Если такие товары находились на складе конунга, его статус был подкреплён не только в родных угодьях, он становился популярным среди других хёвдингов. Когда скандинавским поселенцам в Гренландии понадобилась помощь власть имущих из Скандинавии для решения своего дела, они привезли в качестве даров большое количество моржовых клыков и шкур. [138] Конунг Хьёр собирался торговать со скандинавскими властителями Дублина, ведь ни в Ирландии, ни на Британских островах во времена викингов моржи не водились, а у островитян имелись огромные флоты викингских кораблей. Морж являлся главным импортируемым товаром. Но археология рассказывает лишь о клыках, едва ли археологи обнаружат жир или канаты.
Наконец контуры нашей истории начинают проясняться.
В те времена местом обитания моржей являлись районы восточнее Белого моря. Именно там традиционно находились лучшие места для промысла атлантического моржа. [139] Во второй половине IX века норвежцам приходилось ходить далеко на восток от мыса Нордкап за этим товаром, поскольку к тому времени моржей уже было практически не отыскать на норвежском побережье. У входа в Мезенскую губу Белого моря находится остров Моржовец.
Известно, что в IX веке на острове Колгуев, а также в устье реки Печоры и на восточном побережье Новой Земли водилось огромное количество моржей. В тех районах промыслом и рыболовством занимались самоеды. [140] И как бы далеко ни приходилось забираться в поисках этих животных, по давно сложившейся традиции товар с востока транспортировался в западном направлении и распродавался в районе Мезени. [141]
Современник конунга Хьёра, Оттар из Халогаланда, рассказывал, что он «отправился туда (в Бьярмаланд) по большей части за моржами». [142] Нам не известно, когда именно Оттар совершил поход к Белому морю. Большинство сходится во мнении, что это произошло между 870 и 880 годами, но он мог поехать туда задолго до этого, ведь прошло немало лет, прежде чем он поведал о своём походе королю Альфреду в Англии и его летописцам. Оттар рассказывает о прекрасных клыках и о том, что шкуры тюленей и моржей представляли собой великолепное сырьё для изготовления канатов. Мы также можем быть уверены, что он намекает на крупные виды моржовых, таких как лахтак, и на ещё более крупных животных, поскольку выяснилось, что шкуры мелких видов моржовых не годятся для изготовления канатов. [143]
* * *
Плавание проходит хорошо, но вот моряки забираются вглубь Фрейфьорда и цепляются взглядом за Хорнелен, гору высотой 860 м. Здесь юный Гейрмунд и его люди попадают в шторм. Несмотря на сильнейший ветер, конунг Хьёр, лоцман и наиболее опытные моряки принимают решение обогнуть гору до наступления темноты. Хьёр кричит Гейрмунду, чтобы тот спустился в трюм и привёл одного из ягнят. Животное смотрит на него широко раскрытыми глазами. «Ты повстречаешься с Тором, друг мой. Не бойся», — шепчет Гейрмунд в ухо на рогатой голове. Конунг Хьёр вынимает нож из-за кожаного пояса. Одним движением он перерезает горло ягнёнку. Кровь ритмично хлещет из широкой раны ему на руку, он держит животное за рог. Ноги ягнёнка подкашиваются.
«Это тебе, мой добрый друг Тор, сохрани нас!»
Вытекающая из горла кровь издаёт булькающие звуки, тело ягнёнка перелетает через борт и с глухим всплеском погружается в воду.
Во Фрейфьорде всё идёт нормально, свежий западный ветер дует с моря равномерными умеренными порывами. Но, приближаясь к горе Хорнелен, моряки замечают, как шквалистый ветер сильно хлещет по волнам, вспенивая их. Моряки и глазом не успевают моргнуть, как один из порывов подхватывает парус. Чудовищный ветер дует одновременно со всех сторон. Незакреплённые вещи начинают перекатываться по палубе, судно внезапно кренится на один борт, и Гейрмунду кажется, что оно сейчас перевернётся. Канаты натягиваются, корпус трещит, корабль ложится на борт, люди и вещи катятся вниз. Те, кому удалось за что-то ухватиться, смотрят прямо в пучину моря. Но вот судно набирает скорость, выпрямляется и со свистом проносится между крутыми берегами. На борту потные бородатые мужчины изо всех сил травят тросы и удерживают шкоты, меняют галсовые углы, поднимают и опускают парус. Им очень тяжело, но все действуют как один и думают как один, поэтому они сильны.
Пятеро человек пытаются удержать брасы, помогая брасопить реи. Ощущая во рту привкус крови, они в одно мгновение принимают удар встречного ветра, а уже в следующее — попутного. Конунг Хьёр с ахтерштевня постоянно выкрикивает приказы брасопщику. Самое опасное — поймать ветер наружной стороной паруса, ведь тогда он может прижать корабль к поверхности моря так, что борт уйдёт под воду, прежде чем моряки успеют повернуть судно. В таких случаях парус надо спускать как можно быстрее. Внезапно под ударом ветра судно ложится на борт, и Гейрмунд слышит, как Ульв Косой шепчет, что они могут погибнуть.
Прежде чем Гейрмунд успевает ему ответить, всё заканчивается, корабль двигается спокойно, парус безвольно висит в ожидании следующего порыва, который подхватит его и понесёт дальше. Чтобы отойти на безопасное расстояние от горы, флотилия держит курс на северную сторону залива Ругсунд, так путь получится длиннее, но зато будет не таким опасным, и в конце концов моряки вновь заходят в благоприятные для плавания воды, радуясь, что оставили Хорнелен позади.
Кто такие бьярмы?
Слово «бьярмы» — термин сродни древнескандинавскому «скрелинги», который охватывает различные народы, такие как инуиты и индейцы. [144] Норвежские торговцы, ходившие в 800-е годы в Белое море, вряд ли обладали детальными знаниями о том, какие народы обитают в том регионе, поэтому представляется разумным считать, что термин «бьярмы» относится к нескольким различным народностям. [145]
Кем были бьярмы конунга Хьёра? На след нас прежде всего могут навести товары, за которыми конунг и его люди отправились в поход. Конунг Хьёр заключил брачный альянс с одним из народов Бьярмаланда. Таким образом, его путешествия не были простой поездкой на базар для купли-продажи товаров, ведь для этого брачный альянс не требуется. Судя по всему, Хьёр общается напрямую с теми людьми, в чьих руках находились ресурсы. Бьярмы Хьёра определённо занимались промыслом морских млекопитающих.
* * *
Первыми о далёком северном народе написали арабы. Арабов очень интересовал экзотический Север, они покупали шкуры из северных районов у булгарских купцов в Казани, в городе, у которого Волга делает изгиб перед тем, как устремиться на юг. С дорогими шкурами соболя и лисицы из Арктики булгарские купцы с удовольствием познакомили султана, рассказав при