— …ты непроходимый подлец и тварь! — кричала она.
— Поразительно, что вчера ты хотела стать женой этого подлеца.
— Но не парией! Такого унижения, такого удара я тебе никогда не прощу!
— Я постараюсь пережить это, — ответил маг и как гостеприимный хозяин предложил: — Может, чаю? У меня есть бархатный.
— И подавись им! — в сердцах пожелала гостья.
Однако проклятийника это не задело. Спокойно прошествовав на кухню, он принес в гостиную поднос с чайником, заварником и чашками. Выставил их на стол, где имелись блинчики, джем и дорогие шоколадные конфеты. О цене последних я знала не понаслышке, они покупались на свадьбы или по особенно важному случаю. Выходит, он снова праздновал.
Не знаю, увидела ли это гостья, но голос ее стал более визгливым.
— Ты должен бал явиться к алтарю! Должен был приползти или остаться без магии…
— Извини, что нарушил твои планы, — скромно улыбнулся маг.
— Я хочу знать, почему?
— Почему не приполз и магии не лишился? — уточнил он, установив на столике вазочку с белыми цветами. — Представь себе, я влюбился.
— Весьма своевременно! — вспылила она, и от рук ее разлетелись искры.
— Такова моя судьба.
— Чушь! Ты не мог успеть! У тебя не было никого на примете… — произнесла она так, словно отслеживала все привязанности проклятийника. Впрочем, дочери министра внешней разведки в этом нелегком деле вполне могли помогать. — И чувства? Откуда они вдруг взялись? Ты эгоист каких мало!
— И клятва оказалась не у дел. — Поправив воротник рубашки, Сагерд Юри неторопливо застегнул ее. Пригладил волосы и посмотрел наверх, туда, где должна была бы стоять я.
Но я давно спустилась вниз, притаилась за углом гостиной и высчитывала сколько шагов мне потребуется, чтобы сбежать. Шесть или все-таки семь. Если не споткнусь, тогда всего лишь пять.
— Неправда! Ты чем-то перебил клятву! — настойчиво продолжала гостья, наступая на мага, и я поняла — это мой шанс. — Ты не мог избежать расплаты. Не мог сохранить свою силу, нарушив данное мне слово.
— Элизабет, хватит. Ты извратила наше пари, и проиграла. Осталось это принять.
— Не верю!
— Мне жаль…
— То есть ты признаешь!
— Жаль. Тебя. Разочаровывать. И прости, но я вынужден просить тебя уйти. Мне предстоит романтический завтрак.
— Романтический?! — взвилась она, когда я, крадучись, шагнула за порог и прикрыла за собою дверь.
Пусть простит меня Сагерд Юри, но вновь оказаться между молотом и наковальней совершенно не хотелось. Хватило одного неприятного опыта, где меня обозвали расхитительницей мужских сердец, разрушительницей семей, любвеобильной преследовательницей и возмутительницей спокойствия. Оправдаться в том, что это не я, а меня ввели в заблуждение, не вышло, общественность в лице супруги Маверика и группы ее поддержки была непреклонной.
Мне с опозданием в полгода пригрозили расправой, я с опозданием в полгода пообещала близко к магу не подходить. Зареклась искренне. С кем Маверик действительно встречался на тот момент осталось неизвестно, однако он посчитал нужным поблагодарить меня за молчание и намекнуть, что пусть мы и расстались по моей инициативе, он считает наш роман незавершенным. Так низко в моих глазах мужчина еще не падал, так стыдно мне еще никогда не было. Конечно, влюбленность в идиота не позволяла увидеть, что он идиот, и оправдывала мою слепоту. Но с тех пор я решительно избегала любых встреч с зельеваром, обходила ПМА стороной и район, где размещались его преподаватели.
И не зря обходила. Позволила себе обрадоваться, что я избежала одного скандала, как сразу стал назревать второй.
— Маргарет?!
Знакомое восклицание заставило съежиться, опасливо оглянуться и судорожно вздохнуть. Кто знал, что входная дверь в доме проклятийника выходит аккурат на задний двор и домашнюю лабораторию зельевара, живущего по соседству. И конечно, именно в этот день и час многоуважаемый Маверик Маггри натирал свои колбы и чугунки, стоя у распахнутого окна для лучшей циркуляции воздуха или для лучшего наблюдения за домом, в котором весь вчерашний день взрывались стрекозы. Сплетни порой стимулируют интерес к жизни не хуже романов на стороне.
— Маргарет, это ты?
Не считая нужным ответить, я вернулась назад и захлопнула дверь.
— Дорогая? — позвал меня выглянувший из гостиной проклятийник, улыбнулся и на правах сообщника тотчас обнял. Со стороны это должно было выглядеть мило, изнутри тоже, если бы не его тон. — И куда это вы собрались?
— Я хотела сбежать, — признала честно.
— Босиком? — удивился маг, и я с опозданием ощутила одну недостающую деталь. Вернее, две недостающие. — Оставив меня на съедение бывшей невесте? — продолжил он укоризненно.
— Вряд ли вы съедобны, — усомнилась я, пока с меня сдергивали пальто и шляпку. — Стали бы ей поперек горла.
— Это не тот опыт, который я хотел бы пережить.
— Хорошо, что я вернулась? — рискнула пошутить.
— Хорошо, что я спрятал ваши ботинки, — с абсолютной серьезностью добавил Сагерд Юри, отобрав и мою сумку.
В другое время я бы возмутилась такому коварству, но за нами уже наблюдали. Пронзительный взгляд синих как небо глаз пригвоздил меня к полу, подмечая все, от растрепанной прически до мятого платья, незастегнутого впопыхах жилета и мокрых чулок. После этого она уделила пристальное внимание моему лицу и в отвращении скривила свои губы.
— Потрепанная временем простушка, — дала она мне невысокую оценку, вспомнив и потешное название для неодаренных, которое надменные маги использовали между собой. — Это и есть любовь всей твоей жизни, Сагерд?
— Ты невероятно догадлива, — подтвердил он.
Что получается, за мгновения моего отсутствия они от романтического завтрака перешли к обсуждению любви всей жизни? Удивленно моргнув, попробовала отстраниться от обнявшего меня за плечи мага. В ответ на что проклятийник спустил свою руку на мою талию и крепче перехватил. Ни сдвинуться, ни возмутиться.
— Итак, если представлять тебе Маргарет не нужно, тогда сократим вашу встречу, — бросил он ей и обратился ко мне: — Дорогая, это моя старая знакомая Элизабет Эль… Наследница рода Саввир.
— Графиня, — вспомнила я ее титул и приветственно склонила голову. Поразительно, но у нее не хватило ни ума, ни такта исполнить встречный наклон. Что не осталось не замеченным.
— Да, графиня, — маг нахмурился, — которая уходит, — произнес он и открыл дверь.
Не сразу, но она сдвинулась с места