сверкающей броне, носящей больше эстетическую, чем практическую функцию. Да и как может защитить воина броня, состоящая из кожаной юбки, золотого панциря и вычурного золотого шлема? Слаженные движения обученных воинов выглядели красиво, но не более того.
На паланкине, под шёлковым навесом сидела, наряженная в полупрозрачные белые одежды из легчайшего шёлка с тонкой золотой вышивкой, Айсун и держала на руках младенца, которому было на вид около года, всё-таки самое маленькое ядро значительно ускорило развитие организма, и девочка выглядела теперь гораздо старше своего возраста. Анзуб объяснил своей второй жене политическую важность момента, поэтому она изо всех сил старалась изображать из себя заботливую мать, которая нежно держала ребёнка на руках, тогда как кормилица, Шая, шла в колонне людей позади паланкина, и напевающих какую-то мелодию, символизирующую великую радость от сошедшего на землю чуда.
Анзуб, как и положено правильному отцу, встречал жену из роддома с цветами в руках. Точнее вдоль дороги, а точнее мостика через речушку, которая образовывала условную границу города, стояли несколько десятков женщин, что характерно в праздничных белых одеждах, и бросали яркие, красивые цветы под ноги легионерам, несущим паланкин. На противоположной стороне моста процессию встречал сам Анзуб.
- Приветствую тебя, любимая моя жена Айсун! – Анзуб поднял в приветствии руку, - С чем ты пожаловала в наш город?
- Приветствую тебя мой любимый муж Анзуб! – Мелодично пропела с паланкина Айсун, - Я принесла Надежду нашему народу!
- Вознесём же благодарность Даме Марии, что подарила нам эту Надежду! – Анзуб поднял руки и лицо в небо, - Пусть она станет благой вестью для нас, и народ наш не сгинет в небытие, а будет плодиться и развиваться!
В этот момент, все, кто не был занят в поддерживании паланкина, не держал в руках ни чего ценнее первого ребёнка, подняли руки к небу и вознесли благодарность Даме Марии, после чего сама Мария появилась среди облаков в виде божественного лика, и протянув к благодарящим руку, благословила их.
Надо сказать, что кроме хора в колонне за паланкином и встречающих женщин с цветами, на площади перед мостом, а эта как раз и была центральная городская площадь, собралось всё население Великого Новгорода, которое по традиции стояло без головных уборов, и когда князь стал благодарить Даму Марию, тоже поднял руки к небу в благодарении за чудо и Надежду. И когда в небе появился лик Марии, вся площадь буквально загудела, кто-то просто кричал, кто-то начал молиться непонятно на кокой лад, кто-то начал танцевать, в общем началась всеобщая городская истерия, после которой часть народа, как были в парадной одежде, побежала достраивать храм, а остальные, откопав где-то барабаны, дудки и самодельные гитары начали распевать хвалебные песни Даме Марии, кто во что горазд.
Дабы поддержать дух праздника, Анзуб велел выкатить на площадь несколько десятков бочек с вином, закуску и столы люди уже сами организуют, как и увеселительные мероприятия. И по случаю такого чуда, велено было гулять минимум три дня! Правда если кому не хотелось три дня восхвалять Даму Марию, то тот мог принести благодарность на строительстве храма.
После встречи паланкина, Анзуб возглавил колонну, и проследовал до княжеского дома, где легионеры плавно опустили паланкин на землю, и позволили сойти матери с дочерью на землю. Затем отец со своим семейством прошёл в открытые двери дома, следом зашла Айсун с ребёнком, и караульные закрыли двери. Через несколько минут на крыше дома, которая являлась ещё и смотровой площадкой появился Анзуб, с девочкой на руках. Князь поднял девочку высоко над головой и прокричал чуть ли не на весь город:
- Ликуйте люди! Ибо к нам пришла Надежда!!!
Девочка уже собиралась расплакаться, но Анзуб опустил её, нежно обнял и поцеловал в лобик, а затем передал на руки тихо подошедшей сзади Шае. Естественно всё мероприятие было срежессировано, продумано, были заготовлены записи в летописи и даже выпущена небольшая партия памятных монет, крупного достоинства, где красовался не лик Анзуба, а лицо маленькой девочки, увенчанное золотым венцом. Но так было нужно, потому что народу нужны такие события, и пусть Айсун изначально кривилась от такой идеи, и она вовсе не считала своим ребёнком маленькую Надежду, что так и было на самом деле, но девушка очень хорошо понимала всю важность события, поэтому не стала уклоняться от участия в